полном порядке. В этот момент, хочется вскочить и прыгать от счастья. Но кое—что не укладывается в голове.
— Но ты сказал, что Катя потеряла ребёнка.
— Всё обошлось, — пожимает плечами, а затем строго смотрит на меня, — В этот раз. Что будет дальше, зависит только от тебя.
И я понимаю, что это действительно так. Если я хочу позаботиться о Кате, то должна выйти замуж. Быть прилежной женой и делать всё, что захочет Покровский. Это ужасно. Но иначе никак.
— Я поняла.
— Очень на это надеюсь, — сухо отвечает, — Будь добра, прояви интерес к нашей свадьбе. Это важный шаг. Денег не жалей.
— Не боишься, что я переусердствую? – опять мой язык опережает голову. Ну не могу я промолчать. Тем более, после того, как узнала, что с Катей и малышом всё хорошо. Это желание сопротивляться растёт во мне. И я не знаю, как с ним справиться.
— Не боюсь, — усмехается, — Вряд ли ты сможешь.
А вот это уже похоже на вызов! И я готова принять его.
— Кстати, о свадьбе, — вспоминает мужчина, роется в кармане и достаёт что—то блестящее, — Дай руку.
Протягиваю ладонь. Покровский одевает мне на безымянный палец кольцо.
— Хм…, — хмурится, отпуская руку. На автомате смотрю на украшение. Оно явно не новое. Вижу царапины. Золотой ободок с большим переливающимся камнем. Только немного великовато. Кольцо свободно гуляет по пальцу. Даже сваливается.
— Думал, подойдет. Что ж, ничего. Уменьшим, — заявляет Покровский. А меня не покидает странное ощущение. Чье это кольцо?
Снимает, и я чувствую облегчение. Какое—то неприятное чувство. И вопрос вырывается прежде, чем я успеваю подумать:
— Чьё это кольцо?
Покровский замирает, окидывает меня задумчивым взглядом, а затем выдаёт фразу, от которой мурашки бегут по коже.
— Моей бывшей жены. Которой, больше нет.
— Я на неё похожа? Ты поэтому заставляешь меня…
— Ты похожа на обычную женщину. Лживая, лицемерная дрянь, — перебивает, — Но ничего. Думаю, это ещё можно исправить.
Не дав мне и слова вставить, просто выходит из комнаты, оставляя одну. Неприятно. Я бы даже сказала, противно. И страшно. Он сказал, его жены больше нет. А не он ли в этом виноват ?
Алина…
— Какая же вы красивая! – восхищённо восклицает девушка— консультант, — Это определённо ваше платье!
— Как скажете, — отвечаю без особого энтузиазма. Девушка это вводит в короткий ступор. Видимо не каждый день она встречает невесту, которой абсолютно плевать, в чём она выйдет замуж. Если бы на меня надели картофельный мешок – не возражала бы.
— Алина, тебе не нравится? – участливо спрашивает Анфиса, подходя ко мне.
— Разве кому—то до этого есть дело? – отвечаю вопросом на вопрос.
— Алин, ну зачем ты так? Просто посмотри в зеркало, — разворачивает меня, и я поднимаю глаза. Однако….Никакого дикого восторга не испытываю. Да, платье бесспорно красивое. Расшитый стразами корсет, который переливается от света, пышная юбка, с множеством слоёв ткани. Голову украшает невесомая жемчужная диадема, к которой прикреплена фата. Конечно, выглядит всё это красиво. Дорого. Эффектно. Вот только на фоне опухших от слёз глаз меркнет. Да и ситуация в целом дурацкая.
Весь вчерашний вечер я не могла успокоиться. Осознав, какому риску могла подвергнуть близких мне людей, мучилась от новой душевной боли. Да, теперь этих людей снова двое. Раньше были Юра и Катя, а теперь, вместо любимого, ребёнок его сестры. За которого я чувствую ответственность.
А значит, я должна подчиниться. Как бы не противилась, как бы не боролась, итог будет плачевный. Так что у меня просто не остаётся выбора. И это гложет меня. Ведь я предаю память Юрки.
— Неужели тебе совсем не нравится? – недоверчиво спрашивает Анфиса, всё ещё ожидая от меня какой—то реакции.
— Нравится, — сухо произношу я.
— Не верю! Девушка, давайте посмотрим другой вариант.
— Нет! – протестую, — Пожалуйста, хватит, — с мольбой смотрю на девушку, — Я больше не могу, — обессиленно сажусь в ближайшее кресло. Мы находимся в магазин уже несколько часов. А всё, чего я хочу – вернуться обратно, закрыться в комнате и никого не видеть.
— Я знаю, что тебе не интересны мои капризы, истерики, и что ты там ещё можешь приписать мне, — закатываю глаза, — Пусть будет это платье. Поехали уже, а?
Видеть язвительное выражение лица Анфисы совсем не хочется. Закрываю лицо руками, чтобы хоть чуть—чуть собраться с мыслями. Впечатление, будто по мне каток проехался.
— Откуда это у тебя? – хватает меня за правую руку. От неожиданности, даже не сразу понимаю, о чём речь. И только поймав устремлённый взгляд на кольцо, до меня доходит.
— Не беспокойся. Не украла, — наверняка Анфиса уже в курсе всего, что я натворила, — Покровский подарил, — морщусь. Подарил – слишком громко сказано. Скорее, заставил надеть. И теперь кольцо было мне впору.
— Не может быть, — недоверчиво рассматривает кольцо и бледнеет.
— Оно принадлежало его бывшей жене, — не спрашиваю, а утверждаю. И снова этот изумлённый взгляд.
— И да, — отвечаю на её немой вопрос, — Это он тоже сам мне сказал.
— Сказал? – переспрашивает Анфиса, — Что именно?
Если до этого момента, на нервах была я, то теперь кажется, моё состояние передалось ей. Ведь мне становится интересно – с чего такая реакция? Девушка растеряна, удивлена и ….Злится?
— А сама как думаешь? – смотрю, прищурившись. Эта семейка ну очень странная. Все вечно уходят от ответа. Вот и сейчас. Вместо того, чтобы что—то сказать, Анфиса отбросила мою руки у же небрежным тоном фыркнула:
— Да там и рассказывать нечего. Была жена. Не стало жены, — пожимает плечами. Голос звучит буднично. Как будто речь не о гибели человека.
— Это сделал Покровский, да? Меня тоже ожидает такая участь?
Сколько этот вопрос я задавала себе за ночь? Несчётное количество раз. После того, как монстр оставил меня одну, в голову лезли только дурные мысли. Конечно, что—то встало на свои места. Например то, почему он так навязывает мне этот брак. Схожесть с бывшей. Пытается заменить. И смешно, и грустно. Вот только конец их истории, явно не радужный. Почему она умерла?
— Прекрати нести чушь! Марат никогда тебя не тронет и…
— Уже
