глазами шипят и искрятся бенгальские огни.
— Ты чего творишь, злыдня?! — рычу в ее воспаленные губы.
— Торможу тебя, — тяжело дышит моя красота.
— Только попробуй! Юля, только попробуй сейчас меня обломать! — толкаюсь в нее бедрами, намекая, что настроен на красочное продолжение. Желательно на всю ночь.
— Нет-нет, с этим, — показывает взглядом на стояк, — справляйся без меня. Ты и так взял лишнего. Я просто хотела поздравить с победой.
— Я не могу справиться с этим, — тоже показываю на свой стояк, — без тебя.
— Да брось. Вряд ли это слишком сложно, — на ее губах опять эта коварная улыбка. Издевается, зараза.
— Самсонова, клянусь, я сейчас сожру тебя прямо тут. У тебя есть только один вариант спастись. Пойти со мной на свидание. Иначе он, — киваю на член, — порвет шорты, и мы с тобой уже никуда не пойдем.
— Ты не посмеешь, — она резко перестает улыбаться.
Беру ее за запястье, укладываю ладонь на стояк.
— Уверена? — сжимаю наши руки на головке, обтянутой тканью, и со стоном закатываю глаза.
Черт, как же это охрененно, чувствовать ее так близко. Толкаюсь ей в руку, кусая губы, чтобы опять пошло не застонать и смотрю в глаза. Они темнеют.
— Абсолютно, — Юлька выдыхает и расслабляется.
Удерживает фокус на своих пульсирующих зрачках. Тянется к губам. Член радостно подрагивает под нашими ладонями. Я со стоном пытаюсь поймать еще один поцелуй…
— Твою. Мать, — с хрипом сгибаюсь пополам, хватаясь за яйца.
— Вот поэтому «нет», Тайсон! — дрожит Юлькин голос.
Я смотрю на нее снизу вверх и мне чудится, что в красивых голубых глазах собираются слезинки.
— Потому что ты просто напичканный тестостероном мажор, который считает, что ему все можно и ни хрена не понимает отказов!
— Юль… — разгибаюсь, в шоке глядя на единственную прозрачную капельку, вырвавшуюся на свободу против воли хозяйки.
— Пошел на хрен! — показывает мне фак на глазах у моего отца, тренера и всех пацанов. — Придурок!
Юля
Идиот! Дебил! Сволочь!
Аррр!!! Как же он меня бесит!!!
Мечусь по пустой раздевалке, врезаюсь ладонью то в одну стену, то в другую. В груди горит. Горло сдавило спазмом. Растираю шею, всеми силами стараясь сделать нормальный вдох и не разрыдаться.
И из-за кого?! Из-за оборзевшего мажора?!
Я очень давно не плакала. Года три, наверное, точно. Даже когда жрать нечего было, ни слезинки не проронила. А сейчас очень жестко тригернуло. До дрожи. До долбанных мурашек. Чертовы слезы льются из глаз, больше не спрашивая у меня разрешения. Сползаю по стенке на пол, упираюсь лбом в согнутые колени и позволяю случиться тихой истерике. Все равно здесь никого нет. У наших выходной. Парни из команды на тренировке. Остальные заняты проклятыми боксерами.
Дура! Боже, Юля, какая же ты дура! Повелась на грустные глазки и розочку со следами его крови? Да он прожжённый пикапер. А ты… Дура!
Всего на мгновение позволила себе поплыть от вкуса губ красивого мальчика и получила очередной удар под дых как напоминание, что моя броня против таких, как он, не случайна.
Салахов сейчас приложит лед к яйцам и пойдет искать другую. Ему сегодня нужен будет секс. Они же им отмечают свои победы. Я даже не знаю, остались ли у нас во Дворце девственницы подходящего возраста, чтобы мальчик насытился и отвалил от меня. Мне кажется, они уже перебрали всех. Ничего. Пойдет по второму кругу. Многие согласятся. В моей команде девчонки тоже облизываются на эти «машины» с ринга.
Шмыгнув носом, вытираю слезы. Обняв колени руками, смотрю в одну точку и ругаю себя. Спровоцировала. Говорю же, дура! Мальчики-спортсмены еще и азартные. Это нормально.
Теперь надо просто держаться друг от друга подальше. Он сожжет меня в своем неудержимом пламени и хрен знает, восстану я потом или нет. Так что в задницу его! У меня большие планы на эту жизнь. И мажоров в списке точно нет.
Если только Тима. Друг же. Куда его деть?
— Юль.
Закрываю глаза, выдыхаю и поднимаю на него взгляд. Вспомнила. Явился. Мокрый весь, раскрасневшийся. Только закончили они свою тренировку. Надо бы сваливать отсюда уже.
— Ты чего, плачешь? — присаживается передо мной на корточки.
— Что я, не человек что ли? — грустно ему улыбаюсь.
— Не видел никогда… — растерянно. — Вставай. Полы холодные.
Поднимается сам, протягивает мне руку. Цепляюсь за его пальцы. Подтягивает вверх.
— Кому ебальник набить за твои слезы? — Тимур убирает влажные пряди с моего лица.
— Мне, если только, — пожимаю плечами. — Забей. Просто накрыло. Я же девочка. Имею право поплакать на ровном месте, — стараюсь шутить.
— Угу, — ему мой «юмор» совсем не заходит. — Сам узнаю.
— Вот только не надо! — торможу его. — Давайте еще перевернем весь Дворец, и все передеремся, потому что Самсонова вдруг разревелась. Знаю я вас. Нормально все.
— Значит все-таки «вас», — цепляется к словам.
— Блин, Тима, не беси! — голос срывается. — В душ иди. Всю раздевалку нам потом провонял. А у нас тут форма. Кыш! — выталкиваю его.
Домой надо ехать, пока еще кто-нибудь не зашел и не решил меня пожалеть. Ненавижу жалость. Она унижает и делает человека слабым. Слабые в моем мире не выживают.
Поправив одежду, долго умываюсь прямо в душевой, чтобы не тащиться в общий туалет с размазанным макияжем. Блузку немного намочила, зато кроме красных глаз, больше никаких следом истерики. И я спокойно выхожу в коридор.
— Да чтоб вас! Когда вы только успеваете?!
Тимур в едва держащемся полотенце на бедрах с еще мокрым после душа телом и волосами сцепился с Тайсоном. И последний явно побеждает, резко развернув Тима и толкнув его в стену. На красивом лице Салахова напряжены все мышцы, заострились скулы. У Тима от злости побелели ноздри.
— Вы сдурели?! — подлетаю к ним. — Отпусти его! — шлепаю Тайсона по рукам.
Но какой там. Мертвая хватка! И Тимур туда же. Никто никому не уступит.
— Я сказал, не подходи к ней! — рычит друг.
Тай только жестко усмехается.
Он совсем другой сейчас. От грустного мальчика не осталось и следа. Передо мной агрессивно настроенный боец.
— Юль, нам бы поговорить, — обращается ко мне, продолжая
