- Ты зачем все это сделал? – спросил я у виновника моего ночного рейда по дому.
Щенок лишь сильнее заскулил и задергал передними лапками. Открыл дверь. Шарик вылетел на улицу и тут же уселся на газон перед крыльцом.
- Нда-а-а, завтра еще и садовнику достанется! – проговорил я, - Ну, - обратился к щенку, - сегодня ты домой не заходишь. Это даже не обсуждается.
Развернулся, зашел в дом и закрыл дверь. В холле уже ходила недовольная, сонная женщина, которая в мою сторону даже не смотрела. Не стал ничего пояснять, только сказал, чтобы она прошлась по всему дому и еще тщательнее обследовала его на предмет щенячьего говна. Она не повернулась и ничего не ответила, но я знал, что она услышала и все выполнит так, как надо.
В кровати немного провозился, но все-таки уснул. Сон длился недолго.
- Папа, папа, - шептал кто-то у меня над ухом.
- Папа, - завизжал детский голосок, и на моей груди разместилось что-то тяжелое.
Щек коснулись маленькие теплые ладошки, и я понял, что это Эмма села на меня верхом и пытается повернуть моё лицо своими ручками. Нехотя открыл глаза.
- А-а-а-а, - радостно завизжала дочь.
- Да, Эмма, проснулся, - прокомментировал ее радость сын, - Ты зачем щенка на улицу выкинул? Так сыро, холодно, одиноко, - это уже предназначалось мне.
Сел в кровати, попутно ловя Эмму, которая от резкого изменения положения начала падать.
- А что мне надо было делать! Эта шавка больна, она просто усрала весь дом. И я должен был оставить ее здесь? Может еще в постель к себе пустить? Это было безответственно с моей стороны, пускать бездомную собаку в дом, где двое детей. И мне наглядно это продемонстрировали!
- Нет, - замотала головой дочь и собралась плакать.
- Папа, Шарик не болен! У него просто несварение. Он хороший. Мы его не отдадим, - строго и властно, насколько был способен семилетний ребенок, выдал мне Степан.
- Этого щенка не будет здесь! – рявкнул я, не в силах сдерживаться.
Эмма все-таки разрыдалась. Степан затопал ногами. В комнате начался гомон. Потер переносицу и встал с кровати. Дети тоже.
- Он скулит у домика охраны. Папа, ему страшно, ему холодно. Папа, так нельзя, - законючил сын.
- И что ты предлагаешь? – обернулся к детям, но посмотрел на Степана, - дать усрать ему все вокруг?
- Папа, - совсем жалобно отозвались дети.
Набрал охрану, попросил их пустить собаку к себе.
- Иван Андреевич, мы все понимаем, но этот говнозавод уже сидел у нас, и усрал все. Мы больше убирать за ним не хотим. Что хотите делайте, но сидеть в говне всю ночь не будем, - ответил мне старший смены.
- Ну, что, - обратился я к детям, - он там уже был и тоже загадил помещение, теперь его туда не пустят.
Дети заплакали, а мне ужасно хотелось спать, внутри сидело раздражение и злость на самого себя, если бы я не позволил сразу этого пушистого засранца, то ничего этого бы не было.
- Папа, он не так много ел вчера, скорее всего уже все выкакал, - начал новый разговор Степка.
Устало потер виски и отправился обратно на улицу. Там поймал щенка, закрыл его в домике для инвентаря. Пусть и садовник завтра проникнется радостью бытия. И отправился в постель. Детям приказал идти спать. А сам уже не мог уснуть. В голове вертелся странный хоровод из мыслей. Утром открыл щенка, осмотрел его. Приказал садовнику помыть его и принести в дом. Осмотрел его. Дети не отходили от него ни на шаг.
- Папа, это молоко и халапеньо - еле выговорив последнее слово, стал заступаться за питомца сын.
- Чего?
- Перец, мы накормили его перцем, потом молоком. И вот… - развел руками мальчик.
- Как вы додумались? – заорал я.
- Мы не знали. И вообще, мы не каждый день с щенками общаемся. Но мы научимся, обещаю, мы договорились. Сегодня пойдем учиться. В обед. После школы.
- Та-ак, и чему вы собрались учиться? – переспросил у детей.
- Дрессировать, кормить, ухаживать! Всему! – протараторил Степка.
Я не ожидал от ребенка такого взрослого поступка, ответственного. Он собрался учиться новому, и это хорошо. Но эта собака никак не вписывалась в мои планы – это плохо.
- Ты обещал, - со слезами сказал сын и обнял Эмму.
Посмотрел на них и не смог отказать. Впервые за год.
- Сегодня после школы поедем к ветеринару, и там вы расскажите про молоко и халапенье, а так же возьмем анализы, сделаем прививки. Дай телефон кинолога, я отменю ваши занятия на ближайшие дни.
- Я сам отменю, - запротестовал Степан.
- Почему ты не хочешь дать телефон? И чем ты собирался платить за занятия, - спросил очевидные вещи.
- Она не говорила про деньги, - растерялся он.
Улыбнулся наивности детей и обратился к няне.
- Что там за кинолог? Где вы его нашли?
- В парке, где и щенка. Я подошла, они уже дрессировали! – мямлила няня, и от ее ответа мне хотелось ее убить.
Получается, она была черти где, разрешила общаться моим детям черти с кем и вообще ничего не знает.
- Папа, это проверенный человек. Мы с ней виделись уже. И просто случайно встретились в парке. Она и показала как общаться с щенком. И пообещала и дальше показывать, - заступился Степан за няню.
День казался абсурдным еще с ночи. Пообещал Степану забрать его после школы и съездить с собакой к ветеринару. В растрепанных чувствах приехал в офис, а тут! Вообще не знаю, как сдержался.
Глава 9
Наталья
Считала минуты до обеда. После той непонятной сцены в коридоре не хотелось никого видеть. Было только желание сбежать скорее к детям и заняться с ними щенком. Но и тут меня ждала неприятность. Уже почти перед самым началом обеденного перерыва ко мне на телефон пришло сообщение о том, что встреча отменяется. Щенка везут к ветеринару, чтобы сдать анализы, и сделать прививки. Меня эта новость безумно расстроила. Чтобы как-то вернуть себе позитивный настрой и хоть что-то сделать по работе. Стала себя уговаривать.
- Наташа, все хорошо, значит, родители детей приняли их нового друга, они окажут ему ветеринарную помощь, проверят щенка, это правильно. Потому что это дети. И главное безопасность. Безопасность и контроль, - на последней фразе вспомнила их няню и усмехнулась.
- Вот, за что я тебя люблю, - выдернул меня из моих мыслей и немного напугал начальник, - свет очей моих, Наталья, так это за непробиваемый оптимизм. Крутить шуры-муры с Чудовищем, - поднял вверх он указательный палец, - и при этом улыбаться. Вот не ожидал я такого соперника. И даже сказать не знаю что…
- Роман Сергеевич, - осекла пришедшего в кабинет мужчину, - какой соперник? Вы о чем?
- Ну, дорогая, я конечно не глава кампании, но все-таки мужчина видный. Что ж ты мои шансы то с нулем ровняешь, прямо-таки не соперник я ему? – подмигнул мне мужчина.
- Хватит! – закричала я.
Может еще вчера, на такой разговор я ответила бы шуткой. Но в этот раз было совсем другое настроение. Да, и надоело все. Решимость поговорить с Илоной нахлынула на меня, как лавина, и откладывать разговор или спускать все на тормозах не хотелось совершенно.
- Роман Сергеевич, вы сами-то верите в то, о чем говорите? – для начала разъяснительную беседу с начальником, - какие соперники? Какие отношения? Что за бред, откуда вы это взяли?
- Так, Наташенька, успокойся. Не хочешь афишировать, не надо. Мы все тут не дети. Главное, что я понял, и больше шутить по этому поводу не буду, - удивил меня горе-любовник совершенно серьезным, не свойственным ему, тоном.
Ничего не успела проговорить, мужчина покинул мой кабинет, а я так и осталась со своими объяснениями о том, что у Илоны слишком бурная фантазия и длинный язык.
Иван
День продолжал стремительно лететь к чертям собачьим. Приближался поход к ветеринару, а я уже не знал кого туда надо вести, щенка по кличке Шарик, или меня самого. Потому что я вел себя как разъярённый зверь. Илона ходила уже вдоль стеночки, глаз не поднимала и слов не говорила, почти. Все-таки Илона и молчание два понятия несовместимые. Но, тем не менее, была она куда покладистее и тише, чем обычно. Решил не запугивать до полусмерти свою помощницу и чуть раньше отпустил на обед. Через небольшое количество времени мне жутко захотелось кофе. Вышел в приемную, чтобы приготовить себе напиток. Но так и не успел этого сделать. В помещение ворвалась разъяренная Наталья. Она прямиком направилась к столу моей сотрудницы. Повертела головой, оглядываясь, перегнулась через стол, как бы проверяя, не сидит ли та под упомянутым предметом интерьера. Еще раз огляделась…
