что возможно Кирилл обманывает самого себя, когда говорит, что уже не любит ее, что со мной ему лучше. Есть ли шанс поверить самому в эту ложь? Не знаю.
Так же, как не знаю, есть ли шанс у меня поверить в то, что меня не волнует Хромов.
Но я попробую. И если это ошибка, то она — моя. И несу ответственность за нее тоже я.
Время движется неумолимо. Мне легко и весело. На прошлых выходных мы с Кириллом прыгали с парашютами. Это было здорово. Такое нереальное ощущение свободы.
Сейчас я едва не давлюсь булочкой под недовольным взглядом Ирины.
— Что? — спрашиваю более резким голосом, чем мне хотелось.
— Вчера Платон вернулся. А в инсте твои фотки с Кириллом. Он так напился, Лен. Зачем тебе это всё?
Не понимаю этого ее стремления защищать взрослого мужика. Платону скоро тридцатник стукнет. И вообще эта женская жалость к месту и не к месту раздражает.
— Что — зачем, Ирина? Мне нужно стремиться всех несчастных обогреть? Я встречаюсь с Кириллом. Меня всё устраивает. Если бы меня интересовал Платон, я бы была с ним.
Она смотрит на меня снисходительно, чем раздражает все сильнее.
— Мне не ври. Я тебя знаю, как саму себя. Ты за отношения с Кириллом от Платона прячешься. Считаешь его почему-то тебя недостойным. А с Кириллом у вас все так "хорошо", — она даже голосом выделила это слово, — потому что вы на фиг друг другу не сдались.
Я открываю рот, что высказать ей свое возмущение, но она добивает меня.
— Вот, скажи. Ты с ним спишь?
Я молчу, а она продолжает.
— Нет. Потому что ты его не хочешь. Поверь мне, если бы ты его хотела, то ты бы ему уже член сломала, так бы на нем прыгала. С твоим темпераментом.
Я собираюсь высказать ей, что она лезет не в своё дело. И когда и на чьем члене мне начинать прыгать, её не касается. Такие вещи я в состоянии решить сама. Но она подхватывает рюкзак и гордо удаляется прочь. Даже не оглядываясь.
Сама остаюсь на месте, принуждая себя, как ни в чем не бывало, закончить обед. Не хватало еще из-за Иринкиных выкрутасов сидеть голодной. Платошу я, видите ли, обидела!
Но крупицы правды в ее высказываниях есть. Секса между мной и Кириллом — нет. И вот он как раз не против. Это я все время торможу. Нужно переспать с ним, тогда будет ясно, кто и как ко мне относится по-настоящему. Думаю, интерес Платона к моей скромной персоне быстро пропадет.
А вот какими будут отношения с Кириллом после этого знаменательного события, я сказать затрудняюсь.
Я делаю глоток облепихового чая, и тут мне в голову приходит совсем неприятная мысль. Платон и Кирилл — приятели. Причем давно. А что, если вся их заинтересованность мной — это просто игра? Вдруг они поспорили на меня? На что там спорят такие, как они? И то, что Ирина, раньше не совавшая нос туда, куда ее не просят, так рьяно взялась учить меня жизни, настораживает. Может, это все какой-то разыгранный спектакль?
Как бы там ни было, но дурой я выглядеть не хочу.
Мысль, что эта троица морочит мне голову, засела в сознании. Я переговорила со знакомыми, и мне посоветовали установить незаметно программы слежения на телефоны всех, кто меня интересует. Такие программы ведут запись всех разговоров, считывают сообщения. С Ириной это было не сложно. За Кириллом пришлось понаблюдать, что узнать пин-код его телефона и скопировать отпечаток пальца.
Меня не мучила совесть. Совсем. Может, это и плохо. Но если предположить, что мои опасения имеют под собой основание, то какова вероятность того, что кто-то из них троих расскажет мне правду? Мне кажется, что они будут лгать, глядя мне в лицо. Поэтому тут я была солидарна с Сергеем Владимировичем — лучше, если нагну я, чем, если нагнут меня. Давлатов мне открыто говорил, что у нас с ним больше общего, чем мне кажется. И если бы я была парнем, то он бы уже задействовал меня в бизнесе. Я ему на это ответила, что его предрассудки по поводу моей половой принадлежности — глупость.
Теперь мне нужно было добраться до телефона Платона. А для этого нужно было встретиться с ним лично. Этого мне не очень хотелось. Хотя… Временами мне тянуло его увидеть. Но я гнала от себя любую возможность дать слабину.
Доступ и к Платону, и к его телефону появился сам собой. Кирилл уехал в командировку, а Ириска стала меня активно зазывать в клуб. Я согласилась, про себя подумав, что нужно следить за бокалом, а лучше вообще ничего не есть и не пить.
Вопреки моим ожиданиям Хромов не караулил меня на входе в клуб, да и там его тоже не было видно. Собралась неплохая компания. Часть ребят подтянулась из Пирогова. Мы хорошо отдыхали.
Только расслабилась я рано. Когда веселье было уже в самом разгаре, я стала чувствовать себя неуютно. У меня буквально зачесалась спина между лопатками. Я несколько раз оглядела зал, но ничего подозрительного не заметила. Сама себя отругала за паранойю.
Однако сделала это рано. На диван напротив опустился хмурый Платон.
— Весело тебе? — его голос был холоднее Северного Ледовитого океана.
— Да, — невозмутимо кивнула я головой.
— А мне — нет, — теперь в его словах зазвучали нотки сдерживаемой ярости, — Лен, ты зачем это делаешь, а?
Я уставилась на него во все глаза. Было очевидно, что мужчина взбешен до крайности. И явно не длину моего платья собирается обсуждать.
Задушевный разговор у нас вряд ли получится. Но как тогда добраться до его телефона?
— Что именно? — осторожно уточняю.
Совершенно очевидно, что думаем мы по-разному, и, прежде чем начинать отвечать, нужно точно узнать, что он имеет в виду.
Он запрокидывает голову и смеется. Смех только какой-то очень недобрый.
— Я про Кирилла сейчас. Ты зачем с ним трешься?
Категоричный тон заставляет меня закусить удила.
— А что не так?
— Что не так? Ты серьезно? Или ты решила сразу двумя вертеть?
— Платон, я не понимаю смысла твоих претензий. Ты мне кто?
— Значит, никто?
Вопрос задает резко, отрывисто. В глазах плещется ненависть. Его руки, небрежно лежащие на спинке дивана, сжимаются в кулаки. Он тяжело и отрывисто дышит.
Кажется, я что-то делаю не так. Мне нужно усыпить его бдительность. Вместо этого я довела его до белого каления. Еще чуть-чуть
