— Эрлан говорил, что он пошёл за Джиной и Мэди.
— Джина мертва. Мэди… Её мы не нашли. Только Беллами и Роана. Могли продолжать искать, но… Я не знала где. И боялась, что они умрут раньше. Решила везти сюда. Не знаю, как правильно было. Не знаю!
Едва сглатывая тяжёлый ком, я молча смотрела, как командира аккуратно переносят в вертолёт. Следующими туда собирались грузить Линкольна и Октавию. Джон уже забрался за руль автомобиля, в котором их довёз Райдер. Джину не спасли. Мэди — тоже. От этого ожившего кошмара всё внутри содрогалось. Слишком высокая цена победы, написанная кровью на костях и обломках жизней. «Второй Рассвет» уничтожал всё, к чему прикасался.
— Вы пришли очень вовремя, Кларк. Мы и не надеялись на подмогу. От орды ничего не осталось. Я видела. Мы обязаны вам всем.
— Ракеты принадлежат горцам. Вертолёт — тоже. Нам просто повезло уговорить их помочь.
— Все узнают об этом. Я обещаю, — кивнула Эвелин. — Что здесь делает «Ковчег»? И… твоя мать?
— Мы летели на переговоры от лица станции. А попали в этот ад. Всё… сложно. Сейчас некогда объяснять.
— Кларк! — будто в подтверждение моих последних слов, позвала мама. — Мы готовы вылетать.
— Иди, — кивнула Эвелин. Не медля ни секунды, я тут же рванула к вертолёту.
Как только он оторвался от земли, я опустилась на пол рядом с Беллами. Прижала рукой спешно наложенную повязку для остановки кровотечения. Второй рукой взялась за его прохладную ладонь и положила голову на грудь, чтобы слышать едва бьющееся сердце. Нащупав свой подарок на его пальце, едва не завыла в голос. Закрыла глаза. От подступивших слёз засвербело в носу, они стекали по переносице и щеке на его доспехи. Я должна была встать. Должна была помочь остальным. Но я не могла заставить себя сдвинуться даже на дюйм. Только продолжала отсчитывать удары его сердца и в страхе сжималась каждую паузу между ними, страшась, что предыдущий был последним. Всё не могло так закончиться. Не могло же?..
Мама суетилась неподалёку вокруг Линкольна. У лежащей рядом с ним Октавии сидел Монти со своей матерью. Я наблюдала за ними сквозь мутную пелену, застлавшую взгляд, и будто бы ничего не видела.
— Адреналин! Быстрее, дайте мне адреналин, — я услышала взволнованный мамин тон. — И мешок Амбу. Сейчас же.
— Вот. Медицинский набор, — Ханна пнула ящик. Тот проскользил по полу прямо к маме.
— Помощь нужна? — Монти подсел рядом.
— Массаж сердца делать умеешь? Давай. Тридцать нажатий, — быстро проговорила она и приложила маску к лицу Линкольна. Стала сжимать стенки мешка, пока Грин руками вдавливал грудную клетку.
Остановка сердца. Октавия даже не могла попрощаться с ним. Не мог попрощаться Беллами. Они оба зависли на грани жизни и смерти. Я хотела было рвануться на помощь, но понимала, что не могу помочь. Здесь могло помочь только чудо. Глубокие проникающие ранения было не заштопать в вертолёте. Не вылечить портативной аптечкой. Я уже однажды пыталась. И не смогла.
Удары сердца складывались в минуты. Руки дрожали. Линкольн всё не дышал.
— Хватит. Спасибо за помощь, — мама коснулась рук Монти, откладывая в сторону мешок.
— Что? — опешил он.
— Он мёртв. Мы ничего не можем сделать. С учётом его бокового ранения в левую часть груди, чудо, что он до сих пор продержался. Судя по кровопотере, возможно, задели желудочек или аорту. Сильный воин, но…
Я зажмурилась. Но. Всегда было «но», которое обнуляло всё до самого себя.
— Что с девушкой? Помощь нужна? — мама перевела взгляд на Ханну.
— Её раны не такие глубокие. Резаные и рваные. Колюще-режущих нет.
— Наложила повязки?
— Да. Доживёт до операционной. Там, думаю, подлатают как надо.
Я склонилась к Беллами, уткнулась носом в его щёку. Слёзы скопились в уголках глаз сами собой.
— Слышал? Октавия будет в порядке. Ты должен жить. Должен. Я ещё столько всего тебе не сказала. Так нельзя… Нельзя, — прошептала я, понимая, что он всё равно не слышит. Горло сдавили рыдания. — Ты нужен сестре. Матери. Своему Клану. Всем нам. И мне нужен. Не мог подождать меня всего пару часов?
Он не шевелился. Не отвечал. Только редко и хрипло делал рваные вдохи. Я кратко всхлипывала в унисон, с болью осознавая свою беспомощность. До бункера оставалось лететь ещё долгих двадцать минут.
========== Глава 30. Кларк ==========
В ангаре бункера уже ждала бригада медиков. Беллами и Октавию тут же погрузили на каталки и увезли в крыло интенсивной терапии. Мама, как и обещала, зашагала во главе бригады. Я хотела было рвануть за ними, помочь, но она остановила меня. Неодобрительно покачала головой. Нельзя оперировать того, к кому неравнодушен. Знакомых. Близких. Любимых.
Я сползла по стенке за дверьми операционной и бессильно кусала губы. Зарылась пальцами в волосы и хотела выдрать все до единого, только бы гнетущие мысли исчезли из головы. Вспоминала последний вздох Уэллса и задыхалась сама. Почему история так богата на самоповторы? Почему так зла и безжалостна?
— Как ты? — Аарон сел на пол у стенки рядом со мной. — Держишься?
— Вроде бы.
— Всё будет хорошо.
— Хочу в это верить. Но больше не получается.
— Зря. Не похоже, что всё уже потеряно.
— Почему помогаешь?
— А не надо?
— Ты похож на хорошего человека. Это странно.
— Я столько ресурсов уже вложил в этот альянс. Будет обидно сдаться на финише.
— Значит, холодный расчёт?
— Блейк приходил ко мне перед походом сюда. Просил об одолжении. У меня-то. Пленника. До сих пор дико.
— Что просил?
— Чтобы я дал слово, что вам не причинят вреда. Больше ничего. Я тогда посмеялся. Но потом понял. — Я перевела на него взгляд, хмурясь. Усмехнувшись, он продолжил: — Понял, что мы все одинаковые. Отец заставил меня думать, что все они там просто звери. Но этот жест был настолько человечный… И настолько похож на то, что сделал бы я… Те, кто способны ради других отринуть гордость, не теряя достоинства, заслуживают помощи и уважения. Без разницы, земляне или кто-то ещё. Пора отказаться от этих категорий.
— Спасибо, Аарон. Не знаю, что бы без тебя делала, — через силу улыбнулась я.
Но эта улыбка быстро потухла сама собой. От его слов всё скрутило болезненным спазмом тоски.
— Приходи в себя побыстрее. Мне иногда нужен кто-то, кто будет дерзить и угрожать. Когда захочешь — знаешь, где меня найти.
На вторую улыбку во мне сил не нашлось. Только на лёгкий кивок и вздох. Когда Аарон ушёл, ему на смену пришла Харпер. Точно также села рядом, выражая молчаливую поддержку.
— Я бы, наверное, каталась тут в истерике, если бы там сейчас был Монти. Не представляю, как ты сидишь тут такая спокойная, — нарушила тишину она.
— Я совсем не спокойная, — нервно выдохнула я. — Просто не имею права расклеиваться. Если дам волю эмоциям — ничем не смогу помочь. А больше здесь некому за него сражаться.
— Рэйвен рассказала, как ты наорала на Канцлера. Все ещё не знают, как реагировать, но определённо под впечатлением. Знаешь, если бы выборы проходили сейчас, я бы проголосовала за тебя.
— Зря, — усмешка вышла какой-то злой. — Я эгоистка. Не могу поступиться личными чувствами и привязанностями. Хороший расчётливый лидер позволил бы Беллами трагически погибнуть и захватил бы их город, пока они слабы, дезориентированы и напуганы непонятно откуда взявшейся волной огня. А я не такая.
— Ты будто бы Мёрфи сейчас цитируешь, — кратко улыбнулась Харпер. — Но да, наверное, он — хороший расчётливый лидер. Но я его на дух не переношу. А тебе бы доверилась. Ты умеешь принимать сложные решения и при этом скорее выберешь человечность, чем выгоду.
— Или воспользуюсь своим положением, чтобы помочь тем, кто мне дорог. У настоящего Канцлера не должно быть привязанностей. Чтобы не было искушения поступать, как я.
— Джон или Рэйвен, может, осудили бы тебя за это. Но не я. Меня до сих пор мучают кошмары. Не уверена, что когда-то перестанут. Много раз в плену я мечтала о смерти, когда думала, что этот ад никогда не закончится. Но он закончился. И… Когда он стал преследовать меня уже на воле, Монти всегда был рядом и помогал мне справиться с приступами паники. Поддерживал и успокаивал, когда я хотела покончить с собой. Он стал для меня всем. Мы теперь семья. И я бы сделала для него всё. Я во всём понимаю тебя. Знаю, что ты чувствуешь. И молюсь за жизнь Беллами вместе с тобой.
