Ксения опять не удержалась и швыркнула носом. В конце концов, сейчас можно и поплакать, чего уж…
Утром она встала поздно. Было уже одиннадцать часов, солнце вовсю светило в глаза, но подниматься все равно не хотелось. Во всем теле чувствовалась жуткая усталость, разбитость какая-то… С чего бы? Ах да! Она же бегала на этих своих… на каблуках. Пробежка у нее была. Вот ненормальная, нашла время, когда спортом заняться. Сегодня Новый год, а она еле ходит. Новый год… Может быть, и жизнь начнется какая-нибудь новая… Да! Она непременно должна устроить себе праздник, чтобы у нее началась совершенно новая жизнь! Интересная, насыщенная жизнь, в которой не будет места одиночеству, где будет звучать детский смех, а рядом будет сильное, надежное плечо, где… Короче, замуж ей пора, Зойка бы так сказала. Да и пусть! У нее будет сегодня свой праздник. Она сходит в магазин… надо будет список составить, что купить. Наготовит себе… крокозябру, хи! Надо же такое слово придумать! Салатов наготовит, оливье это пресловутое обязательно, потом… да, надо новую бутылку шампанского купить. Конфет… конфеты есть. А вот про фрукты надо не забыть. Надо… так чего она лежит? Надо же все успеть сделать!
Ксения постаралась бодро вскочить с кровати, получилось, правда, не очень. Залезла под душ, пытаясь прогнать остатки сна, привела себя в порядок и побежала заводить машину.
По всем улицам сновали озабоченные прохожие. Да, сейчас еще у всех полно дел, а вот наступит вечер, и… и улицы опустеют, люди соберутся за столами, с друзьями и семьями… и Ксения тоже соберется за столом… Господи, котенка завести, что ли? Сидели бы вдвоем за столом, она бы пила шампанское, он бы терзал красную рыбу, смотрели бы телевизор, и оба были бы счастливы… Но ничего. Ксения будет чокаться со всеми артистами через экран. Тоже неплохо.
Продуктов она накупила даже больше, чем требовалось. Еле доволокла до машины. А потом еще на четвертый этаж еле поднялась. Зато теперь можно было вплотную заняться приготовлением.
По телевизору показывали старые, веселые фильмы, через каждую минуту на экране улыбались знакомые артисты и желали счастья, звучали песни, и настроение Ксении поднялось само собой.
– Ха! Да это же так здорово встречать одной Новый год! – уже весело пожимала она плечами. – Сама себе хозяйка, когда захотела, тогда и отметила!
К трем часам у нее уже было все готово. А вот до ночи было еще далеко.
– Надо непременно поспать, – озабоченно решила Ксения. – Всю ночь придется сидеть перед телевизором, неудобно, если я буду пялиться в экран сонными глазами.
Она решила просто прикорнуть, поэтому улеглась на диванчик, даже не раздеваясь.
И правильно сделала, потому что едва сон слепил ей веки, как в прихожей послышалось чириканье ключа.
Виктор? У него был ключ, но… Он решил вернуться?
Теперь уже явно слышались громкие голоса, и особенно выделялся голос Зойки.
– Да, прихожая у меня небольшая, но уж какая есть. Здесь у всех такие, – трещала помощница, а ей вторил голос женщины постарше.
– Хорошая у тебя прихожая, не наговаривай. И чистенько все, прошу заметить… Екатерина Карловна, не разувайтесь, проходите в обуви.
Ксения ничего не понимала. Она хотела выйти, но уже в следующую секунду в гостиную ворвалась Зойка. Увидев Ксению, она испуганно выпучила глаза, на миг замолкла, а потом и вовсе стала нести околесицу.
– Ксения? А… а что это ты тут делаешь?! – уперла руки в боки Зойка. – Тебе было велено убраться и идти домой, а вовсе не валяться на моем диване!
Следом за Зойкой появился ее муж Генка, за ним протиснулась женщина в возрасте, а потом вплыла седенькая, чопорная старушка.
– Зойка, ты… – начала было Ксения, но та ей буквально не давала открыть рот.
– Ты со мной пререкаться еще будешь, что ли? – рыкнула она на Ксению и тут же, обернувшись, пояснила: – Моя домработница. Вот, сказала ей, чтобы порядок навела, так она, видно, так умаялась, что тут же и свалилась. Ничего страшного, сейчас она уйдет.
– Да никуда я не уйду, что это такое? – вытаращилась Ксения, но Зойка опять на нее налетела.
– Не балуйся, Ксения. Твои шутки знаешь у меня где?
С Зойкой вообще творилось что-то невероятное. Ее рот говорил одно, а вот лицо… лицо отчего-то все перекосило от гримас – Зойка таращила глаза, моргала, кривила губы, и щеки ее бесконечно подпрыгивали. Если беременность так действует на всех, то Ксения бы не хотела таких жертв.
– Пойдем-ка на кухню, – приказным тоном велела Зойка. – Я посмотрю, что ты там наделала… Мам, вы проходите, займите чем-нибудь Екатерину Карловну. Можете видик включить, он у меня вон там включается… Гена, ну что ты цаплей торчишь? Помоги дамам!
Зойка утащила Ксению в кухню, захлопнула двери и тут же зашептала:
– Ксюш, ты здесь откуда? Ты вот прямо… Предупреждать же надо! Ты мне сейчас все дело загубишь!
– Какое дело, Зойка? – ничего не понимала Ксения. – И вообще, что за хамство вваливаться ко мне в дом, и еще меня же называть домработницей! Совсем совесть потеряла!
– Тише ты! – зашипела на нее Зойка. – Тут такое дело… Я ж тебе говорила, что у Генки родня приезжает. Из зарубежья. Только я думала, что из ближнего зарубежья – с Украины, например, или Молдавии… А у него из Великобритании бабку с дедом принесло! Уж такие графья! А богатые-е-е… Ну и, представь, стали высказывать недовольство, что, дескать, Геночка взял в жены не пойми кого, меня то есть! Ну и… знаешь, Ксения, они меня так достали, что…
Дверь в кухню распахнулась, на пороге показалась Зойкина свекровь, которая, точно лебедушка, поводила рукой:
– А вот здесь Зоинькина кухня.
Чопорная старушка вознамерилась было протиснуться, но Зойка захлопнула дверь прямо у нее перед носом.
– Не видите, я прислугу ругаю? Погодите маленько!
Старушка со свекровью исчезли, позволив Зоеньке выразить негодование. Зойка тут же виновато взглянула на Ксению и продолжала:
– Короче, я этим англичанам так прямо и вывалила, что я им никакая не не пойми кто, а вполне нормальная москвичка, потому что у меня есть квартира, но… я ее сдала частному садику. Ну, а чего мне было делать-то?
Ксения знала, Зойка выскочила за Гену по большой любви. Тот хоть и был коренным москвичом, но своей жилплощади не имел. Вместе со своей беременной женой они жили в квартире родителей. И пока никаких надежд на расширение не предвиделось.
– А тогда… – взахлеб продолжала Зойка. – Мне этот дед-англичанин и говорит… Он вообще-то не мне сказал, а всем… «Я, – говорит дед, – не потерплю, чтобы мой внук жил хуже приезжей девчонки!» Ну, это хуже меня, то есть. И, Ксень, представляешь, тут же говорит, что завтра же снимет со счета деньги нам с Генкой на квартиру, уйййй!
