— Я ничего этого не знал, — пробормотал Алан, прижимая пальцами болезненно пульсирующий висок. — Даже не подозревал…
— Конечно, студенты для вас — безликая масса. Я помню этот замечательный тезис. Так вот, нравится вам это или нет, но она информировала меня о развитии ваших отношений, и, честно говоря, я искренне радовалась за вас обоих. Кольцо вы ей подарили просто изумительное, Алан. Согласитесь, такой подарок для женщины — своего рода аванс на то, что отношения с дарителем окажутся прочными. А вчера вечером Дорис звонит мне, рыдает в трубку и заявляет, что вы ее бросили, потому что приревновали к… скажем так: к эпизоду, навсегда оставшемуся в прошлом. Как это глупо и как характерно для вас! И что самое любопытное: она рыдала не от обиды. Эта экспансивная малютка, видя, в каком состоянии вы покинули ее дом, впала в истерику, заподозрив, что вы еще, чего доброго, броситесь с моста в реку или специально отправитесь через весь город на вокзал, чтобы положить голову на рельсы. Вы ей, видите ли, когда-то сказали про какой-то черный колодец, и теперь она про него вспомнила и выстроила типично женскую логическую цепочку. Ну, не дурочка ли? Когда это мужчины решались на подобное из-за таких пустяков…
Алан втянул носом воздух и примялся раскачиваться взад и вперед, по-прежнему не сводя глаз с потолка.
— О господи! — простонал он. — Я просто скотина!
— Не смею спорить, — любезно отозвалась миссис Кидд. — Дорис стала вам звонить — телефон не отвечал. Тогда она позвонила мне — а уж мне-то известно, что делают мужчины в подобных ситуациях. Или идут к другой женщине, или напиваются в дым Зная вас, можно было предположить скорее второй вариант, вы уж не обижайтесь, голубчик. Поэтому я отправилась в поход по окрестным барам. И, надо сказать, нашла вас очень быстро, правда, уже в весьма плачевном состоянии. Как я вас оттуда вытаскивала — это отдельная история. Просто счастье, что в том глухом месте не оказалось никого из наших общих знакомых: представляете, насколько эффектной вышла бы подобная встреча? А если бы вас увидели наши студенты? Получился бы скандал, мой дорогой! А если бы я вас не отыскала? Где бы вы провели ночь? Вы же ничего не соображали! Что касается тамошних завсегдатаев, то они, вероятно, приняли меня за несчастную мать, спасающую горячо любимого спивающегося сына. Но вас надо было спасать, Алан, ситуация накалялась!
— А что я делал?
— Поначалу ничего: пребывали в тихом и мирном состоянии полузабытья. Но когда я потащила вас к выходу, вы встрепенулись и принялись на чем свет стоит ругать ирландцев. Алан, ради всего святого, что вам плохого сделали ирландцы? Их ведь в этом баре наверняка было немало! Кстати, не исключаю, что еще до моего прихода вы с кем-то подрались: у вас правая рука опухла.
Алан с трудом приподнял руку и осмотрел багровый синяк на тыльной стороне кисти — следствие вчерашнего мощного удара по каменному подоконнику.
— А когда мы вышли на улицу, вы мне так доверительно и в таких подробностях сообщили, что бы сделали с одним известным вам ирландцем, что меня, несмотря на мой почтенный возраст, бросило в краску! Надеюсь, речь шла не о нашем декане? По-моему, вы всегда относились к нему вполне терпимо. Да и он с вами всегда подчеркнуто вежлив. Потом вы переключили свой гнев на рыжеволосых, и я чуть не обиделась — в конце концов, я тоже рыжая! Им вы также сулили всяческие мучения… Да… Сначала я хотела доставить вас домой, но отказалась от этой мысли, потому что не обнаружила в карманах вашей куртки ключа, а обыскивать вас более рьяно не решилась. Возможно, ключ был в машине — она, кстати, так и осталась на стоянке у бара. В общем, мы направились сюда, а по дороге вы заснули беспробудным сном. Хорошо еще, таксист оказался настолько любезен, что помог мне с вашей транспортировкой.
— Вы сообщили Дорис, что нашли меня? — глухо поинтересовался Алан.
— Да, голубчик, сразу же. Должна сказать, я думала, что она обрадуется — все-таки вас не выловили из-под моста, — но она снова начала плакать и стенать. Алан, вы должны вымолить у нее прощение. Она ведь прелесть, умница, она любит вас, а вы любите ее. Да похороните вы это окаянное прошлое и забудьте! Послушайте старую женщину, которая много что поняла за свой долгий век. Будущим надо жить, будущим! И еще: уж не знаю, откуда вы Получили информацию, побудившую вас вчера к таким решительным действиям, но в том, что добрая половина фактов в ней была переврана или преувеличена, я не сомневаюсь. А сейчас… ну-ка, вставайте! Таблетка уже должна была подействовать. Завтрак я вам не предлагаю — все равно никакая еда не полезет в вас еще часов пять, но большую чашку крепкого бульона вы должны выпить. Ох, чувствую, мне придется поработать вашим добрым ангелом еще немного. План таков: сначала заедем к вам домой, чтобы вы хотя бы внешне привели себя в порядок, потом поедем на факультет — полагаю, в моем возрасте меня уже не скомпрометирует тот факт, что я появлюсь на службе в сопровождении молодого мужчины, проведшего у меня ночь.
— Нервничаете? — спросила миссис Кидд, когда ее машина подъехала к университетским воротам.
— Знобит немного, — невпопад ответил Алан, открывая дверцу. — И руки трясутся. Миссис Кидд, я должен был сказать это раньше, просто у меня голова только сейчас прояснилась: я вам очень, очень благодарен. Я ваш вечный должник! Вы поступили настолько великодушно, так из-за меня хлопотали — даже лекарство бегали покупать! Честное слово, я того не стою. Даже не знаю, чем вам отплатить за вашу доброту.
— Ох, голубчик, — миссис Кидд вздохнула и взяла Алана под руку, — не обольщайтесь на свой счет. Просто любой женщине постоянно хочется о ком-то заботиться — это поддерживает ее в форме. А мне, увы, заботиться больше не о ком… — Она осекалась и подергала себя за внезапно покрасневший нос. — Ладно, Алан, не будем о грустном. А уж если говорить совсем честно, я вам всегда симпатизировала, несмотря на ваш невыносимый характер. Сейчас мне вас почти жаль, но Дорис мне все-таки жаль сильнее. Мужайтесь, у вас обоих будет тяжелый день, но, если вы сегодня же не попытаетесь объясниться, я умываю руки! И тогда не ищите у меня больше сочувствия!
Алан зашел в лабораторию, но Дорис здесь не было: она с самого утра вела занятия. Просидев без толку сорок минут и выпив две чашки кофе без сахара, приготовленные Элли, он в самом безрадостном расположении духа направился на лекцию, изрядно удивив аудиторию своим взъерошенным видом и немного сбивчивой речью.
В первой половине дня ему с Дорис так и не удалось пересечься, хотя Алан, мобилизовав всю свою волю, несколько раз пускался на поиски, в глубине души смертельно боясь натолкнуться на такой отпор с ее стороны, который сделал бы очевидной невозможность любого продолжения отношений. Алан осознавал, что Дорис умышленно избегает встреч с ним, однако нельзя же прятаться бесконечно…
