— Уговорила. Пожелания есть? — Гоша испытывающе глянул на девушку, которая снова поникла головой и опустила плечи. — Вась, давай кое о чём договоримся.
Он прошёл в центр комнаты, оглянулся и придвинул офисное кресло на колёсиках, чтобы усесться в него.
— О чём? Можешь пользоваться ванной, — благодушно разрешила она.
— Да я вроде приспособился к дворовому душу. За мной там приглядывают. Федька сторожит, чтобы не обидел кто. Бабуля тоже на посту. Я не об этом. Речь о тебе. Вась, всё понимаю. Я — чужой человек мужского рода. Но альтернативы нет. Поэтому давай ты не будешь мучить себя вопросами, вроде «ой, как неудобно». Удобно, Вась. Мы просто люди. Тебе нужна помощь. Уж до туалета я тебя всегда донесу, и до кухни тоже, и вниз спущу подышать воздухом. Просто попроси. Ладно? Вась?
Она молчала, царапая бинт ногтем и упорно глядя на свои коленки. Снова в душе началось восстание. Гордость лезла вперёд всех, как на броневик, поднимая в атаку самолюбие. После сна ей хотелось в туалет, но воспоминания вгоняли в краску.
— Вась, тот, кто не может принять помощь от других, и сам никому не поможет. Это не я придумал. Это жизнь. Считай, что я — твой старший брат, если тебе так будет проще. Бери свой телефон и забивай мой номер, — Гоша выжидательно посмотрел на бастующую девушку. Как только она достала телефон из-под подушки, он продиктовал номер. — Теперь, если тебе что-то надо, напиши. Я приду. Так проще?
— Да, — ответила Васька и тут же набрала сообщение.
«Спасибо. Пока ничего не надо. Душ в твоём распоряжении. Туалет тоже».
— Другое дело. Так и быть воспользуюсь твоим предложением, — улыбнулся Гоша, прочитав послание и не поверив тому, что ей ничего не требуется, но давить не стал. — А ты пока подумай, что надо купить. Приду через десять минут.
— Хорошо, — кивнула Васька и горестно вздохнула.
Ей много чего надо было. Вопрос, как об этом сказать. Например, прокладки. Как назло, она поленилась купить их заранее. С прошлых критических дней ничего не осталось, а тело уже выдавало все признаки: грудь распирало, низ живота тянуло. В ванну теперь из-за ноги лишний раз не залезешь, значит, ещё и влажные салфетки для интимной гигиены нужно. От позора щёки полыхали, как маков цвет. Она смотрела вслед мужчине, выходящему за дверь, и проклинала себя за то, что не хотела в своё время дружить с девочками, не общалась с соседками. Позвонить с деликатным вопросом было некому. Мама жила за сотни километров.
— Вот тебе и самостоятельность. Хотела жить сама по себе, получай, — буркнула Васька. В ванной зашумела вода. — Хорошо хоть не отказался. Во дворе уже холодно плескаться. Да и не привык он, комнатный Рохлик.
Когда Гоша снова заглянул в комнату, ничего не изменилось. Васька сидела на кровати и смотрела на свои коленки.
— Чего купить, Вась? Честное слово, ты меня ничем не удивишь, — весело сказал он.
После душа его душа порхала. Больше всего радости доставило бритьё. Аллигатор ненавидел щетину. Сейчас его щёки были гладкими, как попка младенца. Он стоял посреди комнаты, благоухая лосьоном после бритья. Чёрные волосы блестели, загибались на кончиках. Футболка обтягивала тело. Серые спортивные штаны смотрелись исключительно привлекательно, что само по себе было странно. Васька не хотела смотреть, подозревая, что ей понравится вид так же, как аромат лосьона.
— Вась, не томи. Я есть хочу. У тебя нет чистящего вещества для унитаза. Это я уже заметил. Бальзам для мытья посуды заканчивается. Продукты сам выберу. Вась.
— Что? Какая разница, что мне надо? Тебя это не касается, — грубо ответила она и поджала губы.
— Понятно. Пиши, если надумаешь. А теперь давай мухой до туалета, и я побегу, пока мы с голоду не померли.
Гоша подхватил хмурую Ваську на руки и потащил в туалет, где и оставил её дожидаться его возвращения. Он побежал в магазин лёгкой трусцой, производя впечатления любителя марафонов. В супермаркете на него взглянули недобро, оценив внешний вид на «троечку», а ему было абсолютно плевать на то, что думают другие. Уже зная расположение отделов в зале, он легко маневрировал меж степенных старушек, ведущих задушевные беседы о здоровом образе жизни и докторе Мясникове. Заполнив корзину продуктами, Гоша нашёл средство для чистки унитаза и гель для мытья посуды, пару минут постоял в раздумьях, решая, что смущает Ваську. Нагло ухмыльнувшись, он потянулся к полочке с яркими упаковками предметов женской гигиены. Выбрав ультратонкие и самые дорогие, он спокойно кинул их в корзину под грозными взглядами женщин.
— Они же нормально впитывают? — спросил он у дам. — Не представляете, как спасают, когда прольёшь кофе на стол. Самое лучшее средство в пути. Проверено. Но вот эти не брал. Рекомендуете?
— Нахал. Приютила Васька прощелыгу, — возмутилась одна из возрастных женщин.
— Эй, осторожнее. Я вас не оскорблял, — нахмурился Гоша. — Я ж не виноват, что всё самое лучшее производят для женщин. Кстати, эти салфетки я тоже возьму.
К прокладкам он кинул влажные салфетки всех видов, что были, прибавил бумажные полотенца и капсулы для стирки. К кассе он подошёл, как гружёный мул. Женщины шли за ним, не отставая ни на шаг. Всех интересовала итоговая сумма в чеке. Они с завистью смотрели на дорогие продукты и перешептывались. Кассир пикала товаром с восторгом. На ленте двигалось то, что редко покупали.
— Восемь тысяч пятьдесят два рубля. Наличными или картой? — улыбаясь, спросила она.
— Картой, — кивнул Гоша. Внутри него ликовала Джорджия. — Дамы, был рад пообщаться. Увидимся завтра. Вы прекрасны.
Он подхватил сумки и поспешил обратно, вспомнив, что оставил Ваську не в самом уютном месте. Его беспокоила мысль, что она воспользуется шансом и сама передвинет своё тело в любом направлении. В принципе он не ошибся. Когда Гоша поднялся на второй этаж и постучался в дверь ванной комнаты, то услышал вздох и тихое «заходи». Сначала его воодушевил ответ, а потом насторожил. Открыв дверь, он увидел то, к чему не был готов. Унитаз пустовал в одиночестве. Чертыхнувшись, Гоша перевёл взгляд на ванну и покачал головой. Ругать Ваську не имело смысла. Она сидела в халатике на деревянном сиденье, державшемся на бортиках ванны. Мокрые густые волосы висели вдоль спины, бинт на ноге размотан.
— Намочила, — виновато сообщила она, любуясь на рану с двумя скобками.
— А подождать никак? — спросил Гоша.
— Подумала, что справлюсь, — Васька пожала плечами. Её беспокоило не это, а то, что под халатом ничего не было. Его-то она сняла с крючка, а вот чистое бельё лежало в комоде, до которого можно было бы и доползти на попе, но для этого пришлось бы вылезать из ванны. И вот тут крылась загвоздка.
— Продолжай сидеть. Пойду за бинтами-салфетками.
Васька сильно напоминала Сэма в детстве. Тот тоже отличался самостоятельностью во вред себе. Гоша сходил за пакетом с медикаментами и быстро разобрался с тем, что делать дальше. Наложил антибактериальную мазь, сверху стерильную салфетку и замотал всё бинтом. Получилось аккуратно, как и в первый раз.
— Ты — мастер. Доктор Йося хвалил, — сказала Васька, старательно оттягивая халат вниз, чтобы прикрыть коленки.
— Я счастлив.
На самом деле Гоша был в гневе и некоем замешательстве. Слишком много частей тела мозолило глаза: голые ноги, глубокий вырез халата с намёком на грудь, влажные волосы. Его, развратника со стажем, это не должно было смущать. Да не тут-то было. В голове женский голосок, судя по всему принадлежавший Джорджии, затянул: «Мыла Марусенька белые ножки…».
— Могу уносить? — спросил он как можно беззаботнее. Вроде получилось, но с новым акцентом.
— Угу…
«Ой-ёй, какие мы стеснительные», — забавлялась Джорджия, путая и без того плывущее не в ту сторону сознание. Гоша ощущал каменное тело Васьки под руками, словно не было никакого халатика. Ситуация напрягала, но как ни странно вызывала приток крови не к нижней части тела, а к груди, где что-то тепло и трепетно разгоралось. Он видел, как девушка цеплялась за халат, смущалась, и сам ощущал неловкость момента.
