— Он сейчас в нормальной компании. С одноклассниками. И одноклассницами, — последнее слово я выплюнула неожиданно зло, — хорошие ребята.
— Да? — она посмотрела на меня с нескрываемой надеждой, — ты уверена?
— Абсолютно. Вчера были все свои. Было весело.
— Еще я боюсь, — она как-то замялась и начала смущенно теребить в руках кухонное полотенце, — боюсь, что Макс попытается сорвать свадьбу. Он ведь предательницей меня считает. Вбил себе в голову не пойми что и не понимает очевидных вещей…а мне так хочется, чтобы все получилось, чтобы все были счастливы.
— Мне тоже, — я сдержано кивнула.
Не знаю, как будет потом, но сейчас я Настей была очень довольна. Пожалуй, отец не зря ее выбрал: умная, спокойная, с хорошим чувством юмора и без перегибов. Нормальная женщина. Мне бы не хотелось на ее месте видеть кого-то другого.
— Ты не подумай ничего плохого. Я сына очень люблю, но держи с ним ушки на макушке, ладно? Он может быть крайне…хм…тяжелым в общении. Не поддавайся на провокации и, если что, не стесняйся обращаться за помощью.
— Хорошо.
— Ладно, Яночка. Что-то я тебя заболтала совсем, — она удивленно посмотрела на часы, — тебе в школу пора.
Действительно. Мне уже надо выходить. Я побежала к себе, а еще через пару минут в полной боевой готовности была внизу у выхода. Настя меня провожала, подала шапку, ключи от машины и уже на пороге смущенно попросила:
— Это…Ян…извини, за беспокойство, но…напиши мне, пожалуйста, когда Макса увидишь. Все ли с ним хорошо. От него никогда нормальных объяснений не дождешься.
— Конечно, напишу, — кивнула я и выскочила на крыльцо, прижимая к боку сумку с тетрадями.
* * *
Я припарковалась на школьной стоянке и сидела, вцепившись в руль и неотрывно глядя на темные окна. Не знаю в чем причина, но все мое нутро сопротивлялось, не хотело туда идти.
Впервые за долгое время у меня не было желания идти в школу, вовсе не из-за сложных предметов, а из-за одноклассников. Даже не знаю из-за кого больше. Из-за самого Макса, от которого у меня дрожь под коленками, или из-за Ирки, которая непременно начнет делиться, захлебываясь слюной, хвастаться своими успехами, а может из-за остальных, из-за того, как вчера все смотрели на моего сводного.
Может уехать? Прогулять? Отправиться в свое «место силы»?
Похоже, я трусиха. Неприятное открытие.
Мне потребовалось немного времени чтобы настроиться, взять себя в руки, надеть маску под названием «Яна обыкновенная» и, наконец, выбраться на улицу. К крыльцу я подходила, ругая себя на все лады и мысленно обзывая нехорошими словами. Подумать только! Будущая королева класса сдрейфила! А самое главное из-за кого? Из-за убогого «брата», которого мне так коварно подкинула судьба. Подумаешь, крылья. Подумаешь, сложен как бог. Подумаешь, подтягиваться умеет. Для этого мозгов много не надо.
Да все уже забыли о том, что было вчера! Всем плевать!
— Яна! — Завопила Катька, едва заприметив меня в толпе, — что вчера было!
Одной фразой она смела остатки моего внутреннего спокойствия.
— Ты куда пропала? Мы тебя искали, звонили.
— Ушла домой, потому что стало скучно, — раздраженно фыркнула я.
— Скучно? — подруга округлила глаза, потом еще раз повторила, будто общалась с умалишенной, — Скучно?!
— Да, — я упрямо кивнула.
— Ты прикалываешься? Это была самая крутая вечеринка! Лучшая в этом году. Да вообще в жизни!
Я только дернула плечом и пошла дальше, негодующе цокая каблучками и совершенно не желая слушать восхищенные дифирамбы и подробности.
— Ну ты даешь, — Седьмова не унималась и семенила рядом, набирая полную грудь воздуха, чтобы разразиться словарным потоком, — парни еще соревновались.
— Пффф.
— Ершов вместе с Семеном так отжигали, что народ кипятком писался.
— Какие молодцы.
— Потом был стриптиз. Мужской.
— Подумаешь.
— Ирка танцевала на столе. Были конкурсы, танцевальные батлы и вообще было круууто, — на последнем слове она наконец сдулась, выдохнула. Но лишь для того, чтобы набрать воздуха и продолжить, — Макс такой классный. Просто обалденный.
— Ничего обалденного, — я цедила сквозь зубы, чувствуя, как закипаю.
Воображение рисовало картины вчерашнего разгула, и вместе с раздражением появлялась какая-то дикая зависть. Из-за этого дурака я все пропустила! Это я должна была там веселиться, а он лежать у себя в комнате на кровати и уныло смотреть в потолок!
— Да ты что! Вчера все девки из-за него с ума посходили! Видела бы ты, как они с Иркой отрывались? Даже мне завидно стало.
Мне тоже. Но я ни за что в этом не признаюсь. Даже самой себе.
— Не парень, а ходячий тестостерон.
— Ой, все, — я недовольно отмахнулась и зашла в класс.
Последняя парта пустовала. Взгляд первым делом устремился туда, ожидая найти Ершова, но вместо этого наткнулся на пустоту, и тут же в груди расползлось разочарование. Ирки тоже еще не было. К разочарованию примешалась ревность. И злость на саму себя.
Я плюхнула сумку на стол, громко звякнув застежками по исписанной поверхности, и стала готовиться к уроку, всеми силами пытаясь справиться с внутренним ураганом, заставляющим нервно швырять на стол учебные принадлежности. Получалось из рук вон плохо — пенал не выдержал моего гнева, раскрылся, и ручки с карандашами разлетелись по полу.
— Ненавижу! — прошипела себе под нос и начала собирать, невольно прислушиваясь к разговору девочек на соседнем ряду.
— Классно вчера было, да…
— Это был просто улет…
— Мне всю ночь снились черные крылья…
Мне тоже!
Я нашла последнюю ручку, стала вылезать из-под парты, стукнулась головой о столешницу и громко охнула, в глазах потемнело от боли и от нарастающей злости, а девочки, которые вчера были на вечеринке, продолжали обсуждать Макса.
Как вышло, что мой сводный кошмар стал темой номер один?
Потирая ушибленный затылок, я села на свое место и с надеждой взглянула на часы. Скорее бы этот дурацкий урок начался! Нет сил слушать их трескотню. Хочу тишины! Но внезапно стало еще хуже — в класс ворвалась Ирина и со всех ног бросилась к нам.
— Девочки, я вам такое расскажу!!! — глаза у нее блестели лихорадочным блеском, — и покажу.
— Что? — Катя уставилась на нее с жадным интересом, — не томи.
Ирка воровато оглянулась, потом оттянула воротник водолазки и продемонстрировала темное пятно на шее.
— Ничего себе засос! — восхищению Седьмовой не было предела, а я почувствовала, что деревенею.
Руки, ноги наливались свинцовой тяжестью, в груди раскатисто бухало сердце, и все выше поднимала голову омерзительная ревность.
— Колись, что у вас было? — Катька перешла на шепот, потому что девчонки с соседнего ряда заинтересованно прислушивались к нашему разговору.
— Все, — Ирка многозначительно повела бровями.
Я сжала под столом кулаки, больно впиваясь ногтями в нежные ладони. Это «все» прозвучало как шелест ядовитой змеи.
— И как? — подруга жаждала подробностей, а я мечтала, чтобы все вокруг просто заткнулись и больше никогда не говорили на эту тему.
— Просто супер. Макс — это нечто.
— Давно ли ты стала такой неразборчивой? — неожиданно для самой себя спросила я. Зло спросила, ядовито.
Ирка осеклась, изумленно заморгала глазами. Правда удивление быстро прошло и на смену его пришла насмешка:
— А ты не завидуй, Яночка. От этого морщины появятся.
— Чему завидовать-то? — я презрительно скривила губы.
— Ты-то у нас до сих пор на скамье запасных, — ответ прозвучал едко, — пока остальные на всю катушку живут…
— По-твоему, жить на полную катушку — это подставляться первому попавшемуся? Так и по рукам можно пойти. Сегодня один, завтра второй…
У Левиной на щеках выступил злой румянец, глаза сощурились как у дикой птицы. Я тоже смотрела не отрываясь, готовая в любой момент вцепиться в нее.
— Девочки, не ссорьтесь, — вмешалась Катя, почувствовав неладное, — ну что вы в самом деле… Привет, Макс!
