Подпрыгиваю с места, тяну девчонку на себя, поднимая.
– Иди спать, – сдерживаю с трудом свой пыл. Бесит она меня. Я взрослый мужик, который различает, что трогать можно, а что нельзя, но почему-то сейчас хочется сорваться. И тронуть то, что запрещено.
Отворачиваюсь.
Если воткнёт нож в спину – хоть мои мучения прекратятся.
– Выбирай любую комнату, – инструктирую чётко, спешно, лишь бы свалить уже отсюда.
– Ты. Будешь. Спать. Здесь, – прерываю её своим рычанием. Сколько ещё можно не понимать, что мои слова не обсуждаются? – Иди. Чтобы до утра не высовывалась.
Она опять прерывается. Поворачиваюсь к ней, чтобы хорошенько дать по губам, но эта пигалица голожопая уже бежит по лестнице на второй этаж. Молодец, смекнула, что там спальни.
Выдыхаю и смотрю вниз, на Эйфелеву башню у себя под полотенцем.
Пиздец.
Возвращаюсь в свою комнату, хватаю телефон и захожу в контакты. Почему-то я не сомневаюсь, что Любаша ответит даже поздней ночью.
– Да, котёнок? – мелодичный и довольный голос по ту сторону линии немного успокаивает. И мгновенно бесит.
– Хуетёнок, – выпаливаю. – Тысячу раз просил без твоих животных.
– Ну, прости-прости, медвежо… Ой.
– Без «ой». Просыпайся там, скачи в ванную. Буду через полчаса.
Глава 18
– Пей. При мне.
Зажав сигарету между губ, прикуриваю и глубоко затягиваюсь, выдыхая сизый дым через нос.
– Параноик, – самонадеянно усмехаясь, блондинка закидывает в рот таблетку. Проглатывает, запивая водой. Красные губы с остатками помады, что десять минут назад побывали на моём члене, изгибаются в ехидной улыбке. – Доволен?
– Доволен, – чётко и сухо. – Пора было уже привыкнуть. Если хочешь по-прежнему трахаться.
– Ради тебя стоит потерпеть твои заскоки, – эта шкодница стирает оставшуюся помаду с губ и словно обольстительница, виляя бёдрами, направляется ко мне. Залезает на кровать, хищно, как пантера, подползая ко мне и оказываясь возле ног. – Презервативы, таблетки… Гинеколог каждый месяц… Ты повёрнутый, но мне с тобой нравится.
Пальцами порхает над бедром.
– Продолжим?
Не даю дойти до цели. Отодвигаюсь, встаю с кровати и скидываю полотенце с бёдер. Всё же хорошо, что мы закончили в ванной, и не придётся оставаться у Любы, пока принимаю душ.
Домой ехать надо.
Делаю ещё одну затяжку, поднимаю брюки с пола.
– Ты чего так? – обиженно, наверняка надув губы, спрашивает блондинка за спиной. – Хватило сегодня? Ты обычно раза три-четыре за ночь, а сегодня всего два раза… И всего на час заехал…
– Не твоё дело, – грубо отрезаю. А сам думаю о черноволосой девице с родинкой над губой, наверняка устроившей хаос в моей квартире. Расслабился – и хватит. Пора опять вступать в бой, сняв напряжение.
Теперь у меня нет риска и желания трахнуть девчонку, жутко похожую на мою первую юношескую любовь. Выстою. И смогу нормально поговорить.
Натягиваю брюки, накидываю майку и, хватая ключи от машины и телефон, подзываю девушку рукой. Та покладисто, как послушная кошечка, подпрыгивает с кровати и летит ко мне. Обхватываю её шею пальцами, притягиваю к себе под её замершее дыхание.
Выдыхаю ей в лицо вредный, но успокаивающий никотин. И привычно целую в щёку.
– Молодец, отработала. Пришлю бабки, как приеду.
– Обижаешь, Громов, – бьёт меня в плечо. И тут же ведёт ноготками, словно залечивая. – Я сама могу себя содержать. У меня, помимо красивого тела, есть мозги.
Что есть, то есть. Эта тридцатилетняя мегера уже имеет несколько салонов красоты и пару бутиков. Старательная, идёт к своей цели. Независима от мужиков в плане денег. И покладистая до жути. Чем меня и привлекла.
– Подарок себе купишь.
Отпускаю её, убираю сигарету от губ и тушу в пепельнице.
– Я была бы рада, если бы ты купил его самостоятельно.
– Делать мне больше нечего, как подарки выбирать, – фыркаю, сую телефон в карман штанов. – Всё. Поехал.
– Пока-пока.
После хорошей ночи и расслабления со спокойной душой направляюсь домой. Обыденно паркуюсь на своём излюбленном месте, поднимаюсь в лифте на свой этаж. Захожу в квартиру, рассчитывая увидеть Армагеддон, но… его нет.
Осматриваюсь по сторонам. Где эта гиена? Набросится ведь – моргнуть не успею.
Скидываю обувь, прохожусь по гостиной придирчивым и внимательным взглядом.
Никого.
Поднимаюсь на второй этаж, нахожу закрытую дверь, которая до этого была приоткрыта. Значит, там спит.
Ладно, отлично, можно выдохнуть. С остальным разберёмся с утра.
Зеваю, попутно раздеваясь. И падаю в постель без задних ног. Завтра тяжёлый день. И тяжёлое утро. Снова придётся говорить с соплячкой, упёрто стоящей на своём.
Всё завтра.
Касаюсь головой подушки и мгновенно засыпаю.
* * *
– Т-ты! Старый извращенец!
Мигом распахиваю глаза, подрываясь с кровати. Какого хрена? Что за сигнализация с утра пораньше?
Поворачиваю голову в сторону обычно пустующей половины кровати. А в этот день она нихрена не пустует. Замечаю заспанную девчонку. Но уже бодрую. Вцепилась в одеяло, спряталась за ним. Хотя, судя по плечам в белой майке, одетая. И чего прячется?
Стоп.
Ничего не понял.
– Я старый извращенец? – недоумеваю. – Ты чего несёшь? Не проснулась ещё?
– Ты какого чёрта залез в кровать, пока я сплю?! – орёт во всё горло. – Ты что-то со мной делал? Трогал? Обещаю, я подам на тебя в суд, и плевать, что ты с моими родителями был знаком…
Выслушиваю весь этот фарс.
– Эй, неправильная девчонка-проститутка.
– Я не проститутка!
– Я вижу, аферистка, – осматриваю её критическим взглядом. – Ты то ломаешься, то сама ко мне прыгаешь в постельку. Ничего не напоминает? Нарываешься, царапаешь мою тачку. Отбиваешься, а потом кончаешь от моих пальцев…
Зачем я вспоминаю об этом?
Почему воспроизвожу в голове те ощущения? Как внутри неё было хорошо, узко и мокро…
Блять,
