как себя вести.
Быть собой? Вернуться к неформальному «ты», огрызаться, действовать против его правил? Злить сильнее? Не хочется. Мне хватило первого раза тогда, в машине, когда он напугал меня до усрачки.
Опять вспоминаю ту встречу и сглатываю.
Нехорошо постоянно думать об этом. Особенно после того, как узнаёшь, что он твой новый опекун и друг родителей.
И самое, блять, поганое: я смотрю на него не так.
По-другому.
В голове постоянно всплывает образ мужчины-маньяка-извращенца. Грубый и властный незнакомец, будоражащий голосом и движениями.
И пугающе притягательный.
Конечно, после этого я ещё немного играла с ним в догонялки… Но это было в состоянии аффекта. А сейчас проснулась.
И не знаю, какую позицию выбрать.
Покладистость? Не для меня.
Скажу имя? И что? Он разберётся с ним? Хм… Не хочу стучать.
В голове каша. Ощущение, что мы торопимся. Ещё не во всём разобрались.
– Артём, – нехотя проговариваю.
– Вчерашний парень?
– Он самый, – отворачиваюсь и хватаю кружку с кофе. Делаю несколько глотков. – Но это в прошлом. Я не хочу вспоминать тот случай.
– Ты права, – отчего-то задумчиво тянет. – В прошлом. По клубам и по тем местам, откуда я тебя вчера забрал, ты больше не ходишь.
Фыркаю.
Да сейчас.
Клуб – это то место, где голова не варит. Я там ни о чём не думаю. Ни о родителях, ни о том, что осталась одна. Как существовать дальше, куда двигаться. Мозг забивают биты, музыка, гогот остальных. Даже пить для этого не надо. Хотя я иногда балуюсь. Отгораживаюсь от этого мира. И мне нравится.
А ещё там моя подруга Инга. Мы вместе с первого года обучения в универе. И поскольку там она чаще, чем в университете, мы можем видеться только там.
И я не собираюсь прощаться с тем, что помогало мне справиться эти сорок дней без них.
Точнее… Тридцать семь.
Впереди те нещадные сорок дней, когда сестра папы, полностью забывшая о моём существовании, устроит поминальный обед. И на него идти я абсолютно не хочу. Не выдержу. Опять разревусь, забьюсь в истерике и не выйду из комнаты дня три.
Игнорирую слова Громова. Смысла спорить нет.
– Доедай. Я отвезу тебя домой, соберёшь вещи. Приеду за тобой вечером, погрузимся, вернёмся. Со следующей недели ты будешь стажироваться в компании, которую потом я отдам тебе.
Чего?
– Стажироваться? То есть работать? – не верю своим ушам. А как же?.. Стойте. Я не готова. Нет-нет-нет. Что за дела?
– Да, – встаёт, не притрагиваясь к кофе, который ему сделала. Жалко. Я добавила туда шесть ложек сахара, чтобы у него жопа слиплась. – Будешь учиться.
– А мой университет? У меня пары и…
Не помню, когда появлялась там в последний раз. Может, меня уже отчислили?
– Он тебе будет не нужен, – отрезает. – Справишься без образования. На кого ты там учишься?..
Последними словами он словно высмеивает меня. Прямо как папа с мамой.
Поджимаю губы и резко встаю из-за стола. И молча, не ответив, быстрым шагом вылетаю из кухни.
Глава 20
Ярослава
– Мне одежда нужна, – не хочу с ним говорить, но приходится. Захожу в его спальню, где до сих пор на кровати красуются смятые простыни. Отвожу от них взгляд, всматриваясь в огромное зеркало, перед которым друг родителей застёгивает пуговицы на рубашке.
Мой опекун.
Встряла же…
Смотрит на меня через зеркало, обводя взглядом с головы до ног. Вообще плевать, что я стою в его футболке. Нашла вчера в ванной комнате. Не в одном же полотенце щеголять? Он ещё не знает, что я стырила у него трусы.
Я не брезгливая. Да и бельё было в упаковке, новое. Дорогущее, Кляйновское. Не сдержалась – надела. Зато чувствую себя защищённой под этим взглядом.
– Штаны есть?
– Так езжай. Никто тебя не увидит в машине.
Так-то он прав, но… Я не для окружающих их надеть хочу. А из-за него. С голыми коленями с ним ехать… Ну, не знаю. Я начинаю параноить.
– Ладно, – выплёвываю. – Тогда я готова.
Поднимаю руки вверх, показывая полную боеготовность. У меня ни телефона, ни кошелька, ни карт. Я сомневаюсь, что у меня вообще теперь что-то осталось из денег. Сумка моя осталась на даче. Вроде бы. Я точно не помню. Всё было как в тумане. Я жутко испугалась, когда меня нашли рядом с тем телом.
Хорошо, что документы хотя бы дома оставила… Только…
– А как мы в мою квартиру попадём? У меня ключей нет.
– Так же, как попал туда Гриша.
Гриша-Гриша… А кто это?
В голове всплывают насмешливые слова Громова.
«Гриша, отведи госпожу Державину в машину».
Ясно, тот охранник, от которого я тогда убежала из ресторана.
– У него были ключи.
– Ты в курсе, что это незаконно? Я могу подать на вас в суд за проникновение.
– Мы снова на «ты»?
Я не заметила, как вновь начала это делать.
Кажется, быть с ним тактичной не получится.
– Это не имеет значения. Ты ворвался в мою квартиру…
Он оборачивается, лезет в карман штанов. Направляется в мою сторону и кидает мне металлическую связку, которую ловлю в последний момент. Он проходит мимо, а я рассматриваю три ключа. Жутко похожие на мои.
– После смерти твоих родителей вся собственность перешла ко мне. Как и та квартира. Ещё вопросы?
– Никаких, – проговариваю сквозь зубы. Нет. Нужно срочно забирать всё обратно. И не быть от него зависимой. В чём-то он прав. Бизнес родителей должен принадлежать мне. Как и всё имущество.
Поэтому быстро разворачиваюсь и направляюсь за ним. Придётся немного потерпеть его, Яра. Если хочешь потом навсегда избавиться.
* * *
– Стоять, – я не успеваю открыть дверь, только
