прочитала кое-что о марихуане и раке, и… — Зейд ухмыляется и откладывает гитару в сторону.
— Эй, Черити, ты не обязана ничего объяснять, ладно? Я приготовил эти конфеты для тебя. Я рад, что ты смогла подарить их своему отцу. — Зейд встаёт и подходит к этому великолепному комоду, который, я знаю, должно быть, стоил целое состояние; он весь блестящий, покрытый шеллаком и выглядит современно. Он не совсем будоражит мои архитектурные чувства, как старые вещи, но, тем не менее, это красиво. — Но у меня есть несколько готовых самокруток? — говорит он, поднимая пластиковый тюбик.
Зейд передаёт его мне, и я поворачиваю его по кругу. Ах, верно. Самокрутка — это в буквальном смысле косяк марихуаны, который был скручен в аптеке и куплен готовым к курению. Чарли постоянно страдает от этого; считается, что курение марихуаны помогает справиться с опухолями в лёгких.
Моё сердце сильно сжимается, и я чувствую внезапный прилив вины за то, что нахожусь здесь, когда должна быть дома с отцом.
— Марни, — говорит Зейд, осторожно забирая тюбик из моих пальцев. Он засовывает его в карман, а затем кладёт руки мне на плечи, крепко сжимая их и заглядывая мне в глаза. — Ты не можешь чувствовать вину за то, что живёшь своей жизнью и являешься подростком. Твой отец не хочет, чтобы ты сидела дома и тосковала по нему. Если бы он этого хотел, то не велел бы тебе уезжать. Возможно, я не очень хорошо знаю этого парня, но то, как он отчитал нас всех в тот день в твоей комнате… У меня сложилось впечатление, что он не из тех, кто лжёт и несёт чушь.
Я смеюсь, но немного со слезами на глазах.
— Нет, ты прав. Чарли немногословен, но то, что он говорит, он и имеет в виду.
— Две ночи здесь, и я сразу же отвезу тебя обратно. Потом я собираюсь отдохнуть у своего отца в Круз-Бэй, пока не начнутся занятия в школе. Я не уйду от тебя, хорошо? — Зейд наклоняется и целует меня прежде, чем я успеваю ответить, ощущение распространяется от моих губ вниз до кончиков пальцев ног. Он отстраняется и ухмыляется. — Давай повеселимся сегодня вечером, оторвёмся завтра, а послезавтра будем беспокоиться о жизни. Что ты на это скажешь?
Из-под наших ног доносится музыка, и я смотрю вниз, прежде чем снова перевести взгляд на Зейда.
— Вечеринка? — спрашиваю я, потому что на самом деле не думала так далеко наперёд.
— Конечно, — отвечает Зейд, выпрямляясь и вращая своим телом в такт музыке хип-хопа, которая гремит внизу. Он подходит ближе и хватает меня, побуждая двигаться в такт с ним. Он чертовски талантливый танцор. — Каким был бы концерт «Afterglow» без надлежащей вечеринки до и после?
Мы танцуем минуту, и я позволяю Зейду закружить меня по кругу, прежде чем он снова прижимает меня к себе. Это… может быть, даже меньше похоже на танцы и больше на секс. Наши бедра вращаются вместе, и моё тело начинает пульсировать. Теперь, когда я больше не девственница, моё тело словно пробудилось к удовольствиям секса и не может быть снова погружено в сон.
— Вот и всё. Я провожу тебя вниз и представлю. — Зейд хватает меня за руку и тащит из своего крыла в неожиданно оживлённый особняк. Он подходит к краю перил и вскидывает руки вверх. — Добро пожаловать, завсегдатаи вечеринок! — кричит он, и его голос стоимостью в миллион долларов прорезает гомон постоянно растущей толпы; люди уже стоят почти от стены до стены, и они просто продолжают вливаться в дверь. — Выпивка и курение в гостиной, закуски на кухне, а одежда в бассейне по желанию!
Он оборачивается, когда я поднимаю брови, и Миранда поднимается по лестнице со своим чемоданом.
— Ты взяла с собой какие-нибудь вечерние платья? — спрашивает она меня, голос едва слышен из-за шума.
— Эм, за кого ты меня принимаешь? — отвечаю я, чувствуя, как учащается моё сердцебиение. — Я точно не ожидала вечеринки сегодня вечером, но я точно знала, что она будет завтра. Пошли.
— Не задерживайся слишком долго, детка, — говорит Зейд, поворачиваясь и запрыгивая на перила таким образом, что это серьёзно беспокоит меня. Но потом я понимаю, что это его дом, и он, вероятно, делал это и раньше. Я отказываюсь быть занудой, ни за что на свете. Если я собираюсь стать одним из Идолов академии, сучкой Голубых Кровей, я должна играть соответствующую роль. Если я получу контроль над школой, я смогу положить конец издевательствам. — Сегодня вечером я собираюсь короновать тебя королевой Элиты, моя дорогая. Попомните мои грёбаные слова!
— Зейд! — я кричу, когда он позволяет себе упасть назад, а затем приземляется в толпе, пробираясь вдоль поднятых рук ко входу в гостиную. Моё сердце колотится как сумасшедшее, и не помогает, когда Лиззи поднимается по ступенькам с платьем в сумке для одежды, перекинутой через руку.
— Подумала, что мы могли бы сделать выход в качестве Идолов? Могу поспорить, что даже если Гарпий здесь нет, они увидят видео и фотографии; они будут знать об этом все. Объединённый фронт? — она протягивает руку, и Миранда неохотно накрывает её своей. Лично я не могу поверить, что мой парень только что выбросился с балкона второго этажа, но я всё равно хватаюсь за них и держу крепко.
Девушки-Идолы академии Бёрберри, именно так Тристан нас и настроил.
Давайте посмотрим, насколько хорошо это работает.
Я упаковала красное платье Зейда для этого случая, короткое, обтягивающее, оно ползёт вверх по моим бёдрам, пока я ёрзаю и позволяю Миранде нанести последние штрихи на мои волосы. Я освежила стрижку перед самым отъездом, но в основном для придания формы. Я добавляю совсем немного длины.
— Вот, — объявляет Миранда, накручивая на палец большое колечко и позволяя ему подпрыгивать у меня на голове. — Мы подправим твою помаду и нанесём немного лака для волос.
— Разве ты только что не залила меня лаком для волос до смерти? — спрашиваю я с улыбкой, но Миранда отступает назад и бросает на меня такой взгляд. Это свирепый образ в сочетании с эффектными дымчатыми глазами, волнами сияющих светлых волос и коротким сапфировым платьем, которое на ней надето. Если бы мне нравились девушки, я бы женилась на Миранде сегодня вечером в этом платье.
— Для твоих бёдер, а не для головы, — говорит она, наклоняясь и приподнимая моё платье ровно настолько, чтобы были видны мои черные кружевные трусики. Она обрызгивает мои бёдра, пока я задыхаюсь от
