Комментарий к Глава 30. Кларк
Глава вывернула мне всю душу наизнанку просто, и не знаю, как вы, а я отправляюсь открывать шампанское… Потому что… Ну… Разве нужно объяснять, почему? Ещё ни одни герои не доставляли мне столько головной боли по пути к тем самым заветным трём словам. Сама не верю, что это свершилось))) Ура что ли)))
С нетерпением жду ваши мысли о главе и о том, какие эмоции она вызвала) Если тоже решили открыть шампанское - bon appetit :D
========== Глава 31. Беллами ==========
— В смысле «вышла из-под контроля»? Что за дерьмовая метафора? — нахмурилась Кларк.
— Какие нахрен метафоры? Я что, похожа на поэта? — раздражённо спросила Рэйвен. — Нам отрезало все доступы к главному компьютеру. Все! Я такого ещё не видела!
— А диагностика? Ты смотрела?
— Естественно! Смотреть больше нечего — всё остальное заблокировано.
— И? — Кларк закусила губу, переводя на меня взволнованный взгляд.
— Система диагностики показывает целое нихрена. Очагов возгорания не найдено. Пожара нет. Но тревога — есть. Какая-то чёртова магия, не находишь? Думаешь, такое поведение не входит в понятие «выйти из-под контроля»?
— Ты хочешь сказать, что…
— Да. Я предполагаю, что кто-то заставил главный компьютер думать, что мы горим. И отрезал нас от него, чтобы он не смог определить обратное, обратившись к настоящей подсистеме одиннадцатого сектора. Не представляю, как это возможно, но… Чёрт. Это единственное объяснение.
— Может, ошибка как раз в нашей диагностике? Сошла с ума именно она?
— И отрубила сама себя от главного компьютера? Не уверена, что у неё вообще есть такая возможность, чисто архитектурно отрезать части самого себя способно только ядро.
— Тогда в чём смысл этой бестолковой симуляции?
— Алгоритмы не умеют умышленно вредить и не ищут выгоды. А вот некто… Теоретический некто мог бы заставить их это сделать. Настоящий поджог — это то, что никому никогда ни за что не простят. А вот если просто заставить ядро поверить, что здесь неустранимая катастрофа… Можно шантажировать всех здесь. Требовать. Угрожать. Ведь пожар — это единственный возможный способ вынудить систему… — Рэйвен запнулась.
— Откачать отсюда кислород, если он не будет быстро потушен, — закончила за неё Кларк. — Убить нас всех, не повредив саму станцию совсем никак.
— Вся надежда на Канцлера. Я в командный пункт. Дуй туда же, вряд ли у нас много времени.
— Я буду не одна. Беллами проснулся.
— Наконец-то. Я передам Канцлеру. А ты командиру передавай мои пожелания доброго утра, — мрачно усмехнулась она. — В конце концов, что это было бы за утро, если бы нас опять никто не пытался убить?
— Я бы предпочла для разнообразия что-нибудь более скучное.
— Все абонементы на сопливые романтические прогулки уже забрали Монти и Харпер, прости.
— Иди к чёрту.
— Тогда там и встретимся.
Кларк сбросила вызов на планшете и вздрогнула от очередного писка сигнализации. Всё ещё прикрываясь одеялом, потянулась за скинутой на пол одеждой. Путаясь в плотной ткани, натянула бельё, смущённо улыбнулась. Я вздохнул, наблюдая, как её изящная фигура снова исчезает под серой тканью полусвободного комбинезона. Красоты её он не портил, но какого чёрта было начинать свои взломы и пожары именно сейчас, а не хотя бы через пару часов? Чтобы я смог нормально осознать происходящее и хоть как-то уложить всё рассказанное в голове. Собраться, подготовиться, решить, как быть дальше. До этого Кларк не оставила мне на это шансов. Да и сейчас при взгляде на неё в мыслях снова поплыл туман и пронеслись калейдоскопом слишком яркие картинки, от которых сознание снова спуталось. Во всё это до сих пор не верилось. Всё это до сих пор казалось сном.
— Вот, — Кларк подала мне аккуратно сложенный серый комбинезон, который достала из ящика. — Передали из третьего сектора пару дней назад. Должен быть по тебе.
— Спасибо. Эта штука… Главный компьютер в самом деле всех здесь убьёт без капли сомнений? — нахмурился я, спешно натягивая местную форму.
— Нас шестьдесят. В остальной части «Ковчега» живёт десять тысяч. Протокол регламентирует подобные ситуации весьма однозначно, — она избегала смотреть мне в глаза, и по дрожи в голосе я понял, почему. — Поначалу на Земле я не могла спокойно относиться к огню, потому что здесь пожар — четвёртая категория опасности из пяти возможных. Хуже только отказ системы жизнеобеспечения и системы стабилизации орбиты.
— Как к принятию решений допустили штуковину, которую легко взломать?
— Такого прежде не случалось. Никогда. Рейес пыталась взломать это всё пять лет — и не смогла. А уж ей талантов не занимать. С системой «Маунт Уэзэр», как ты помнишь, она справилась чуть больше чем за полторы недели.
— Тут же есть корабль, нет? Можно улететь на Землю?
— По пути сюда он столкнулся с облаком космического мусора. Гравитация разгоняет обломки до бешеных скоростей, а теплозащита весьма хрупкая для бешено несущихся мелких кусков металла.
— А как вы долетели? — нахмурился я.
— Мы были уже близко к станции. Эта часть геокороны называется ближнекосмическим вакуумом и заполнена очень разряженными газами. Трения нет, нагревания тоже. Поэтому опасности нарушение теплоизоляции не представляло. Изоляционные ячейки пока не успели нормально подлатать. И… Входа в нижние слои атмосферы он не выдержит.
— А если перелететь в другую часть станции?
— Нельзя. Вирус. Больше свободных секторов у нас нет. И для этого нужен главный компьютер.
— Чёрт. Как удобно. Ты не думаешь, что всё это затеял…
— Думаю, — перебила она. — Только об этом я и думаю. Больше некому. Он явно искал слабые места «Ковчега» задолго до того, как мы улетели на Землю. Иначе это не объяснить.
— Что он хочет?
— Не представляю. Должно быть, после гибели сына он совсем поехал крышей, если решился на подобное. Государственная измена — единственное преступление, которое по Протоколу карается смертью.
Я встал, с трудом впихивая руки в тесные рукава комбинезона. По росту он подошёл, но в плечах оказался маловат. Молния едва не зажевала футболку при попытке застегнуть его на груди. Пришлось сдаться на полпути.
— Похоже, наш типичный крой не по тебе, — Кларк улыбнулась, быстро скользя пальцами по неприятно натянутой ткани, впивающейся в кожу. — Ты отрастил на этой своей Земле слишком много мышц. Не подумай, что я жалуюсь… Просто это не совсем по дресс-коду.
— В пустоши ходить — не кнопки тыкать, — хмыкнул я. Взглянул на золотистые нашивки у неё на груди и плечах. На моём комбинезоне таких не было. — А чего это у тебя есть эти штуки, а у меня нет?
— Это значит, что я офицер. Чем больше значков, тем выше должность. У меня один. У тебя ноль. В общем, теперь я твой босс. Привыкай. И веди себя хорошо, кадет. Я — очень строгий начальник, — заулыбалась она.
— Вот как, — я вздохнул притворно печально. — Жаль всех твоих подчинённых. Хорошо, что со мной всё не так.
— Это ещё с чего? — Кларк склонила голову вбок, шутливо вскинув брови.
— Как с чего? У нас же особые отношения, босс. Ну, вот эти, когда он, она, постель и…
— Ты просто ужасен, — не дала закончить мне она, очаровательно смущаясь и изо всех сил стараясь этого не выдать. — Именно поэтому с тебя буду спрашивать больше остальных.
— Вот так вот, значит? А ещё говорила, что любишь.
— Увы! Мне не повезло. Любовь зла.
— Воистину. Всей душой тебе сочувствую.
— Спасибо, — Кларк снова улыбнулась. — Быть такой счастливой почти невыносимо.
Усмехнувшись, я притянул её к себе. Обнял, уткнулся носом в макушку. Ещё на несколько мгновений. Ещё совсем на немного перед возвращением в нашу обычную реальность, до краёв заполненную проблемами и опасностями. Такая нежная. Смелая. Потрясающая. Моя. Точно моя — никуда её не отпущу.
Сигнализация снова пискнула, напоминая о себе. Я вздохнул.
— Кажется, нам пора.
— Да, я… Я рассказывала о нас маме. О моих чувствах. Она в курсе. Но все остальные…
