— Сама подумай, — голос Матвея звучал тихо, — если продолжишь истязать себя, чем ты поможешь Геле?
— Ничем, — согласилась с мужем женщина. — Но я хоть так могу отвлечься от жутких картин. Могу себе представить, как обычно обращаются с похищенными… Кровь в жилах стынет! Ты сам знаешь, что могут сделать бандиты. — Лиана вновь заплакала, не выдержав напряжения.
— Лиан, не изводи себя. — В голосе Матвея появились стальные ноты. — Я обратился к Пашке Чистякову, он нам обязательно поможет.
— Ты думаешь, он сможет помочь? — Лиана заглянула в глаза мужа, ища там подтверждение слов Матвея и увидев уверенность в том, что говорил муж, выдохнула с облегчением.
— Я верю в это. — Коротко ответил Матвей. Он не любил говорить много, что попусту лить воду, не лучше ли доказать поступками, чтобы твоя женщина не сомневалась в тебе. Соболевский всегда так и делал. — Поспи немного. — Шепнул мужчина, укрывая жену покрывалом.
«Ничего интересного», — Дмитрий потер ладонями лицо, прогоняя усталость и давая глазам отдых от монитора, в который он вглядывался больше четырех часов и сделал пару движений головой, снимая напряжение с шеи.
Он так и не смог найти чего-то важного на Цветкова. Иногда встречались посты людей, недовольными политикой Цветкова, или с жалобами на «Дальстрой», но ничего конкретного у них не было, доказать свои слова они не моги. Кроме недовольства у них ничего не было. А это не поможет им прижать Цветкова. Дмитрий не был уверен, что отдав деньги похитителям, им вернут Ангелину обратно. Все это время Дмитрий старательно отгонял от себя мысли о том, как обращаются с Гелей похитители. Если он не сделает этого, рискует сойти с ума. Он не может потерять Гелю! Только не сейчас, когда они, наконец, обрели друг друга! И все это счастье оборвалось из-за Цветкова! Он был компаньоном Набутова, а значит, эти двое были связаны друг с другом. И искать компромат нужно у Виктора. У него наверняка есть необходимые документы, доказывающие общие дела. Только где Виктор хранит их? Дима решил проникнуть в компьютер Набутова.
Для Ангелины предстоящая ночь казалась бесконечной. Маруся давно уснула, а Соболевская не могла сомкнуть глаз. Усевшись на ящике и уткнувшись лицом в колени, Геля перебирала в памяти свою жизнь. Анализируя все это, девушка поняла, что, в сущности, жила хорошо. Ярких, счастливых моментов было гораздо больше, чем грустных. Тогда почему она так зациклилась на предательстве отца? Почему не оставила в прошлом отца и его любовницу? Решила мстить, сделав больно им обоим. Зачем? Господи, да эти люди не в состоянии испытывать боль, они не умеют этого, так как оба бесчувственные. Геля рисковала своим счастливым настоящим, они с Димкой только узнали радость взаимной любви… Точнее, она это наконец-то поняла, что значит любить такого человека, как Димка. Сам же Дмитрий давно её любил и просто ждал, когда это поймет и Ангелина. А теперь неизвестно, будет ли у них будущее. Что их ждет дальше? Всех их: маму, Димку, Захара, отчима. И Марусю, которую Геля считала своей сестрой. Приняла и полюбила всей душой девочку. И оказалась виновной в её похищении! Черт возьми, как же Геля была зла на себя! Не нужно было возвращаться во Владивосток, в который раз ругала себя Ангелина. Жила бы себе в Хабаровске и не знала ничего о темных делах Набутова, пусть бы варился во всем этом один!
От бессилия Геля несколько раз ударилась лбом о колени, только смысла в этом не было, назад жизнь не отмотаешь, чтобы исправить некоторые моменты. Вот что ей делать дальше? Можно попробовать бежать… «Можно было бы», — поправила себя девушка, если бы с ней не было Маруси. А оставить девочку с этими извергами она не может. Они же настоящие отморозки и могут сделать с ребенком что угодно. Так что придется смириться и постараться обезопасить сестру от этих людей. Знать бы, что им конкретно нужно, было бы гораздо легче. Скорее всего деньги. Набутов заплатит за младшую дочь, в этом Геля нисколько не сомневалась. За Гелю он и гроша ломанного не даст, это тоже было ясно, как и то, что солнце каждый день встает. А вот отчим и муж сделают все, чтобы освободить её. Значит, нужно набраться терпения и ждать…
Вот только как ждать, если каждый шорох пугает, парализуя волю и мысли. Ветер за стенами склада воет как-то по-особенному жутко. Как в фильмах ужасов, когда страх проникает в тебя с каждым глотком воздуха. Отчаянно пугает неизвестность. Что им ждать утром?
Какой-то шорох и писк отвлекли Ангелину. Девушка замерла, вслушиваясь и пытаясь понять, что это было. Вот писк раздался совсем рядом. Неужели здесь водятся крысы? Ангелина сорвалась и бросилась к спальному месту Маруси. Больше всего на свете Геля боялась крыс. Этих серых, противных грызунов с длинным хвостом, цепкими лапами и острыми зубами. Ангелина зажгла дампу, решив, что свет не позволит крысам приблизиться к пленницам близко.
Запрыгнув на ящики с ногами, Геля обхватила себя руками за плечи. Её трясло в ознобе. От страха и холода, который давно уже проник под одежду, и, казалось, заморозил все тело. Только бы не проснулась Маруся и не увидела сестру в таком плачевном состоянии. Ангелина допускала, что выглядит сейчас не лучшим образом — следы побоев на лице, бледность, приходящая вместе со страхом, растрепанные волосы, которые невозможно расчесать. Все что могла сделать Геля, это заплести косу, предварительно распутав пряди волос пальцами. Противный писк раздался снова, и девушка поежилась: быстрей бы настало утро!
Виктор проснулся от кошмара, в котором ему пришлось хоронить своих детей. Два гроба стояли в гостиной коттеджа: взрослый и детский. А в них лежали бледные Ангелина и Маруся, со сложенными на груди руками. Спокойные и умиротворенные, больше их ничего не волновало. Во сне Виктор сильно кричал, пока не охрип, его голос сорвался, горло перехватывало, слезы бежали по щетинистым щекам.
Набутов очнулся, и как помешанный шептал:
— Нет, только не это! Этого не должно произойти! Пусть они живут! Господи, помоги им! Не мне, моим девочкам нужна помощь.
Ольгу разбудили невнятные бормотания любовника, и она потянулась к выключателю, щелкнула им, и в комнате появился свет.
— Витя, что случилось? — безумные глаза Набутова напугали девушку.
Виктор не реагировал на присутствие Ольги и продолжал что-то шептать.
— Витя, — тормошила Куликова Набутова, — очнись!
— А? — мужчина перевел взгляд на девушку, которая с беспокойством смотрела на него. Осмысленное выражение вновь вернулось на лицо мужчины. — Кошмар приснился, — неохотно признался Набутов.
— Это же просто сон, — Ольга прижала к себе голову Виктора. — Нужно рассказать о нем и тогда ничего не сбудется.
