Раньше Паоло смеялся над теми, кто верил в волшебную сказку про вторую половинку, а теперь он и сам нашел ее.
— Отныне ты принадлежишь мне, — заявил он вслух, радуясь этой мысли.
— Правда? — она прикрыла глаза. — В таком случае я в опасности?
— Очевидно, это так, поскольку за любое непослушание ты будешь непременно наказана, так что не пытайся ускользнуть от меня, — шутливо проговорил он, пытаясь все же поймать ее и обнять, но она успешно уворачивалась.
— В таком случае примешь это в качестве извинения?
И без предупреждения она поднялась на носки и поцеловала его в щеку, потом прикоснулась губами к открытой шее, там, где страстно пульсировала голубая жилка. В ответ его глаза загорелись, и он потянулся к ней.
Девушка знала последствия своего поступка, поэтому веселилась от души. Теперь уж он схватил ее и закружил по берегу, будучи полностью уверенным, что их никто не видит.
Они наслаждались обществом друг друга, насколько это позволяла ситуация. Да, в таком положении было не очень-то легко доставлять друг другу удовольствие, но они постарались. И спешка придала их играм некоторый риск, усилив удовольствие и подняв адреналин в крови. Чувства были острее и ярче — как вспышка!
Но вдруг Паоло встрепенулся:
— Слушай, а ведь ты можешь случайно забеременеть. Тебя это не тревожит?
— Нет, а что? — удивилась Кэлли.
— Ну, это может оказаться еще одной ненужной нам проблемой, — пояснил он, к ее огромной обиде. — У нас и так есть уже два ребенка.
И как недалек он был от правды! Кэлли потупила взор.
— Думаю, они все поймут, если будут нас любить, — сказала она тихим голосом.
Поймав ее руки, Паоло прижал их к своей груди.
— Посмотри на меня, Кэролайн. Ты говоришь, что мы любим наших племянников, как собственных детей, но разве можно сейчас гарантировать, что так будет продолжаться и дальше? Подумай об этом, дорогая. Ребенок, которого ты выносишь и потом родишь, начнет отвлекать все твое внимание. И как ты разделишь свою любовь еще и между близнецами, когда будешь занята своим собственным ребенком?
— Как? — ее глаза сверкнули непрошеными слезами. — Ведь Джина и Клементе мои собственные… дети моей сестры!
Да уж. И как он мог об этом забыть. Смерть Ванессы была еще жива в ее воспоминаниях.
— Прости меня, — проговорил он примирительно. — Я не хотел доводить тебя до слез.
— Ну, так случилось, — ответила она, ее губы дрожали. — Я тоже ведь частично виновата.
Паоло улыбнулся:
— Если ты не заметила, дорогая, ни одна женщина, не сможет соблазнить мужчину, если он сам этого не захочет! Защитить тебя от незапланированной беременности — моя забота, так что…
— Ну, нам на самом деле не о чем беспокоиться, — сказала Кэлли, придвинувшись к нему поближе. — По моему календарю сейчас самые безопасные дни.
— Но ведь мы не можем довериться бабушкиным приметам, верно? — резонно возразил Паоло.
— Тогда что же ты предлагаешь? Если забеременею, то мне придется отправляться тайком в Рим к врачу на аборт?
— Господи, да нет же! — воскликнул он, так его возмутило ее предположение. — Кэролайн, сокровище мое, я бы никогда не позволил тебе сделать аборт. Но мы и правда должны объявить о нашей помолвке. И чем раньше, тем лучше. Тогда, даже если ты и забеременеешь, мы сможем заявить, что зачали ребенка уже в нашей семейной жизни. Все законно и обществу не противно.
Убежденная его пламенной речью, Кэлли доверчиво заглянула ему в лицо.
— Да… ты прав.
— Значит, все между нами улажено. Без промедления возвестим о нашей помолвке. Хватит тебе двух недель на подготовку?
— Более чем достаточно, — сказала она. — Думаю, мы ограничимся скромной помолвкой. Пышность будет неуместна… из-за траура…
— Конечно, нам многого и не надо, главное, чтобы все было узаконено. Но будь на то моя воля, я бы такой грандиозный праздник затеял, если бы ты знала! Она бы всех впечатлила!.. Ну же, милая, что ты запечалилась? Гони грусть прочь! Мы вместе, что может быть важнее этого? Вернемся в дом и подготовимся к вечернему событию.
— Помолвка?
Известие о помолвке за ужином явилось для всех громом среди ясного неба. Лидия прикрыла рот рукой, удивлению ее не было предела, лицо осветила радость — впервые за все время траура. Дети тоже были поражены услышанным.
Кэлли жалела их больше всего. Как много им пришлось испытать в таком невинном возрасте. Впрочем, в такой период все беды скрашивает само благословенное детство.
Один только Сальваторе нашел в себе силы разговаривать:
— Помолвка? С Кэролайн?
— Именно, — подтвердил Паоло. — Я сделал ей предложение, и она согласна. Ты можешь поздравить нас, отец.
Сальваторе оскалился и хмуро посмотрел в сторону девушки.
— И когда это произошло?
— Несколько дней назад.
— И вы так долго ждали, чтобы обрушить эту новость на наши головы?
— Кэролайн сначала должна была хорошенько подумать, прежде чем ответить мне, — улыбнулся Паоло. — И я очень счастлив, что она согласилась.
Смущенный донельзя Клементе проговорил:
— Но как же вы можете жениться? Ведь дяди не могут жениться на тетях.
— Особенно в этом случае, — пробормотал недовольный дедушка.
Проницательно взглянув на него, Паоло терпеливо объяснил:
— Могут, если не связаны друг с другом родственной связью, Клементе.
— Не понимаю.
— Ну, вот вы, когда станете взрослыми, не сможете жениться…
— Да я бы и так ни за что не женился на ней! — выпалил Клементе. — Она командирша.
Джина обратилась к Паоло:
— Так значит, вы уедете жить в Америку?
— Нет. Мы хотим жить в Риме, рядом с вашим старым домом.
— Как это прекрасно! — воскликнула Лидия и, поставив свой бокал с вермутом на стол, обняла Кэлли, а затем Паоло. — Это самая лучшая новость на свете! И когда же свадьба?
— Как только Кэролайн и ты сможете ее подготовить, — ответил он. — Думаю, трех недель хватит.
— Так быстро? Паоло, но ведь нам так много надо устроить для свадьбы.
— Да нет, не надо пышной церемонии, — вмешалась Кэлли. — Мы хотим сделать мероприятие весьма скромным.
— А что за спешка? — спросил Сальваторе, он, как всегда, был начеку. — У нас же сейчас траур.
— Вот именно поэтому мы и намереваемся устроить скромную свадьбу, а не пышное празднество, — пояснил Паоло. — Однако есть и еще новости, они касаются детей. — И он повернулся к близнецам: — Мы с Кэролайн хотели бы взять вас к себе.
— Ах, вот к чему все это! Теперь понятно! — вскричал Сальваторе и облегченно выдохнул. — Я-то думал, вы решили так из-за чувств, которые испытываете друг к другу.
