Молча тянусь рукой к выдвижному ящику и достаю конверт, что лежит сверху. Передаю ей, наблюдая за ее эмоциями, меняющимися с бешеной скоростью. С каждой новой строчкой глаза ее расширяются, лицо становится бледным, и вся красота макияжа летит к чертям, делая из нее дешевку.
— Этого не может быть. Я уверена, это ошибка, — размахивает отрицательным результатом у меня перед носом, будто там что-то может измениться.
— Это не ошибка. Ты сама сдала все анализы так же, как и я. Ребенок не мой. Уходи, Оля. — устало вытираю лицо руками, собрав пальцы в замок, закидываю их за голову.
— Я ничего не сдавала…Понимаешь, ничего. — уверенный голос под конец звучит надломлено.
— Уходи.
— Ах ты тварь, Арестов! — сообразив, Ольга сужает глаза и со злостью смотрит на меня, тыча пальцем в грудь. — Я тебе это про так не оставлю.
Громко цокая каблуками, вылетает из кабинета, и только за ней захлопывается дверь, наконец-то выдыхаю спокойно. Расслабляю галстук, расстегиваю верхние пуговицы и расслабляюсь.
Правда, спокойствие мое продлилось недолго, вибрировал личный телефон, сообщая о входящем сообщении. Лениво тянусь за ним, нехотя снимаю блокировку, и только увидев входящее сообщение от Леры широко улыбаюсь.
«Ждем тебя на ужин» и фотография дочери, с испачканным личиком в муке, но счастливо улыбающейся и лепящей пельмени.
«Что ни будь купить?»
«Шоколадное мороженое»
Перед глазами сразу встает картинка, где девочка с Сантандер слизывала кончиком языка шоколадное мороженое со своих пухлых губ…тогда я первый раз ее поцеловал. Губы ее были сладкие, немного прохладные от мороженого, но с легкими нотками шоколада.
17
ЛЕРА
— Мамочка, а папа приедет сегодня к нам? — интересуется девочка, что раскладывает купленные продукты по местам.
— Я не знаю, папа работает, ты же понимаешь.
— Да, но, может, мы пригласим его на ужин? — тоненький вопросительный голосок звучит на слегка повышенных тонах.
— Посмотрим. Что на ужин хочешь? — смотрю выжидательно на дочь, ее задумчивое личико заставляет невольно улыбаться.
— Может, пельмени? Мы таак давно их не ели, — облокачивается локтями на стол и ручками подпирает подбородок, смотря на меня щенячьим взглядом. Я не могу ей отказать.
— Хорошо. Тогда приступим. Беги мой ручки и переодевайся.
Переодевшись в спортивные лосины серого цвета и майку-алкоголичку, приступила к приготовлению пельменей. Сделала заварное тесто, последнее время мы с дочкой полюбили именно такой рецепт. Да, приходится помучиться немного, но если сделать все правильно, то вкус получается просто изумительным. После теста подготовила фарш, лук пропустила через блендер, так получается более насыщенный вкус. Посолив и поперчив, добавила немного водички для бульончика, лук и замешала. Слава к этому времени уже достала скалку и свою поварскую форму. Да-да, именно форма. Бабушка с дедушкой на день рождения подарили ей детский набор с фартуком и колпаком. И все только потому, что дочь начала проявлять талант готовки, ей полюбилось находиться на кухне и помогать, чем доверят.
Раскатав тесто и сделав рюмочкой кругляшки, разложила чайной ложкой фарш. Дочь же активно приступила к процессу приготовления, прикусив нижнюю губку, усердно лепила пельмени. Вижу, надеется, что приедет папа.
Беру телефон и делаю пару кадров забавной девчонки. Слава, заметив его у меня в руках, сразу принялась позировать и счастливо улыбаться. Выбрав хорошо получившиеся фотографии, отправила их Стаса.
Спустя час пельмени были налеплены, а мы довольные проделанной работой не спеша нарезали овощной салатик, пока закипела вода. Оставив Славу главную по салату, приступила к варке пельменей, закинув три порции в кипящую воду, услышала звонок в дверь. Я не успела сообразить, как в коридоре уже были счастливый писк дочери со словами «Папа, папочка, ты приехал».
Да, я знала, что он приедет, но совсем не была готова к встрече с ним на своей территории.
— Здравствуй, Ле-ра. — его голос, в нем столько тепла и непередаваемого счастья.
— Здравствуй, Стас, — он выглядит шикарно в этом темно-синем костюме и кипельно-белой рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами, из-под которой видна жилистая шея, и так и хочется провести кончиком языка по ней. Сглатываю, слишком не доступно для меня он выглядит. Родной и в то же время такой чужой.
— Лера, все хорошо? — подходит ко мне и касается подбородка, слегка приподнимая, что видеть мои глаза, полные безумного желания. Сама же замечаю, что лицо его выглядит непоколебимым, только в глазах его черти танцуют самбо.
— Да, все хорошо. Ванна за углом. — спешу выпроводить его с кухни, мне нужна передышка.
Черт, как же больно понимать, что сердце все еще его любит. Тянется к нему немыслимо, раздавливая разум, просто затаптывая его тяжелыми берцами размера так пятидесятого.
Выложив пельмени в большую тарелку, поставила на стол, рядом три прибора. Слава же успела заправить салатик и переложить в пиалу сметану.
— Я сама их лепила, представляешь? — воодушевленный голос дочки заставляет улыбаться.
— Ну… тогда я просто обязан их попробовать, — Стас трепет дочь по голове, еще больше лохмача ее и так свалившиеся хвостики. Слава, задорно смеясь, увиливает от него и усаживается за стол.
Ужин прошел по-настоящему в домашней семейной обстановке. О такой семье я мечтала всегда, чтоб отец интересовался делами дочки, ее интересами и мечтами. Стас все свое внимание обратил на дочь, а я чувствовала себя местами лишней. Но тем не менее была безмерно счастлива за этих двоих.
— А еще нужен папа в садик, — дочь тревожным взглядом смотрит на отца, ожидая оттого положительный ответ. А я? А я просто забыла про ремонт.
— Зачем? Ты что-то натворила? — волнительные нотки проскальзывают в его голосе, хотя внешне Стас выглядит совершенно спокойным человеком.
— Ну почему сразу натворила-то? — сложив ручки на груди и насупив лицо, дочь смотрит на отца не моргая. Это настолько умилительно выглядит, что я не выдерживаюсь и смеюсь в голос.
— Ле-ра, мне стоит переживать или нет? — отсмеявшись, наблюдаю, как две пары до невозможности одинаковых глаз смотрят на меня в непонимании.
— Нет. В садике просто ремонт и нужен папа, что передвинуть мебель.
— Я приду. Когда?
— В среду. — я пойму, если он откажется, вот дочери придется постараться объяснить.
— Я буду.
— Спасибо, папочка, — Слава залазит к нему на колени и звонко чмокает в щеку, счастливая улыбка Стаса передается и мне.
— Слава, время.
— Ну, мамочка, не еще немного.
— Нет. — что касается родительского времени, то здесь никаких послаблений нет. Итак, на час дольше сидели.
— Ладно, — дочь с недовольной мордашкой уходит в свою комнату за пижамой, я же направляюсь в ванну приготовить ей воды.
— Зачем ты так? — он удерживает меня за запястье, раздраженно сверля взглядом. Я никогда не видела его таким. Отшатываюсь, прикрыв веки на миг, делаю глубокий вдох, что вернуть прежнее спокойное состояние.
— Стас, ты еще ничего не понимаешь в воспитание. Имей в виду, я не позволю нарушать ее режим. Она должна была в девять быть уже в кровати, а сейчас почти десять. — выпаливаю все это не задумываясь, услышит ли дочь и как она отреагирует на это.
— Прости. Ты права. — зеркало здесь нет, уж очень мне хочется сейчас взглянуть на себя удивленную с открытым ртом. Человек настроения, мать его.
— Я Славу мыть, потом укладывать.
— Можно я ее уложу? — слышу на пороге кухни и просто не могу ему отказать.
— Можно.
Помыв дочь, помогла ей переодеться, и отправила в комнату, пообещав, что папа почитает ей перед сном. В кухне обнаружила идеальную частоту: со стола все было убрано по местам, посуда вся вымыта. Стас стоял спиной ко мне, под рубашкой четко было видно мускулистую спину мужчины обтянутую рубашкой, рукава были закатаны по локоть, выставляя на всеобщий обзор богатырские руки, сам же он глубоко задумчивым взглядом смотрел в окно. Сглотнув от дикого желания, что томилось внизу живота впервые за долгие годы, подошла к нему.
