— Меня еще никогда так не штырило от секса. Моя бы воля, приковал бы тебя к кровати и затрахал бы до смерти.
— Занимательная песпектива, — смеюсь я.
Нас отвлекает звонок телефона.
Мы переглядываемся, и он опускает мои ноги и дает подняться.
И я застываю, чувствуя, как по ноге стекает горячая влага, обильно струится вниз. Ухватываю тот самый лист. Ту самую мысль.
Я не смогла забеременеть с Беляевым. Он называл меня бесполезной, бесплодной дрянью. А как к моей бесплодности отнесется Илий?
— Все нормально?
— Да, — улыбаюсь я и беру его за руку. Вот только радости не чувствую. Таким мужчинам как Илий, нужны домашний очаг, хорошая хозяйка и пара сыновей.
Но я не смогу удовлетворить ни одно из его желаний.
Пока я подмывалась и надевала халат, в душе росла тоска.
Он узнает, и я увижу в его глазах разочарование. И это колом бьет сердце. Глупо надеяться на счастье.
Но сейчас нужно думать о безопасности. Пусть разберется с Беляевым, а потом я ему скажу. О таком врать точно нельзя.
Мысли прерывает звонок в дверь и я смотрю на занятого разговором Илия и иду открывать. Это наверняка Лелька вернулась.
Пока я иду к двери, звонок которой не замолкает. Становится настойчивее, как будто грубее трель.
Только я хочу раздраженно сказать «иду», как вдруг рот мне зажимает Илий, впивается ладонью в лицо и шепчет на ухо.
— Ни звука.
Он буквально запихивает меня в шкаф прихожей, ставит какую-то перегородку. Просит прощения взглядом и закрывает дверцы.
Ничего не понимаю. Страх ледяной коркой покрывает кожу, когда в дверь начинают уже активно долбить.
Судя по всему, чем-то железным.
Чувствую запах металла и натыкаюсь взглядом на небольшой ряд пистолетов самых разных форм и размеров.
Но больше мне интересно, что происходит там.
Слышу приглушенные голоса и пытаюсь сосредоточиться.
— Ты долго не открывал, — слышу низкий голос и замираю. Тамерлан. У Илия. Черт…
— А ты никогда ко мне не заходил. Такая честь для простого работяги.
— Ты себя недооцениваешь. Я помню, как перед смертью Асада проклинал тебя. А это дорого стоит.
— Что тебе нужно, — гораздо грубее ответил Илий. Эта тема ему неприятна? И кто такой Асада?
— Где твое гостепримство? Мне так и не удалось познакомиться с твоей девушкой на празднике. Мужики говорили, что соска что надо?
— А с чего такой интерес? — в голове Илия слышаться угрожающие нотки, но тут же звучит шлепок. Судя по всему, руки об плечо.
— Ну ты, че… Думаешь отобрать хочу?
— Только если подготовить для армии, сомневаюсь, что ты вообще трахаешься…
Тамерлан только хмыкает. Звучат тяжелые удаляющиеся шаги. А мне кстати наоборот казалось, что Тамерлан только и делает что трахается. Вид у него всегда был больно расслабленный, как у удовлетворенного самца. Беляев же напротив всегда отличался нервозностью. И даже кучи шлюх, которых он трахал мне в назидание и заставлял смотреть не помогали от нее избавиться.
— Илий, — дружеский тон снесло, как рукой. В голосе звучит металл. — Я помню, как ты запал на Беляеву. Она Ему нужна. Не стоит вступать в конфронтацию с такими людьми.
— А мне какое дело до его жены и до его хотелок?
— Я тебя предупредил… По дружески.
— Я тебя услышал, — говорит Илий и судя по скрипу распахивает дверь. — Но у меня вопрос. Если все-таки конфронтация случится. На чьей стороне будешь ты?
— На стороне денег, Илий. Только их.
Через три минуты шкаф распахивается и появляется напряженное лицо Илия. Впрочем, через полсекунды оно озаряется улыбкой, а руки тянутся ко мне.
— Не хочешь съездить на природу?
— На природу? — не понимаю, пока шагаю к нему в объятия. — Пикник?
— Не совсем. Нам нужно уехать из города. Хотя бы на пару дней.
— Это из-за Тамерлана? — тут же понимаю я, и содрогаюсь всем телом, но Илий обнимает меня и сильно сжимает руками. Словно хочет вжать в себя. Стать одним целым.
И мне становится еще страшнее.
— Беляев в городе, — слышу бас в ухо и застываю от ужаса. В голове тут же проносятся картинки всех тех унижений, которым я подвергалась по его вине.
Прикрываю глаза и сглатываю…
— Анжелика… Я не отдам тебя ему… Слышишь? — берет он мое лицо в свои руки и пальцами стирает градом стекающие слезы. И я облизываю соленые губы, смотрю в такие уверенные, светлые глаза и киваю. Хочу ему верить. Правда, правда.
— Да, природа, это замечательно. Только…
— Мм? — тревожно заглядывает он мне в глаза.
— Я никогда не выезжала на природу.
— Не волнуйся, Вишенка, — спокойнее улыбается Илий и руками задирает меня голову назад. Почти касается губ. — Если ты готова, я всему тебя научу.
Сексуальный подтекст сказанного притупляет страх и дает возможность окунуться в недавние эротические переживания. Я облизываю губы и руками обнимаю его за талию, так и не сумев скрестить руки за его спиной.
— С таким учителем, я всегда готова к новым знаниями и открытиям.
Глава 21.
*** Илий ***
Меня никогда так не плющило от бабы. Так сильно, что без нее дышать трудно, а с ней башню сносит. От запаха. От изгибов. От пухлых губ, что умеют так влажно причмокивать во время минета.
И я конечно не дебил, понимаю. Она жена одного из самых влиятельных воров в этой части страны. Сбежавшая жена. И он ее ищет. И я понимаю, что не являюсь героем. Но и отдать ее не могу. Только не ту, что судьба кинула в меня как гранатой. И этот взрыв чувств и желаний игнорировать нельзя.
Я всегда знал, что встречу ее. Остальные девки казались какими-то бессмысленным колесом обозрения. Дорогой к настоящему дому.
Все происходило по одному сценарию. С той лишь разницей, что снимали меня, либо снимал я.
Но ведь жизнь и не может быть простой. У меня есть деньги, здоровье, любимая работа и отличные друзья и родные. Глупо было верить, что любимую я встречу в ближайшем супермаркете и единственной проблемой у нас будет выбор размера кровати. Потому что мой с моим ростом под два метра ложе выбрать нелегко.
Нет, я встретил ту самую среди логова змей, где она выделялась словно спелая ягодка среди гнилья. Яркая, сочная. Очень вкусная.
И дело не обойдется без риска, может кто-то пострадать, но и отступить я не могу. Но сначала нужно обезопасить родных и увезти из города саму Анжелику с Ольгой.
— Почему Анжелика, — задаю я вопрос об имени, пока она рассматривает полки в супермаркете.
Шляпа, что я нашел для нее, почти полностью закрывает лицо, но не может скрыть изгиб пухлых губ.
— Мама считала, что если она назовет меня в честь Ангелов, то это убережет от беды.
— Помогло? — тяну я руку и смахиваю в тележку сразу несколько банок тушенки.
Если прятаться, то в нашем доме, глубоко в лесу.
— Я же встретила тебя, — улыбается она и чуть поднимает шляпу, потом останавливается возле печенья и долго выбирает какой вкус взять.
Я снова смахиваю несколько пачек и вижу ее довольную улыбку.
— Знаешь, поход по магазинам в эти полгода стал одним из любимых занятий.
— Потому что раньше это было недоступно? — догадываюсь я и высматриваю впереди смеющуюся парочку Насти и Артема.
Этим я тоже сказал уехать. Они уже отдали малышей моей маме, а сами закупаются на несколько дней. Лучше так, чем подвергать их жизнь опасности.
Не прощу себе, случись с ними хоть что-то.
— Никогда, — после паузы говорит Лика. — Нам запрещено было гулять и ходить по магазинам. Нас ведь могли похитить и шантажировать отца. А он этого допустить не мог. Вот и сидели как привязанные в доме. Ни друзей. Ни развлечений.
Я вдруг представил эту картину, как две маленькие девочки сидят в комнате полной дорогих игрушек и скучают, потому что никто не показал им как играть.
Кошмар.
У меня было другое детство. Солнце, вода, бои без правил с пацанами, содранные коленки и розги от отца. За сорванные девчонке цветы в чужом саду. А я всего лишь хотел узнать, чем отличаются мальчики от девочек. Заглянуть под юбку.
