Вся выдержка если не лопается, то находится на грани.
Пиздец. И из-за кого? Смазливой девчонки с приданым в виде завода? О том, что в течёт кровь Кагановича, даже думать не хочу. Если бы это были его люди, они бы проехали танком по главным воротам моего дома и водрузили бы свой флаг на крыше. Так что это кто-то другой.
Но кто?
Кручу в башке снова и снова, прикидываю расклад, вычеркиваю имена, а затем начинаю по новой.
Опять.
Звонок мобильного вызывает странную реакцию.
- Слушаю! - гаркаю в трубку.
- Везем, босс.
- Живая?
- Судя по всему да, - слышится какая-то возня, чей-то вскрикиваю. Мужской, кажется. - Лёха, финаль давай, - куда-то в сторону рычит Авдей. - Все, скоро будем, - это уже мне.
Медленно откладываю телефон и убеждаю себя, что меня интересует сохранность девчонки только по одной причине - наказать и как следует выбить из неё дурь я хочу самолично. И дело только в этом.
Из дома выхожу заранее. Словно нутром чую, что вот-вот ворота откроются, и экипаж моей блудной супруги вкатит на территорию.
Так и происходит.
Первым из тачки выходит Авдей. На лице полная сосредоточенность, и только в глубине глаз - вина. Да, блядь, за это я еще спрошу. Но пока другие приоритеты.
- Мы тут пока ехали, выяснили кое-чего, - тихо говорит он, подходя слишком близко.
- Ты о чем?
- На девчонке маячок был.
- Откуда?!
- Не знаю. Но не исключаю, что могла и эта девка, дочь экономки. подкинуть. Либо он у нее раньше появился.
- На кладбище?
Но Ремисов мотает головой.
- Исключено. В доме все глушится, даже если бы что то и было, он бы тупо сдох за такой срок. Это что-то свежее.
- И где же она его подцепила? - мрачно спрашиваю, прикидывая, что по всему выходит, крыса у нас тут, что ли? Или шакал недобитый?!
- В дороге она была у меня на виду. Никто и ничего не прошмыгнул бы. В доме отцовском оставил их, но там смысл какой? Если ее уже привели куда надо?
- Оставил? - цежу, стискивая зубы. - Ты, блядь, какого хера ее оставил, а? Я тебе что сказал? Глаз не спускать!
- Мой косяк, - тот даже не спорит. - Твое право наказать.
- В задницу засунь право свое, - рявкаю на него. - Мне это по-твоему нужно? Выясни все про жучок этот. И пошустрее.
Шагаю к машине и резко открываю дверь, выволакиваю стрекозу неугомонную.
Она бледная, губа разбита, на скуле синяк наливается. Перевожу вопросительный взгляд на Авдея.
- Пришлось потолкаться, - пожимает плечами тот. - Ты же сказал привезти любой.
Сказал, да. Глупо теперь предъявы кидать.
- В дом пошла, - приказываю вертихвостке. Вот только Барби вдруг решает характер показать. Вся бледная, трясется, а туда же. Делает шаг назад, даже головой мотает для убедительности.
- Нет.
- Нет?
- Я бросаю тебе вызов, Богдан.
Ее голос дрожит, волнение видно так, что даже с закрытыми глазами ощущаешь.
- Последний шанс, - даю возможность одуматься и не злить меня еще больше.
- Или ты боишься? - с вызовом произносит кукла. - Отказываешься? При всех?
Медленно оглядываюсь, и понимаю, что парни-то все секут фишку. Даже Авдей рот раскрыл и балдеет от расклада. А еще все они ждут, что я сделаю с этой свиристелкой, которая в очередной раз решила, что может подрывать мой авторитет.
Все-таки напросилась.
- Ну, банкуй, - делаю приглашающий жест, - послушаем, что ты там придумала.
- В тире. По десять выстрелов. Если я попаду не хуже тебя, ты меня отпустишь. А если лучше - дашь развод.
Вот, блядь, у кого ни совести, ни стыда, ни границ поведения. Стою и охереваю с ее дерзости. Это когда она успела так заматереть, чтобы условия мне такие выкатывать?! Я, конечно, знал, что девчонка в тире зависает. Неужели поверила в себя настолько? Ой, дура…
Делаю шаг к ней. Она рефлекторно дергается, но на месте остается. Что ж, неплохо.
- А если хуже, а, Барби? Готова к последствиям?
- Ты все равно накажешь, - мрачно возражает она.
- Накажу. Но в спальне. Один на один. Если ты прямо сейчас встанешь на колени извинишься.
Как же зашибенно сверкает ее взгляд. Аж руки чешутся поставить ее в коленно-локтевую прямо здесь. Злится, возмущенно пыхтит.
- То есть боишься проиграть?
Ох, зря она снова завела эту пластинку.
- Будь по твоему, Барби. Парни свидетели. Но если я выиграю, то ты сначала отсосешь мне при всех, потом я как следует выебу тебя, а если будешь плохо стараться, то и ребятам достанется. Идет? Или, может, все-таки сразу извинишься?
Стрекоза бледнеет, и ссадины на ее лице становятся еще более заметны. Терпеливо жду, что она выберет. Должно же благоразумие возобладать. Но она медленно кивает и…
- Идет.
Краем глаза замечаю, как Ремисов забавно пучит глаза. Походу он тоже прихерел. Да что там - все слегка в шоке с ее фортеля. Но… раз уж пообещал, придется выполнять.
- Ну, погнали парни. Повеселимся.
Судя по тому, как дергано идет Барби, она на взводе. А значит, мазать начнет с самого начала. И я даже подумываю о том, чтобы дать ей возможность отступить. Признать вожака и встать на колени. Но эта упертая сучка снова меня выводит.
- Поклянись, - требует она. - Поклянись, что сдержишь слово.
- Я разве когда-то тебе врал?
Она недовольно стискивает зубы, но молчаливо соглашается.
- Даю слово. Выйдешь вровень - отпущу.
Надолго ли? Вот вопрос. Но об этом позже.
Авдей достает ей пистолет, обойму. Девчонка нервничает, храбрится, но все равно дергается.
- Дамы вперед, - скалюсь, а у самого азарт в крови просыпается. Бесит она меня, конечно, знатно своей непокорностью. Но блядь… Впервые за долгое время ощущаю невероятное возбуждение. Такое, что прямо подъем какой-то аж внутри.
Барби встает в стойку. А затем минут три тупо примеряется. Замечаю, как парни тихо переговариваются, но, поймав мой взгляд, тут же затыкаются. Волчата ждут шоу. Что ж, пути назад нет.
Жена начинает, и я нехотя все же признаю - ее уровень подрос. Значительно. И это даже не злит, напротив. Чем сильнее противник, тем интереснее. Но последние два выстрела она все же мажет. Несильно, но… Будь кто-то другой на моем месте, ей бы хватило. А так…
Она откладывает пистолет, нервно закусывает губу, а я уже предвкушаю расплату. Зверь внутри вовсю скребет когтями, ожидая, как его выпустят на волю.
Когда-то мне пришлось как следует научиться стрелять. От этого напрямую зависела не только моя жизнь, но и Рустама. Так что все десять выстрелов - в десятку.
Оборачиваюсь к жене, она все понимает без слов. И я уже жду, что в ней проснется чувство самосохранения, что она опустится на колени и просит о снисхождении. Да я даже готов это сделать. Все же баба, что с нее взять.
Но вместо этого она упрямо поджимает губы. Непокорная. Несломленная. Даже жаль будет это в ней выкорчевывать.
- На колени, Барби. Пришло время выполнять условия…
- Хрен тебе, Богдан, - выплевывает она. - Гори в аду! - А дальше взмахивает рукой, и я за долю секунды замечаю лезвие ножа…
Оля
Когда бросала мужу вызов, я подозревала, что шансы на победу у меня маленькие. Именно поэтому делала ставку на то, чтобы оказаться не хуже по результатам. Но нервы подвели. Два последних выстрела не смогла сделать, как надо.
В том, что Богдан меня обойдет по очкам, не сомневалась. Авдей как-то проболтался, что босс стрелок потрясный. Так что на то, что Заславский промажет, я даже не надеялась.
Мой безумный план родился, пока ехали в машине, где пришла в себя после столкновения. Поначалу меня накрыла паника, но Авдей быстро успокоил. Качественно. Так что дальше я ехала молча.
К счастью, от меня никто ничего не ожидал, так что я смогла нож переложить в карман кофты.
Я надеялась, что смогу выторговать себе свободу. Но если нет… Мне не на кого больше надеяться. Если уж даже попытка друга отца провалилась, то дальше только плен до конца дней.
