тяжко вздохнула, и Марк смягчился.
— Осталось минут двадцать, мы почти на месте. Потерпи, Маш. Ты же сильная девочка. Хочешь твою любимую песенку включу?
— Да, — чуть оживилась Маша. — Хочу.
Закусив губу, я подумала о том, что даже не знаю какая ее любимая песенка.
Поглядывая на дорогу, супруг быстро начал искать что-то в телефоне. Наверное, музыку.
Так и оказалось. Через минуту из динамиков полилась песня разбойников из мультфильма «Бременские музыканты». Я удивленно подняла брови. Вяло двигая ножками, Маша заелозила на месте, пританцовывая таким образом под любимую песню. На какое-то время она отвлеклась.
За окном внезапно началась лесополоса. Впиваясь взглядом в мелькающие деревья, я терялась в догадках куда мы едем. Ответ пришел быстро.
Через двадцать минут мы оказались у небольшого домика в лесу, наполовину скрытым за настоящим частоколом. Деревянная изба находилась в самой гуще деревьев, двор безбожно зарос высокой травой и колючей ежевикой.
— Приехали. Вылезайте.
От долгой езды, все тело задеревенело из-за неудобной позы. Где мы вообще? Что за лес?
Растерянная, я вылезла из машины и вытащила Машу, вдыхая свежий лесной воздух. Закрутила головой.
— Сядьте пока на бревно, — кивнул Марк на поваленное у ветхой калитки дерево. Мы послушно направились туда.
Мужчины застряли у багажника, доставая сумки и пакеты. Опять о чем-то переговаривались. Их разговора я не слышала, в голове была полная неразбериха.
С сожалением я увидела, что связь в этой глуши не ловила. А ведь у меня было столько вопросов к Артему. Меня не покидала мысль, что он каким-то боком замешан во всем этом. И хотя речь изначально шла о другом, я никак от этой мысли не могла избавиться. Тревога нарастала во мне снежным комом, я вдруг поняла, что мне страшно. Одно дело обсуждать план на словах, другое дело, когда все летит к чертям, и ты не можешь ничего контролировать. И даже не владеешь информацией.
Отмахиваясь от мошкары я наблюдала за тем, как мужчины попрощались, пожав друг другу руки, затем Виктор сел за руль и, не разворачиваясь, покатил по заросшей дороге дальше, вглубь.
— Куда он? — снова заволновавшись, спросила я. Марк подошел к нам и потрепал Машу по голове. Та, как и я, озиралась и таращилась, оказавшись в непривычном для нее месте.
— Решать кое-какие вопросы. Пойдем в дом.
— Мы останемся тут? — я ошарашенно окинула взглядом домик.
— Не фешенебельный отель, извини, — с сарказмом ответил Марк. Подхватил сумку из моих рук, и толкнул ногой калитку, позвав Машу с собой.
Та с готовностью бросилась за ним, оставив меня сидеть в полном замешательстве на бревне. Долго сидеть я, конечно, не собиралась. Поднявшись, заторопилась за ними.
— Постой, Марк!
Я догнала его, когда они уже были внутри. Он говорил дочке что-то про предстоящие приключения и жизни в лесу, та возбужденно кивала. Я все не переставала удивляться. В избе было темновато даже днем, ни о каком электричестве речи и быть не могло. В носу сразу защекотало от пыли, потому что буквально все поверхности были ею покрыты. Несколько раз я громко чихнула, и Марк молча распахнул все окна, впуская свежий воздух внутрь.
Все пакеты и сумки с вещами аккуратно стояли на полу.
— Что происходит? Почему мы здесь? — мой голос дрожал от тревоги и усталости, и Марк, подойдя ближе, на секунду сжал мои плечи жесткими пальцами.
— У меня есть проблемы. Очень серьезные. — Он говорил ровным голосом, глядя в глаза. Осторожно убрал упавший на лицо локон моих волос, заправил за ухо. — Мой бизнес пытаются отжать конкуренты, действуют грязными методами. Прости за неудобства, я не хотел чтобы это коснулась вас с Машей, но сейчас над вами нависает реальная угроза. Я боюсь прятать вас за границей так сразу, сначала нужно подготовить убежище, о котором бы вообще никто не знал. Моя оплошность, что такого у меня никогда не было.
Он замолчал, на его скулах заиграли желваки.
— Тебе угрожают? — тихо прошептала я, покосившись на ребенка. Но она увлеченно лазила около дровяной печи.
Покусав губы, Марк вдруг признался.
— На меня уже было совершено нападение пару дней назад. Покушение на убийство. Пуля пробила лобовое, но не задела меня, вошла в заднее сиденье.
— Что?! — я в ужасе накрыла рот ладонью. — Тебя пытались убить?!
— Тише, она услышит, — процедил он, понизив голос и оглянувшись на Машу. — Все вопросы чуть позже, как она уснет. Нам придется пожить здесь несколько дней, хочется тебе этого или нет. Виктор уладит пару вопросов и сделает нам новые документы и кредитные карты.
— И мы вот так просто начнем новую жизнь? — Я отказывалась верить в услышанное.
— Это все тоже на какое-то время, пока все не наладится. Пока я не найду крысу и не придушу собственными руками, — мрачно изрек он.
От его слов по моей коже табуном врассыпную бросились мурашки. Господи, Артем, только бы это не было твоих рук дело! Ведь тогда получится, что я собственноручно разрушила бизнес мужа!
С холодеющим сердцем я вдруг осознала, что видеозаписи из нашего дома, которые в самом начале нашего плана я так усердно добывала для Савельева (он уверял, что это поможет для моего побега, а я даже не сомневалась ни мгновения!), использовались не для моего освобождения. А для того, чтобы потопить моего мужа. Я же даже ни разу их не смотрела, а там были записи из его кабинета… Масса конфиденциальной информации.
Господи… Какая же я глупая и непроходимая дура!
Марк достал несколько папок с документами и ушел на улицу. Весело подпрыгивая, Маша бросилась за ним. Я попыталась ее остановить.
— Машенька, папа пока занят.
— Хочу к папе! — к моей досаде заартачилась она.
Не отрываясь от бумаг, Марк махнул рукой.
— Она не будет мешать.
Довольная дочь выскочила вслед за ним. Я осталась в старой избушке одна, растерянная и не знающая чем мне вообще заняться. Уже смеркалось, на улице стоял глубокий вечер. Но впереди еще предстояло много дел.
Нужно достать из пакетов продукты, разложить кое-какие вещи, переодеться, но, оглядевшись, я поняла, что для начала здесь не помешает хорошенько убраться. За прокопченной печью нашла покрытый пылью веник.
Аккуратно повесив пиджак от Армани на крючок, я закатила рукава блузки, подкатала внизу брюки, и принялась за
