просто измена. Я с тобой, подруга. Мы этого так не оставим.
В глазах Марго пылал праведный гнев, лицо заострилось и стало хищным. Лика так расчувствовалась от ее поддержки, что не выдержала и крепко обняла.
— С такой подругой, как ты, мне ничего не страшно. Спасибо, что ты есть. Но мстить мы никому не будем. Я просто перееду, возьму отпуск — у меня как раз срок подошел — и просто буду приходить в себя. Потом вернусь на работу и постараюсь абстрагироваться.
— Как ты абстрагируешься, если этот мудак сидит за соседней стеной?
— Он давно предлагал мне перевестись в другой отдел. Я заранее все подготовлю: согласую с ним и отпуск, и работу на другого начальника. Все уже продумано.
— Смотри, аккуратнее. Он хоть и козел, но умный. Как бы не просек, что ты хочешь свалить тайком.
— Не просечет. Как я уже сказала — все продумано. Если будет надо, я даже готова с ним переспать и притвориться, что сгораю от страсти. Он поверит. Уж я-то постараюсь. Только будучи обманутым, он сможет прочувствовать, каково было мне.
Марго одобрительно прищурилась и кивнула:
— Хороший настрой. Девчонкам рассказывать будешь? У Аньки брат занимается перевозками, а Светлана у нас на переездах собаку съела и тоже сможет помочь.
— Рассказу, но немного попозже. Сначала мне самой нужно свыкнуться с мыслью, что это конец. Иначе они задавят меня своей жалостью, ты же их знаешь.
— Хорошо. Тогда держи меня в курсе дел. Если что — напрягу Маркелова с помощью. Пускай приобщается к общему делу.
Лика расплылась в улыбке:
— Если он начнет помогать твоим подругам, то ваши отношения уже перестанут вписываться в формат «потрахались и разбежались».
Марго цыкнула, закатила глаза и быстро сказала:
— Ерунду не городи. У нас все максимально несерьезно. Так, все, ладно, я побегу, иначе Рубенчик прикончит меня за опоздание. Как будет время — начну искать тебе квартиру.
Подруга упорхнула к себе в отдел, под крыло начальника Рубена Германовича, а Лика с тяжелым сердцем поплелась в приемную. На ее памяти это был первый раз, когда мысль о работе с Саттаровым приносила не радость и счастье, а бесконечную ноюще-режущую боль, будто клинок по самую рукоять загнали в грудную клетку.
Лика знала, что найти подходящую квартиру пусть даже в таком большом городе, как Москва, будет ох как нелегко. Она дала себе месяц, чтобы найти достойный вариант. Столько времени нужно, чтобы тайком от Саттарова ходить на просмотры, а ему говорить, что идет на встречу с подругами. Она разобрала свой гардероб, притворяясь, что это «ежегодная весенняя уборка», и к своей радости обнаружила большое количество одежды, обуви и аксессуаров, которые давным-давно не носила. Теперь это все можно отдать на благотворительность, а небольшую часть продать, тем самым облегчив дальнейший переезд.
А еще Лика начала активно копить деньги и почти перестала тратиться. Страх остаться без средств к существованию никогда не покидал ее, однако долгое время был в состоянии летаргии. Девушке удалось заглушить его. Однако сейчас он снова активировался и начал давить со страшной силой. Впервые с подобными ощущениями она столкнулась, сбежав из глубинки и оказавшись в столице. Все вокруг манило, дразнило, но при этом, казалось, было недосягаемо дорогим. В те времена Лика даже не могла позволить себе снять полноценную комнату.
Поэтому она без сожаления выставила свои брендовые вещи на платформу объявлений. А остальные хорошие, но более простые предметы гардероба отправились в местное отделение Красного Креста.
— Я делаю это каждый год, — говорила Лика в надежде, что Саттаров ей поверит. — Избавляюсь от старья и двигаюсь навстречу новому.
— Надеюсь, эта традиция касается только одежды, а я под раздачу не попаду, — в ответ лениво шутил он. Или не шутил?
Лика знала, что нельзя недооценивать его наблюдательность и аналитические способности. Не исключено, что он уже что-то подозревает. Впрочем, девушка успокаивала себя тем, что дальше подозрений дело зайти не может, ведь она тоже не пальцем делана и тщательно подчищает все следы.
На работе, как ни странно, все резко пришло в норму. Присутствие Леры в приемной Саттарова свелось к нулю. Он не бросал слов на ветер и действительно перевел ее к своему заму. Аня рассказала случай, как случайно увидела Леру, говорящую с кем-то по телефону на лестнице. Она стояла этажом ниже, поэтому Аня не стала спускаться, а просто обратилась в слух. Разговор был примерно таков: «Без понятия, почему. Спроси что полегче. Теперь все вопросы решаю с замом. Возможно, я нарушила некие тончайшие материи. Ха-ха. Да? Думаешь, он просто боится, что не устоит? Знаешь, а ведь не исключено… Когда мы с ним сталкиваемся в коридорах, он даже боится на меня смотреть. Ага, согласна. Просто так ничего не бывает…». Потом кто-то хлопнул дверью и спугнул Смагину. Она поспешила закончить разговор и мгновенно ретировалась.
Лика была без понятия, с кем Лера могла обсуждать ситуацию с бывшим женихом. С подругой из Питера? Если не считать школьные годы, подруг у нее отродясь не водилось. По крайней мере, надолго они не задерживались. Неужели сейчас что-то изменилось?
Загадок становилось все больше. Однажды по дороге домой Саттаров завел разговор о Лерином переводе в Москву:
— Помнишь, ты спрашивала, кто направил ее к нам?
— Неужто ты все разузнал? Ты же говорил, что ничего не вышло.
— Ситуация не изменилась, Лик. И это очень любопытно. Не может такого быть, что человек здесь, а никто не знает, почему.
Лика многозначительно повела бровью.
— Или знает, но молчит.
— Если намекаешь на меня, то зря. Я в Москве, я в принципе не могу давать такие распоряжения.
— Гладко стелешь. Ладно тебе, смотри на дорогу, я же просто шучу.
Вообще, после этого поцелуя, Виктор активно взялся за настроение Лики. Всячески пытался уверить ее в том, что между ним и Лерой ничего не было и быть не может. Придумывал разные формулировки и подходы, умело убеждал в своей честности. Лику было не обмануть. Она лучше других знала, что способны играть роль не хуже женщин, особенно когда хотят удержать выгодную позицию сразу в нескольких направлениях. Однако нельзя было не заметить, что он совсем не просит секса. Даже не намекает на это. Лика сама сказала, что ничего не будет, по крайней мере, пока; но ведь Саттаров — мужчина, как он может так стойко переносить все тяготы?
А еще теперь он всегда держал телефон на видном месте и нередко оставлял его в комнате,
