Только теперь до Картера по-настоящему дошло: мисс Лейн предлагала ему помощь. Сама. Добровольно. Картеру отчаянно не хотелось признаваться себе, что он тронут ее готовностью ему помогать.
– Мисс Лейн! – позвал Картер.
Кэт остановилась, повернувшись в его сторону. Вся ее поза выражала нетерпеливое желание поскорее уйти.
– Я… это, – начал Картер, барабаня пальцами по столу. Он не привык выражать благодарность, не говоря уже о том, чтобы ее ощущать. – Слушайте, я… в общем… согласен.
Картер запинался на каждом слове. Его глаза бегали по противоположной стене.
Мисс Лейн взглянула на Джека. Тот явно утратил дар речи.
– Не берите в голову, Картер, – сказала она. – Глупо было с моей стороны…
– Нет, – перебил ее Картер. – Не глупо. Это замечательная идея. Я думаю… – Картер перевел взгляд на Джека, ища поддержки.
– Уэс, вы говорите, что согласны на индивидуальные занятия с мисс Лейн?
Картер уперся глазами в стол. Его рука потянулась к сигаретной пачке.
– Понятно, – прошептал Джек. – Мисс Лейн, вы как? – осторожно спросил консультант.
Кэт приблизилась к столу, но всего на шаг.
– Значит, мы будем заниматься?
– Я, кажется, сказал, – огрызнулся Картер сквозь густое облако сизого дыма.
Кэт изумленно пожала плечами, подняла упавший стул и снова уселась за стол.
Через двадцать минут в органайзере Кэт были расписаны дни и часы ее индивидуальных занятий с Картером. Она снова встала из-за стола и протянула Джеку руку.
– Благодарю вас, Кэтрин! – Консультант с энтузиазмом ее пожал. – Уверен, это не последний наш разговор.
– Конечно не последний, – улыбнулась она. – И зовите меня просто Кэт… До понедельника, – добавила она, поворачиваясь к Картеру.
Картер в ответ не произнес ни слова. Он сидел, словно аршин проглотил. Кэт ушла, но он продолжал глядеть на дверь. В ушах шумело, а в голове, подчиняясь ритму его колотящегося сердца, эхом повторялось ее имя.
Кэтрин. Кэтрин. Кэтрин. Джек радовался как ребенок.
– Уэс, это же здорово, – говорил он, хлопая в ладоши. – Согласитесь, это чертовски здорово!.. Уэс, да что с вами? – Наконец Джек заметил, что его подопечный сидит не двигаясь.
– Как вы ее назвали? – хрипло спросил Картер.
Ему было трудно дышать. Он медленно поднес руку к груди, ощущая непривычную тяжесть. Такого с ним ни в каких переделках не бывало.
– Что? – спросил сбитый с толку Джек.
Картер закрыл глаза. Он силился сглотнуть, но в горле было сухо.
– Как вы назвали мисс Лейн?
– Я назвал мисс Лейн полным ее именем – Кэтрин. А что вас удивляет?
Кэтрин Лейн. Кэтрин-черт-возьми-Лейн.
Окружающий мир клонило то в одну, то в другую сторону. Голова налилась свинцовой тяжестью. Картер опустил ее на колени. Он дышал ртом, и все равно в легкие попадали жалкие крохи воздуха.
Этого не может быть. Никоим образом.
Нет.
А почему нет?
Потому что шанс ничтожен.
Картер вцепился себе в волосы.
– Это не может быть она, – прошептал он, продолжая сомневаться.
Воздух напрочь не желал проталкиваться в его легкие. Стены помещения надвигались на него, а вместе с ними наваливалась паника. Картер не мог поверить, и это неверие, точно клещами, сжимало ему горло. Он задыхался.
Почуяв неладное, Джек опустился на колени и стал тормошить Картера.
– Вы о ком, Уэс? – допытывался Джек. – Уэс, скажите хоть слово. О ком вы сейчас говорили?
– Это не может быть она, – пробормотал Картер.
– Кто? Мисс Лейн?
– Нет, – ответил Картер, едва замечая, насколько испуган его консультант. – Она не мисс Лейн. Она…
– Кто? – спросил Джек, впиваясь Картеру в плечо.
Картер поднял голову, но его глаза не видели консультанта. Его зрение заволокло пеленой воспоминаний, настолько осязаемых, что он мог их потрогать.
Густые вьющиеся волосы. Голубое платье. Револьверные выстрелы. Крики.
Картер схватился за руку Джека. Он цеплялся за собственную жизнь. Ему требовался якорь, что-то, что удержит его, иначе он распадется на куски. Теперь к его горлу подступали рыдания.
Картер перестал ощущать себя сильным, насмешливым, высокомерным двадцатисемилетнем парнем. Он снова был одиннадцатилетним мальчишкой, насмерть перепуганным, отчаянно нуждавшимся хоть в чьей-то любви. А сейчас он с таким же отчаянием пытался спасти жизнь маленькой, окаменевшей от страха девчонки.
Картер хотел ответить Джеку. Он старался это сделать. Он хотел рассказать консультанту все. Хотел попросить, чтобы Джек увел его отсюда, пока он окончательно не потерял рассудок. А может, это вовсе и не потеря рассудка? Может, именно так себя чувствует человек перед смертью?
Память Картера была похожа на прорванную дамбу. Воспоминания хлестали через край, но, в отличие от водных струй, каждое фейерверком взрывалось у него в мозгу, плясало перед глазами, эхом отзывалось в ушах. Картер сидел с опущенной головой и плотно закрытыми глазами. Рука намертво впилась в лацкан пиджака Джека, сминая шерстяную ткань. Больше всего Картеру сейчас хотелось успокоиться, расслабиться и вернуться в мир, где он – взрослый человек. Не получалось. Он злился на себя, хватая ртом воздух и задыхаясь.
Боясь, что сейчас горло окончательно сожмется и он умрет от удушья, Картер прижался потным лбом к плечу консультанта и прошептал слова, которые не произносил целых шестнадцать лет. С того жуткого вечера.
– Джек, она – мой Персик.
– Мне нужно к папе!
– Идем. Нужно убраться подальше отсюда. Они тебя убьют! Шевелись!
– Уэс?
– Нет! Папе нужна моя помощь!
– Уэс, вы можете открыть глаза?
– Не дергайся!
– Уэсли, очнитесь. Вам ничто не угрожает.
Картер сел на больничной койке, испуганно озираясь и шумно дыша ртом. Прикосновение чьей-то руки заставило его подпрыгнуть. Повернувшись, он увидел возле койки заметно встревоженного Джека. Картер сглотнул. Казалось, его горло выстлано наждаком. В голове по-прежнему не было ни малейшей ясности. Он ощущал себя кандидатом в покойники.
– Где я?
Картер поморгал, оглядывая помещение с белыми стенами. Потом увидел удивленное лицо врача. Неподалеку стояли двое охранников.
– Уэсли, вы в тюремной клинике, – ответил врач.
– Во-первых, Картер. И вас, док, я вроде не спрашивал, – огрызнулся Картер.
Доктор поежился и сделал шаг назад.
– Уэс, у вас был приступ паники, – тихо сказал ему Джек.
Картер выдавил из себя смешок, хотя ему было вовсе не смешно. Ему было очень даже паршиво сейчас.
– Кто это вам сказал? – продолжал хорохориться Картер.
– Я, – ответил врач.
Картер наградил его хмурым взглядом.
