Выехав за город, настроение Тани заметно улучшилось. Лера попросила остановиться, что и было сделано, едва появилась возможность.
– Добрый, отзывчивый, заботливый, любящий - это все об Илье. За три года мы ни разу не поссорились, ни разу он меня не обидел. Я его не бросала, у всех пар бывают кризисы - мы не исключение.
– Если он такой прекрасный, почему ты отключила телефон? Почему он звонит мне узнать, как ты доехала? В любом случае, мы ведь ещё вернемся к этому разговору? Я так рада, что ты приехала!
Подруги крепко обнялись.
– А Верстаков все равно, козел! Мог бы и сам тебя отвезти, меня бы Юра никуда одну не отпустил!
Категоричность Таня унаследовала от своей бабушки, Музы Карловны, в объятия которой Лера попала, едва выйдя из машины.
Двадцать лет назад, впервые увидев эту женщину, она поразилась её удивительному внешнему сходству с актрисой Ермоловой с портрета Серова. Годы не властны над ней: величественная осанка, гордый взгляд, легкая походка. Муза Карловна имела свое мнение обо всех сферах жизни, от политики, до кухни. Острый ум и грамотность в отстаивании своих взглядов сделали её непререкаемым авторитетом среди профессорских жен.
Промокнув батистовым платком уголки глаз, Муза оглядела собравшееся завтракать семейство и усадила Леру по правую руку от себя. За столом царило молчание, даже пятилетние близнецы были приучены есть молча.
После завтрака, Юра перекинулся с Лерой парой слов и уехал на работу. Таня повезла детей в детский сад. и ничто не мешало допросу с пристрастием. Присев в кресло, Муза Карловна указала Лере рукой на диван и сказала только одно слово:
– Моветон.
Почему-то в её глазах брак с Беляковым был предпочтительнее брака с Верстаковым. Исходя из логики, Лера должна была всю вину за сложившуюся ситуацию возложить на плечи Ильи, чего она категорически не хотела делать. Но и обвинять себя, при этом упоминая Орлова, было бы верхом легкомыслия. Поэтому вину за развал семьи она возложила на хоккей: частые командировки, некомфортные гостиницы, сложные отношения в хоккейной иерархии, при этом зарплата оставляет желать лучшего – всё это не способствовало семейной жизни.
Муза очень внимательно выслушала Леру.
– Ты защищаешь мужа, при этом его не любишь, отсюда следует вывод, что в распаде семьи виновата ты.
Лере нечего было возразить.
– Всё очень сложно...
– Тебе только так кажется. Вы прожили три года, детей не нажили, и ты не убиваешься по этому поводу, а теперь ответь, не мне и не сейчас, с тем, от кого ты сюда сбежала, ты бы хотела иметь детей?
Лера содрогнулась от такой проницательности.
– Я долго и внимательно живу на свете. С возрастом снисходительнее относишься к поступкам и ошибкам людей. Нам, женщинам, свойственно строить далеко идущие планы, жить надеждами, питать иллюзии, создавать семью...
Лере было стыдно признаться, но никаких планов, никакой семьи, она никогда не строила. Она приходила в отношения и условия, которые ей предоставляли и создавали ее мужчины.
– Мы можем заблуждаться, главное, сделать правильные выводы. Не стоит тащить груз ошибок в новые отношения...
Лера знала Белякова несколько лет, совсем не знала Илью, но в обоих браках, она не любила своих мужей, просто не знала, что это такое. Она беспокоилась, переживала, жалела, но никогда душа её не вырывалась, как безумная, навстречу тому единственному, мысли о котором не давали покоя, от предчувствия встречи с которым кружилась голова и по телу пробегала дрожь.
– Не надо посыпать голову пеплом. Ты молодая, всё ещё образуется. Хорошо, что ты приехала, вместе что-нибудь решим.
"Решим вместе" насторожило Леру, одно дело – поделиться сокровенным с подругой и совсем другое с её бабушкой. Ситуацию спасла Таня, позвав Леру лепить пельмени на большую семью. Через несколько минут в кухню вошла Муза, с ходу раздавая советы и замечания по поводу приготовления пельменей, и попросила Таню сделать ей чай.
– Как я люблю, с травками.
Сев в свое кресло, Муза внимательно следила, чтобы порядок заваривания чая не нарушался.
До прихода Юры с детьми она развлекала подруг воспоминаниями об их же непоседливом детстве, о проказах и хулиганствах.
Только поздней ночью, когда большое семейство уснуло, подруги вышли на неотапливаемую веранду.
– Ночь, а заморозков нет. Ранняя весна будет.
– Ты мне зубы не заговаривай! Верстаков опять звонил. Спрашивал, как ты, просил помочь, если попросишь. Беспокоится за тебя. Что натворила?
– Кажется, влюбилась!
– Так кажется или влюбилась?
Лера задумалась, действительно, что, кроме физического влечения, связывает её с Орловым, что она знает о нём? Анкетные, медицинские данные, голевую статистику? Видела его бывшую, о причинах их расставания может догадываться гипотетически, в одном только уверена, что она старше. О его семье знает только с его слов. Об этом и многом другом, что волновало и мучило последние месяцы, Лера попыталась рассказать, первый раз взглянуть на все чужими глазами, озвучить ощущения незнакомые ей до появления Орлова.
– Клиника, – подытожила Таня рассказ подруги. – Поговорить-то ты с ним могла?
– Не могла! Нет сил ему сопротивляться, достаточно голоса – и я подчиняюсь его воле. Голова кружится от волнения, я таю, меня затягивает в другое измерение.
– Ты женщина, он мужчина, все естественно. Не вижу противоречий! Ваша разница в возрасте в Москве сейчас самый тренд.
– А то, что он подопечный моего мужа? Хоккеист увел жену у тренера! Отличный заголовок для желтой прессы!
– Сама ведь говоришь, что он взрослее своего возраста, серьезнее. Повстречались бы какое-то время, присмотрелись. Может ему тоже семья не нужна...
– Вопрос не в том, что ему нужно, сможет ли он строить семью... Готова ли я связать себя новыми серьезными отношениями?
– Ты поэтому телефон отключила?
– Конечно. Стыдно вспомнить, но, если бы не Илья, была бы я падшая женщина.
– Я тоже не могу быть коммутатором между тобой и Верстаковым, включай свой телефон.
– Он больше не будет звонить, – Лера плотнее завернулась в шерстяной плед, она замерзла, но это был не озноб от стыда и трусости, испытываемый в последнее время, а холод, который остудит её мысли и плоть, поможет трезво и рационально расставить приоритеты. Попробовать-то она может?
Она решительно включила телефон и показала Тане количество неприятных звонков и непрочитанных смсок от Орлова.
– И так будет каждый день!
– Запрети ему звонить, пусть пишет сообщения.
Лера пригляделась к экрану.
– По 43 в день?
В это время телефон зазвонил.
– Спит он с ним, что ли? – Лера сбросила звонок. – Разрешу ему присылать одно сообщение в день. И точка.
– Это правильно.
От Тани не укрылась улыбка и блеск в глазах подруги, пока она, взвешивая каждое слово, писала послание.
– Завтра с утра едем к Андрею. Мне нужна машина. Я начинаю новую жизнь!
Глава 13
В автосалоне было тихо. Несколько человек, праздно шатающихся между машинами, не привлекали внимание персонала, зато к Тане с Лерой сразу подошел молодой человек и предложил им пройти с ним на второй этаж.
Внутреннее окно во всю стену в кабинете Андрея открывало обзор на весь салон.
– Красиво! – Лера продолжала осматриваться. – Ты нас видел?
– Вообще-то ждал.
Андрей достал из вазы букет роз и преподнес Лере, Тане поцеловал руку. Шикарный кабинет, поцелуй руки, цветы, кофе, фрукты и сладости приятно удивили Татьяну, вчерашняя враждебность уступила место благосклонности.
Осмотр машин занял некоторое время. И Таня, и Лера – водители со стажем, но, поддавшись обаянию и профессионализму Андрея, доверились ему, полностью положившись на его выбор. Сумма скидки впечатлила обеих, предложение Андрея провести тест-драйв было встречено с энтузиазмом. Наверное, впервые московские пробки не раздражали Татьяну, она радовалась за Леру, которая азартно испытывала машину по мартовский слякоти.
