– А что я тебя, любить должна была? За что? – вдруг закричала свекровь тонким голосом. – Ты моему сыну жизнь портишь, а я тебя любить должна? Не дай бог ни одному мужчине такую жену, как ты!
– Да?.. Интересно… И чем же я плоха? Чем?
– Никогда тебе, Лара, не говорила, а вот сейчас все выскажу… – высоким, срывающимся голосом произнесла свекровь. – Ты же совершенно не ценишь Сашу, совершенно! Он ради тебя из кожи лезет, а ты… Хамка. Грубиянка. Хозяйка – никакая… Ты пьешь! – Свекровь вдруг зарыдала. – Ты пьешь и его, моего мальчика, спаиваешь!
– Я?.. – ахнула Лара. – Что за бред… Я спаиваю Сашу?
– Да! Ты его кормишь бутербродами… сухомяткой… а у него желудок… – свекровь всхлипнула. – Бедный мой мальчик, для кого я тебя растила, Сашенька мой родной… – она уже рыдала в голос.
Эти слезы совершенно обезоружили Лару.
– Елена Игоревна… Простите, если я была сейчас резка… – стараясь говорить спокойно, продолжила Лара. – Но вы тоже не правы… Я… я все эти годы хотела, чтобы вы меня любили… чтобы вы меня признали… Но вы меня не замечали, не хотели видеть! Вы над Любой больше тряслись, вы Любу чуть не облизывали…
– Люба мне как дочь! – вытирая слезы ладонью, сдавленно произнесла свекровь. – Я ее с рождения знаю, на руках носила… Почему мне ее не любить? Почему я должна любить тебя больше ее? Ты мне можешь объяснить?!
Лара ничего не смогла ответить. Да и что ей было сказать?
– Ты, Лара, совсем совесть потеряла… С тобой как с человеком, а ты…
– Елена Игоревна, не надо… Я не хочу вас обижать. Но помните – совсем недавно, на вашем дне рождения, вы сказали, что у вас уже есть внуки – Стасик и Натуся? Вы хоть понимаете, какой это удар для меня – узнать, что вы их предпочитаете родным внукам?
– Кому? Да ты хоть одного-то родила?.. Ну вот, мне уже и Стасика с Натусей нельзя любить… – прорыдала свекровь.
– А моего ребенка вы отвергли!
– Что-о? Какого ребенка?
– Тогда, девять лет назад! Помните?
– Я – отвергла? – Елена Игоревна перестала рыдать и с ужасом заглянула в глаза Ларе. – Ты что несешь?
– Вы забыли… Я так и знала, что вы забыли!
– Лара, уходи. Ты сумасшедшая. Я теперь точно знаю, что ты сумасшедшая… Уходи!
– Вы знали, что у Саши есть любовница? – отступая к двери, произнесла Лара. – Вы его покрывали…
– Не придумывай опять.
– Вы знали, что он встречается с другой женщиной. Вы знали!
– Уходи, Лара. Пожалуйста, – с отчаянием взмолилась свекровь. – Я тебя боюсь.
– Вы знали… А теперь она ждет ребенка.
– Что?
– Оленька беременна, вот что! – мрачно сказала Лара. – Я с ней встречалась сегодня.
– Что ты с ней сделала? – снова высоким, птичьим голосом воскликнула свекровь и прижала ладони к сердцу.
– Ничего я с ней не сделала… Поздравила я ее, вот что! – выпалила Лара и выскочила за дверь. – Совет да любовь ей пожелала…
* * *
– Алло! Сандрик, это я. Тебе некогда?
– Малыш, для тебя у меня всегда есть время.
– Ты только не ругай меня, ладно?
– Олик, даже если я захочу, я все равно не смогу тебя ругать… птичка моя. Сладкая ягодка. Слушай, я так рад! Теперь у меня будет куча времени свободного… Помнишь, я про реорганизацию говорил? Теперь часть дел я передал Игнатьеву, а Мансуров с Кузьминым…
– Сандрик, я сегодня встречалась с Ларой!
Пауза.
– Что? Боже мой… Зачем? Все в порядке?
– Да что ты так переживаешь, все в абсолютном порядке! Очень милая женщина твоя жена. Я хотела на нее посмотреть…
– Зачем?!
– Сандрик, не кричи на меня.
– Зачем, Оля, зачем?..
– Ты погоди… Я же не просто так! Она ведь знает, что у тебя есть я…
– Но встречаться-то зачем?
– Мне всегда хотелось на нее посмотреть.
– Ты ребенок, Оля… Ты просто любопытный ребенок! Посмотреть… О чем вы говорили?
– О тебе. Я ей сказала, что очень тебя люблю. Она волновалась, поженимся мы с тобой или нет, а я ей ответила, что мы даже не говорили с тобой об этом…
– Оленька. Оленька, ну зачем ты форсируешь события!
– Ничего я не форсирую. Хотя… Ты меня все равно будешь ругать.
– Малыш, я тебя не буду ругать. Я тебя люблю.
– Нет, ты не знаешь… Ты меня будешь, будешь ругать…
Пауза, всхлип.
– Малыш, ты плачешь?!
– Сандрик, я серьезно. Я жду ребенка.
Пауза.
– Сандрик! Ты где?
– Оля, я еду к тебе.
– Сандрик! Погоди! Я… уже давно беременна. Я тебе не говорила раньше, боялась. Не хотела тебя связывать.
– Оля, я еду к тебе.
– Погоди. Минут десять посиди на месте, отдышись, успокойся. Ты не должен в таком состоянии садиться за руль. Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится. Я тебя люблю…
– Малыш. Оленька…
– Что, Сандрик?
– Я тебя люблю. Если бы ты знала, как я тебя люблю…
– Смешно… Помнишь, мы две недели назад сидели в кафе? Ты тогда ничего не заметил… а она сегодня – заметила. Она ничего так.
– Лара?
– Она сказала, что не будет нам мешать.
– Еще бы она помешала!
– Ты о чем?
– Я ухожу от нее. Все. Там – все кончено. Господи, Оля, если бы ты раньше мне сказала, мы бы уже давно были с тобой вместе! Теперь будет новая жизнь. Другая. Не такая, как раньше…
– А какая?
– Счастливая, малыш, счастливая… А скоро?
– Не очень. В середине августа.
– Скоро. О-о-о… Как же скоро! А кто? Оленька, кто – ты не знаешь еще?
– Сандрик, не знаю. Про УЗИ только не говори мне, ладно? Я хочу родить нормального, ничем не облученного ребенка. Даже не проси сделать УЗИ.
– Ладно. Сюрприз будет. А ты какая скрытная, оказывается…
– Я не думала, что ты уйдешь от жены. Ты ведь так ее любил.
– Я тебя люблю. Только тебя.
– Ты не хотел детей. Я, когда узнала, испугалась… Наверное, гормональные препараты не такие действенные.
– Знаем. Проходили.
– Что?
– Шучу. Я рад, что они не подействовали. Оленька… Теперь-то мне можно ехать?
– Да…
* * *
После ухода невестки Елена Игоревна долго не могла прийти в себя. Сердце колотилось как сумасшедшее, в висках стучало, голова кружилась.
«Ну вот, давление бабахнуло… Довела-таки она меня!» – с отчаянием пробормотала Елена Игоревна. Она хотела позвонить сыну, пожаловаться ему на Лару, но потом передумала. Ни к чему его лишний раз тревожить, расстраивать.
Елена Игоревна выпила таблетку и прилегла на кровать. С одной стороны, она чувствовала себя скверно, но с другой… Неужели наконец случится оно, то самое, чего так долго ждала? Неужели она дожила до того момента, когда Саша решил наконец бросить Ларису…
Горькое, горькое счастье.
Жизнь не баловала Елену Игоревну. Ее отец разошелся с матерью. После развода родителей Елена осталась жить в городе, а отец уехал с Клавдией, младшей сестрой, в деревню. Без сестры Елена тосковала ужасно, а Клава – так еще пуще… Они отчаянно переписывались, ездили друг к другу на каникулы, потом отец женился повторно, девочке совсем стало несладко в деревне… Только когда Клаве стукнуло девятнадцать, она смогла перебраться в небольшой провинциальный город к сестре и матери.
