— А как ты нас нашел? — слышу вопрос сына, когда прохожу мимо гостиной на кухню.
Хочу остаться и услышать ответ Дамира, но одолеваю себя и иду мимо. Пусть сам выкручивается. Он придумал эту историю, ему и врать до конца.
Когда захожу на кухню, не сразу понимаю, что не так. И только когда не нахожу рассыпанной гречки, озадаченно смотрю на пол. Мне требуется несколько мгновений, прежде чем я понимаю, что это Дамир собрал ее, пока я одевалась в ресторан.
И как на такое реагировать? Как он вообще может сначала наводить порядок на моей кухне, а затем разговаривать со мной так, будто я пустое место?
Чувствую, как начинаю злиться. Вот зачем он полез? Я бы вернулась из ресторана и убрала сама, но он мне такой возможности не предоставил. Ладно бы в ресторане вел себя, как и подобает отцу, который впервые увиделся с сыном — молча бы наблюдал за его привычками и узнавал о наличии аллергии, так нет же! Он решил сразу влезть туда, где ему точно не место — в воспитание! С чего он вообще решил, что лучше меня знает, как вести себя с детьми? У него-то их нет!
В таком неоднозначном настроении я возвращаюсь в гостиную. Жалею, что не накатила, пока была на кухне. Тогда все происходящее вокруг и обидные слова Дамира воспринимались бы куда спокойнее.
Увы, такого я себе позволить не могу. Боюсь даже представить, что будет, если Юсупов учует от меня перегар. Не удивлюсь, если уже завтра на моем пороге будут стоять представители опеки с проверкой, а спустя какую-то неделю-две я получу извещение о том, что ненадлежаще исполняю обязанности матери и ребенка у меня забирают.
От мыслей по телу пробегает дрожь. Я дергаю плечами, а затем растираю их руками, потому что мне вдруг становится холодно. От осознания, что я ничего не могу сделать против Юсупова, мне трудно дышать. К счастью, ко мне подбегает Кирилл и отвлекает меня от мыслей. Увлекает игрой, в которую нужно поиграть всем вместе.
Как итог, около получаса мы все вместе делаем вид, что семья и предельно счастливы. На несколько мгновений мне даже кажется, что если бы не столько “но”, у нас вполне могло получиться стать хорошими родителями для Кирилла. К счастью, Юсупов давно женат, а я слишком сильно привыкла принимать решения самостоятельно, что не представляю, как кто-то будет раздавать мне указания.
— Папа останется с нами? Или уйдет? — спрашивает Кирилл, заметив, что за окном темнеет.
— Уйдет, малыш.
— А когда плидет снова?
— Завтра, — отвечает вместо меня Дамир. — Я приду завтра и мы все вместе пойдет гулять. В зоопарк хочешь?
— Мы были с мамой, — пожимает плечами Кирилл. — Но и с тобой сходим.
Я вижу, что сын тянется к Дамиру, но медленно. Больше изучает его, осторожничает, не задает лишних вопросов. Будь на месте Дамира я, Кирилл уже сотню раз переспросил всё, что его интересовало, но при нем сдерживается. Все же Юсупов для него чужой человек, и он знает его недостаточно.
От игр Дамира отвлекает звонок телефона. Он говорит сыну, что отойдет на ненадолго, после чего встает и уходит на кухню. Кирилл при этом откидывается на ковер и сворачивается клубочком. Я позволяю себе прикрыть глаза на какие-то жалкие мгновение, но когда открываю веки, сын уже спит, а Дамир все еще разговаривает по телефону на кухне. И судя по его спокойному размеренному тону и имени, что он произносит, звонит ему жена.
Не знаю, почему меня это так сильно раздражает, но я даже встаю на ноги с твердым намерением прервать его разговор и выставить из своей квартиры. А еще насолить ему, зайти на кухню и громко спросить, когда он уйдет. Я вспоминаю лицо его жены, когда она мне угрожала и хочу вывести ее из себя. Сделать так, чтобы она тоже нервничала, оказавшись в тупике. Впрочем, я быстро беру себя в руки. Я ведь не она и никогда не опущусь так низко.
На полпути я останавливаюсь и обхватываю себя руками. Не стану я отвлекать его. Пусть договаривает и потом уходит.
Дамир появляется в гостиной спустя несколько минут. Удивленно смотрит на Кирилла, затем на меня.
— Он так быстро уснул?
— Устал за сегодня, — я пожимаю плечами. — Плохо, что уснул без ужина.
— Может, его разбудить? — Дамир двигается к сыну, но я его останавливаю.
— Не стоит. Завтра утром поест. Пускай спит, ты вымотал его, к тому же, он не спал днем и неплохо пообедал.
Когда Дамир мне не противоречит, удивляюсь. Но вида этому не подаю. Лишь встаю с дивана и иду к выходу, тем самым давая Юсупову понять, что ему пора уходить. Мой намёк он, к счастью, понимает. У двери останавливается, поворачивается ко мне.
— Ты не сказал жене о сыне? — вдруг вырывается из меня.
Забирать сказанные слова обратно поздно, поэтому я складываю руки на груди, прислоняюсь к стене и жду ответа. Впрочем, чего ждать. Итак все понятно. Она ничего не знает, иначе бы звонила ему сегодня не один раз в конце дня, а каждый час. И вряд ли бы она позволила ему провести с сыном так много времени. Да что там! Она бы наверняка приехала вместе с ним, опасаясь отпускать его к сыну, которого он так долго ждал, одного!
— Не сказал, — Дамир кивает.
— Я так и подумала, — почему-то в моем голосе слышна горечь.
— Я хотел вначале увидеться с сыном.
— Чтобы что? — я усмехаюсь. — Принять решение, достоин ли он твоего имени?
Дамир сжимает челюсти, но ничего не отвечает, отчего меня начинает трясти. Неужели… это правда?
— Чушь не неси, — наконец, говорит он. — Я бы принял его любого.
Я усмехаюсь, потому что не верю. Он приехал сюда втайне ото всех, в частности от жены, которая не может забеременеть. С одной стороны, я могу его понять. Он хотел спокойно увидеться с сыном, а с истеричкой-женой этого сделать невозможно, а с другой… я злюсь. За всё, что сегодня случилось. За жест доброты с этой гречкой, за выговор, который получила в ресторане, за то, что ушел разговаривать со своей женой, не попрощавшись с Кириллом перед сном.
— Всего доброго, Дамир, — произношу, гордо вскинув голову и, не выдержав, добавляю: — Теперь можешь рассказать жене о сыне.
— Да блядь, — он взрывается и делает шаг ко мне. — Откуда ты взяла этот бред?
Я пожимаю плечами. Сама не знаю. Просто вдруг появилась мысль, что он устроил смотрины. Пришел узнать, здоровым ли родился его сын. И теперь эту мысль никак не получается вытравить из головы.
— Как же с тобой сложно, Варвара, — рычит он, а затем толкает меня к стене.
Прижимает к ней спиной и нависает сверху. Я отворачиваюсь, когда он пытается меня поцеловать. Подставляю щеку, а потом отталкиваю его от себя и вытираю кожу, которой он коснулся губами, тыльной стороной ладони.
— Доброй ночи, — говорю, сглотнув внезапно образовавшийся ком.
Киваю на дверь.
— Тебя жена ждет, — напоминаю то ли ему, то ли себе.
Глава 20
Дамир
— Что ты только что сказал?! — с истеричными нотками в голосе переспросила Наташа.
Дамир прикрыл глаза и устало потер переносицу. Он предполагал, что будет именно так, но скрывать дальше не было смысла. Она бы все равно узнала, да и как скрыть наличие сына? Это ведь не любовница, которую можно отвезти на квартиру и приезжать, когда удобно. Ребенок это совершенно другое. Да и не хотел он его прятать.
— Я должен повторить?
Наташа сделала глубокий вдох, взмахнула руками, но… так ничего и не сказала. Выдохнула, руки опустила, а затем села в кресло напротив его стола. И заплакала. Вот лучше бы истерику устроила, честное слово. Он был готов. Даже слова приготовил, чтобы ее прекратить и остаться правым, но… не получилось. Из всех доступных эмоций Наташа выбрала слезы. А что он мог против слез сделать? Никакие слова на нее не подействуют. Извиняться, обнимать ее и утешать? Так вроде и не виновен он ни в чем. Так получилось, что у него уже есть сын. Сам узнал недавно.
— Ты… — она замолчала, посмотрела на него заплаканными глазами и снова заревела, вытирая слезы со щек.
Манипуляторша.
