запомнить, что, когда бьют – это норма. Не хочу, чтобы моя Лиза так мыслила.
Но вот, прошло всего минут сорок, и на душе уже так тепло, как долгое время не было. И новогоднее настроение пришло. Все из-за этих посиделок с борщом. Был бы здесь Сережа, а не Никита, были бы нудные рассуждения, что я плохо воспитываю дочь, потому что мама меня плохо воспитала. И вообще, не семья у меня, а варвары и лимита понаехавшая.
— Так что, последуешь моему совету, веснушка?
— Больше не буду драться. Честное слово, – улыбнулась мужчине Лиза. — А вы теперь с нами вместо дедушки Бори? Мне нравилось, когда мама меня на работу брала. Он разрешал за своим столом сидеть, а вы разрешите?
— А ты уговори свою маму ко мне вернуться, и я разрешу, – коварно произнес Никита.
Я сложила руки на груди. Подлый прием!
— Ма-а-ам! – хныкнула Лиза, и состроила несчастную мордашку.
Никита весьма удачно спародировал мою Лизу, и также посмотрел на меня, а я рассмеялась – устроили мне здесь!
— Спасибо еще раз.
— Не за что. А не дашь мне с собой пару ватрушек? – Никита вновь состроил несчастные глаза, явно у Лизы подсмотрел.
— Конечно, я уже завернула, – пододвинула к краю стола сверток.
— Спасибо. Поеду я, работы море.
— Не уезжайте, – Лиза внаглую перебралась на колени Никиты, и потянулась к его шее.
Мужчине пришлось пригнуться, чтобы дочурка его обняла. Вернее, ну как обняла? Она в него вцепилась, как в своего любимого медведя, которому и правда место уже на помойке – я его и штопала, и отбеливала, но Потапыч все равно выглядит как жертва ядерной катастрофы.
Но Лиза его любит. Подозреваю, что к искренней ее любви примешана изрядная толика женской жалости, очень уж плачевно медведь выглядит.
Вот и в Никиту она вцепилась, как в самое дорогое. Пожалуй, он теперь на первом месте в списке дочкиных любовей. Медведь на втором, а я на почетном третьем.
— Оставайтесь, а? Мама мне «Машу и Медведя» включает, давайте посмотрим?
— Лиза! – я смущенно взглянула на Никиту Борисовича, и обхватила талию малышки, но она еще крепче обвила Никиту. — Детка, ну хватит, веди себя прилично.
— Не хочу прилично, хочу интересно! – воскликнула она обиженно, и Никита махнул рукой, чтобы я отошла.
— Ее напугали сегодня, – прошептал он, а я вздохнула.
Не досмотрела.
Знала же маменькин характер. Но не ожидала, что она опустится до телесных наказаний. Конечно, моя детка испугалась, я-то не защитила ее, а Никита… Никита как раз защитил, пусть и не кулаками и разборками.
— Лиза, ну ты чего? – мужчина погладил мою малышку по головке. — Я же не навсегда ухожу.
— Угу! Не навсегда, – прогудела Лиза. — Вы же сказали, что мама ушла, а мама отказалась приходить к вам обратно, а у вас работа, и вообще! – дочурка выдохлась от своей тирады, и я снова сделала шаг к этому дуэту, чтобы забрать Лизу, но Никита вновь покачал головой.
Неудобно-то как! Не люблю стыдить Лизу, и говорить ей, что она зря эмоции проявляет – вырастет, и сама поймет, нельзя обесценивать. Но мне и правда неудобно. Столько времени у Никиты Борисовича отняли, чужой ребенок в него вцепился, и именно ему, а не мне приходится Лизу утешать.
— Я еще приду, правда. А ты маму слушайся, ладно?
— А если не придете, то я могу маму не слушаться? – каверзно поинтересовалась Лиза, и Никита рассмеялся. — Куда вы спешите?
— На работу, в офис.
Мне снова стало стыдно. Мои проблемы помогал решить, а ведь работы выше крыши. Борщ и ватрушки – так себе оплата.
— А можно с вами? Мама, – пропищала Лиза, — можно с дядей Ником?
— Я не против, – коварно кивнул Никита, и Лиза отняла ручки от его шеи, и захлопала в ладоши.
— Ура!
— Если Надя, конечно, не против, – добавил Никита и еле заметно улыбнулся. — Домой потом отвезу, обещаю.
— Ма-а-ам?
— Будь по-вашему, – сдалась я. — Заодно помогу вам. Лиза, давай-ка, иди и проверь рюкзачок. Фломастеры не забудь и раскраску.
Лиза убежала в комнату, топоча ножками, а Никита, не скрывая довольства, взглянул на меня. И этот взгляд многое мне сказал.
Например то, что меня обвели вокруг пальца.
Ну и жук! Но чертовски харизматичный, надо признать.
— Вам бы в актеры, – хмыкнула я, губы дрожат, только бы не расхохотаться. — Отличный спектакль, я почти купилась. Правда, подумайте над актерской карьерой.
— Я думал, – он взял со стола ватрушку, и с аппетитом откусил. — Скажи, я хорош?
— Просто великолепен!
— И ты променяешь меня на нудного Андрюху, который скоро начнет подкатывать к тебе яйц… кхм, ну ты поняла?
— Я…
Я растерялась.
Может, я поспешила? После праздников ведь придется устроиться в штат, а скакать с места на место, и подводить начальство я не люблю. Если возвращаться, то в ближайшие дни.
Но до чего же Никита Борисович наглый! Он ведь и правда меня вокруг пальца обвел, чего хотел – добился. Я еду ему помогать. Вроде как сама и предложила, но каков манипулятор!
А Лиза – его достойная ученица.
— Лиза, поторопись! – крикнула я, когда мы одевались в коридоре.
— Иду. Бегу, – Лиза и правда выбежала из комнаты, волоча рюкзак, медведя, и альбом для рисования. — А деда Боря мне каждый год дарил подарок и билет на Щелкунчик. И даже ходил с нами.
— И в Деда Мороза переодевался, – хихикнула я, вспомнив Бориса Ефимовича слегка подшофе, но с мешком подарков и окруженного детворой.
Хорошая традиция у нас была – мелких тридцатого или тридцать первого на работу брать. День сокращенный, коллектив доделывал дела, а Борис Ефимович играл роль Деда Мороза. Его не только моя Лиза любила.
Про это я и поведала Никите, пока мы ехали в офис.
— Я и не знал.
— Я не сомневаюсь, что не знали. Вы же не бывали у нас, – пожала я плечами. — Знаете, начальство принято ругать, но Бориса Ефимовича ругать было не за что, его даже Вера любила.
Любила, потому и работала, и ее не увольняли.
— Так мне нужно тоже
