…Пытаясь собраться с мыслями, Лейла стала оглядываться по сторонам. Где же Селим, почему задерживается? Они договорились встретиться прямо в аэропорту, но брат куда-то запропастился. И на звонки не отвечал. Стараясь подавить смутное волнение, Лейла поднялась с кресла и вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.
Повернул голову, она заметила, что на нее, не отрываясь, смотрит какой-то молодой мужчина. Он был высокого роста — почти как Карим, так же отлично сложен, только черты лица у этого мужчины были немного неправильные. Хотя глаза… даже издалека видно эту яркую синеву, а еще… что-то еще было в этих глазах. То, от чего Лейла почему-то покраснела, а по ее телу пробежали странные мурашки.
И в этот момент кто-то положил руку на ее плечо.
Вздрогнув, Лейла увидела Селима. Когда это он успел так незаметно подойти? Да еще и не один! Рядом с ним была… о, ужас! — его бывшая девушка! Или не такая уж и бывшая? Но это же просто немыслимо! В то время как она изо всех сил старалась уберечь семью от возможного позора и сплетен, средний брат вон что надумал — заявиться на свадьбу с любовницей!
Лейла не стала сдерживаться или отводить Селима в сторону, чтобы поговорить наедине. Возмутилась прямо при этой девице:
— Да ты совсем уже стыд потерял, что ли?
— Лейла, успокойся, пожалуйста! Все не так, как ты думаешь, я тебе скоро все объясню!
— Что тут объяснять? И так все ясно! Какие же вы бесстыжие, бесстыжие! — Лейла повернулась, чтобы уйти.
Селим попытался ее удержать, но она его оттолкнула:
— Оставь меня в покое, понятно? Ехать с этой… запретить не могу, но ко мне больше не приближайся! — быстрым шагом Лейла направилась к выходу из зала ожидания, но напоследок почему-то повернулась и взглянула на место, где еще недавно стоял тот мужчина. Только теперь его там не было.
Почувствовав непонятное разочарование, Лейла вздохнула и вышла из зала.
ГЛАВА 28
«Лейла и Селим уехали в субботу утром, а вернуться должны были на следующий день. За эти сутки я собиралась сделать многое.
До того момента мне никогда в жизни не приходилось задумываться о том, как привлечь мужское внимание. Многие люди считали меня красивой, даже Селим как-то об этом говорил. Но была ли я достаточно красивой для того, чтобы он меня полюбил? Когда мы с Лейлой и Самирой ходили по торговому центру, я видела других женщин — холеных, в дорогой одежде, с безупречным макияжем и красивой укладкой. Даже моя сестра теперь ежедневно укладывала волосы, а я до сих пор, по привычке, просто скручивала их в узел. Краситься и вовсе не умела. Наверное, в глазах окружающих выглядела, как настоящая деревенщина, но теперь мне предстояло это изменить.
Еще в четверг я записалась в салон красоты, но попасть туда должна была в субботу после обеда, а сначала хотела поехать в торговый центр и купить там новую красивую одежду. Использовать для такой цели банковскую карточку мне до сих пор было неудобно, но я себя уговаривала тем, что сейчас для этого наступила крайняя необходимость.
Сначала я хотела взять с собой Самиру, хотя накануне она вела себя плохо — снова просилась в поездку, упрекала в том, что я во всем ее ущемляю, жизни не даю. Девчонка думала, что слезами или шантажом наконец-то добьется разрешения поехать на свадьбу, но не тут-то было. Я осталась непреклонна, и мы поругались. Наутро я решила помириться и постучала в дверь ее спальни, только сестра что-то недовольно буркнула в ответ и попросила оставить ее в покое. Ну и ладно, значит, поеду одна.
Несколько часов я бродила по магазинам, где купила несколько красивых платьев. Вообще-то, могла бы освободиться гораздо раньше, но для настоящей замужней женщины одних только платьев было явно недостаточно, а купить еще кое-что стоило невероятных мучений. Я краснела, бледнела, заикалась, и, наконец, набралась храбрости и купила это кое-что. С большим трудом и совсем без примерки.
Затем поехала в салон, где мне сделали маникюр, макияж и укладку. Волосы у меня всегда были длинные, густые и непослушные, — беда бедой, зато теперь они лежали красивыми волнами — прямо загляденье.
Вернувшись домой вечером, я решила примерить обновки. Особенно мне понравилось маленькое черное платье с небольшим вырезом впереди — сидело оно идеально, но рассматривая себя в зеркало, я вдруг почувствовала просто невероятную, щемящую душу тоску. Неужели я и правда на такое пойду — жить с нелюбимым человеком?
Стараясь отогнать гнетущие мысли, я спустилась в гостиную, подошла к панорамному окну и постаралась подумать о чем-нибудь хорошем, светлом. Но ничего не выходило. Почему-то становилось все тоскливее и тоскливее. И только я собралась вернуться в комнату, чтоб снять себя платье, а потом умыться и лечь спать, как вдруг услышала за спиной жалобный голосок Самиры:
— Сестра?
Повернувшись, я увидела, что она стоит посреди гостиной в пижаме. Самира была очень бледной. Сделав несколько шагов вперед, она схватилась за колонну и внезапно стала медленно опускаться на пол, тихо причитая:
— Прошу, прости меня, сестра, прости… Я не хотела ничего плохого, прости…
Мое сердце похолодело. Подбежав к Самире, я постаралась ее удержать:
— Сестра, что с тобой? Родная, тебе плохо?
— Я не хотела, я не специально это, — продолжала причитать Самира, — я мало таблеток выпила, просто заснуть хотела, я давно не спала… почему мне так плохо стало? Я теперь умру, да?
— Самира, что ты наделала! Самира! — от страха я закричала во весь голос.
— Что здесь происходит? — повернувшись, я неожиданно увидела Карима — он стоял в дверях гостиной.
— Карим, она какие-то таблетки выпила! Надо скорую вызвать, срочно!
— Погоди, — он быстрым шагом подошел к сестре, подхватил ее, уложил на диван и проверил пульс.
— Самира, говори, какие ты таблетки пила и сколько штук?
— Не знаю... две или три. Какие-то успокоительные, у Лейлы взяла тайком. Я заснуть не могла, брат Карим, мне так плохо было! А потом выпила, а голова как начала кружиться…
— Давно ты их выпила?
— Минут двадцать назад.
— Я сейчас, — он стремительно вышел из гостиной, но я побежала за ним.
— Куда ты пошел? — я все еще продолжала кричать. — Моя сестра умирает!
— Айлин, успокойся. Я знаю, про какие таблетки она говорит. Ничего с твоей сестрой из-за трех штук не случится.
— Как это — не случится? Уже ведь случилось!
— Не думаю, что это из-за них. Может, просто переутомление. К тому же она почти ничего не ела в последние дни — ты в курсе? А обычно лопает за пятерых. Но на всякий случай сделаем ей промывание желудка, я сейчас все подготовлю
— Какое еще промывание! Я не умею! — споря с Каримом, я старалась отогнать неприятную мысль о том, что уже несколько дней даже не обращала внимания на питание Самиры, а вот он всё заметил.
— Я умею и сделаю.
— Давай вызовем скорую, прошу!
Он вдруг положил руку мне на плечо:
— Скажи, ты веришь, что твоя сестра собиралась специально себе навредить?
— Что? Конечно, нет! Это невозможно!
— Ну вот, я тоже так думаю. Зато завтра везде напишут об этом происшествии совсем другое. Три таблетки превратятся в тридцать. Ты хочешь этого?
— А вдруг она умрет?
Он вздохнул.
— Говорю тебе, все нормально будет. Но на всякий случай давай сейчас вызову врача на дом. Того, кто будет молчать.
— А если…
— А если он заподозрит что-то плохое, тогда поместим ее в больницу.
— Ну… ладно.
Пока мы ждали врача, Омер сделал моей сестре промывание желудка, после чего вышел из ванной в почти мокрой рубашке.
Пижама Самиры тоже была в мокрых пятнах. Я помогла ей переодеться, а потом уложила в постель. Затем приехал врач, осмотрел сестру и заявил, что все показатели в норме, никакая госпитализация не нужна.
Правда, после этого Самира еще какое-то время плакала, не отпускала меня от себя, обнимала, просила прощения, обещала быть хорошей и, наконец, уснула.
