Нравится, что его губы никак не насытятся моими. Нравится, как бесстыдно и беспардонно лапают и тискают меня его руки. Нравится, что он гладит поверх трусиков киску, нравится, что сжимает грудь, одну за другой, нравится, с какой страстью он сжимает и удерживает мою попу...
Сжимая её, он вынуждает размыкаться мокрые губы, которые давно уже промочили трусики. Заставляет выплёскивать новые порции влаги, заставляя хотеть его ещё сильнее.
Хотя я уже хочу его так, что даже если бы он ничего не делал - я трахнула бы его сама.
Однако самая прелесть именно в том, что я отдаюсь ему. Потому что он безумно желает меня. И желает намного сильнее, чем там на острове.
Он раздевается так, что рвутся пуговицы на рубашке. Дышит, смотрит и ласкает так, что я уже не дышу, а постанываю.
У меня ножки дрожат уже в нетерпении.
- Возьми меня... - шепчу ему в ухо я, когда горячие губы вновь касаются моей шеи. - Возьми... Хочу... Хочу тебя... Так хочу, что с ума сойду сейчас, если не отдамся тебе...
Он несёт меня голую в ванну.
И мы, наверное, принимаем душ.
"Наверное" потому, что кружится голова от звенящего возбуждения. "Наверное" потому, что ласк больше, чем самого мытья, что любые прикосновения и поглаживания, когда под пальцами скользит мыльная, гладкая кожа, больше похожи на секс, чем на совместное принятие душа.
Мы мокрые. Мы горячо дышим. У нас сердца колотятся так, что слышно оба.
И вот он несёт меня в спальню...
Я падаю на спину... Чуть пружинит постель...
Сквозь раздвинутые ноги, туда, где пылает желанием мокрая киска, врывается горячий язык...
И мой хриплый и сладкий стон летит к потолку и ввысь.. в космос...
А я - следом за ним...
Языком Костя просто творит чудеса. Костя не ласкает меня даже. Он меня пьёт. Он изучает кончиком языка каждую складочку, каждую складочку лижет так, что я то закатываю глаза, то пытаюсь увидеть этого красавца, в чьих мягких волосах зарылись мои пальцы.
Это не куни. Это оргазм за оргазмом. Один слаще другого. Я вся трепещу на постели, разметавшись на ней, и отдаваясь невероятному наслаждению, которое дарит мне безумно желающий меня мужчина.
Его губы хватают мой клитор, посасывают складочки, скользят по промежности...
Его язык суетливо танцует на моём вспыхивающем кайфом клиторе, проникает в мокрую дырочку киски, спускаясь ниже, ласкает попку...
Костя, захватив губами мои воспалённые наслаждением губы, посасывает их и пьёт мой сок, которым я щедро истекаю вновь и вновь...
Изгибаясь дугой, я тянусь киской к его губам и никак не могу насытиться...
И кончив, я кончаю вновь, потому что оргазмы сменяют друг друга так часто, что складывается впечатление, будто все они - один большой, сладкий и долгий оргазм...
Не в силах терпеть, я умоляю Костю войти в меня, я переворачиваюсь и тянусь губами к его члену. Хватаю его, упругий и напряжённый, рукой и жадно мастурбируя его, приникаю к нему губами. И тут же заглатываю так глубоко, как могу... Я просто не способна сейчас просто его ласкать, облизывая головку... Я хочу только одного... Чтобы он был во мне...
Губы - сплошная эрогенная зона. И те, и эти. Я вся - эрогенная зона. Об мои мурашки можно колоться...
Стук моего сердца громче дыхания, а дыхание таково, что кажется будто я вся - оно.
Я жадно, упоённо сосу. Наслаждаясь тем, что слышу Костино удовольствие. Слышу, как дышит он, как шепчет, что я - безумно красива... Что я сексуальна... Желанна... Что то, что я делаю... это просто невероятно...
И подбадриваемая его признаниями, его благодарностью и его удовольствием, я отдаюсь на полную катушку этому процессу...
Я делаю ему минет так, что он едва не оглушает меня хриплыми, сладкими стонами, что он едва не заставляет меня захлебнуться собственной спермой, которая струями бьёт в мою глотку... Тёплая, сильная, вязкая, сладко-солёная... Я едва не давлюсь от того, как её много, но хочу больше... И высасываю всё, что могу... До капельки... И проглатываю всё, улыбаясь... Глядя в глаза обессиленному ненадолго мужчине, я улыбаюсь и слизываю остатки спермы с губ...
- Ты очень... - хриплым шёпотом признаюсь я, - очень вкусный... И я хочу ещё...
Глава 18. "Сложный разговор..."
- Скажи мне, Кость, - спрашиваю я, разомлевшая от долгого секса, - как ты вообще так можешь? Как? Я правда не понимаю...
- Ты о чём?
Он лежит рядом. Мощная грудь вздымается часто-часто... Только что упал на спину. После того, как рыча, забрызгал мне живот спермой.
- О том, как ты можешь так долго... Ведь это уму непостижимо... Светает же уже...
Костя касается пальцами моей киски...
Вздрагиваю.
- Я ещё хочу... Правда, хочу... Не уверен, что в силах, но хочу точно...
- У меня там натёрто всё... - шепчу я. - Дай мне передышку... Я думала, что чокнусь, когда кончала снова...
- Она и мне нужна... Я хочу тебя, причём пипец как, но яйца уже ноют просто...
Переворачиваюсь набок. Смотрю ему в глаза. В полумраке его лицо едва различимо, но глаза блестят.
- Честное слово, Кость... Я никогда не чувствовала себя настолько желанной... Даже когда мы на острове были...
- Не провоцируй, - улыбается он.
С трудом поднимаю ладони:
- Даже и не думала! Мне, правда, нужна передышка... Я не в силах даже с кровати встать... А пить хочу - ужас.
- Принести тебе водички?
- Если не трудно. Там сок ещё апельсиновый есть. Если хочешь.
Он поднимается с кровати, уходит на кухню.
Прислушиваюсь к собственным ощущениям. Невероятно просто. Сколько раз я кончила? Десять? Пятнадцать? Как мне вообще жить теперь без него? Он же уедет... Уедет точно...
Костя возвращается спустя пару минут. Протягивает мне бокал с водой.
Приподнимаюсь, беру дрожащими руками, жадно пью.
Насытившись, вновь падаю на спину.
Сил вообще нет... Как он только может вообще на ногах стоять?
Костя ставит бокал на тумбочку, ложится рядом. Упирается головой мне в руку.
Поворачиваюсь к нему, зарываюсь пальцами в его волосы. Мягкие такие...
- Кость?
- М?
- Почему ты меня поцеловал?
Молчание.
- Ты не хочешь говорить об этом, да?
- О чём? О чувствах?
- Да. Если они есть.
- Есть.
- Боишься?
- Боюсь.
- А почему?
- Потому что не знаю.
- Чего не знаешь?
- Не знаю, что с этим делать.
Молчим.
- А если я тебе рожу?
Тишина. Замер.
- Кость?
- Кать... Не играй со мной, ладно? Я и без того устал.
- Я не играю. Я всерьёз. Только я ведь ребёнка не отдам. Я могу родить только любимому мужчине и только в том случае, если он хочет семью.
Снова молчит. Думает. И это ожидание - тяжёлое. Я уже жалею, что вообще начала этот разговор.
- Кать.
- М?
- Я не уверен, что создан для семейной жизни. Понимаешь? У меня всегда много соблазнов. Я просто вдруг перестал видеть других женщин. Из-за тебя. Но я не знаю, что будет спустя неделю или месяц. И я не могу гарантировать тебе то, что я буду таким же, как и сейчас. Я просто честен, Кать. У мужчин другая природа.
- Я знаю.
- Понимаешь, я ведь влюблён. А как мне понять, что это надолго? Как я могу гарантировать что-либо на этом основании? Да, ты мне крышу сносишь. Это правда. Да, сплю и вижу, что ты - моя. И очень хочу представить себя твоим мужем.
Теперь молчу я.
- Но даже фантазировать на эту тему мне страшно, - тихо признаётся он. - Потому что я всю жизнь жил, как холостяк. Всю жизнь думал в контексте "я". А вот ты появилась, и я стал мыслить в контексте "мы". И это пугает. Потому что...
Он умолкает.
- Потому что что? - с трудом сдерживая подступающий к горлу ком, спрашиваю я.
- Потому что где гарантии? Где гарантии, что ты и дальше будешь такой? Такой прекрасной, нежной и страстной? Единственной? Где они? В чём они? Пойми, я не хочу трахать мозги ни тебе, ни себе. Но я думаю, что рановато пока говорить о ребёнке. Ты - не та, с которой я могу заключить такой договор, как с твоей сестрой. Ты - та, с которой мне хочется просыпаться рядом. Ради которой хочется горы сворачивать. И я не понимаю, как к этому относиться. Не понимаю, почему другие женщины вдруг взяли - и померкли будто. Не понимаю, Кать. Прости, я говорю, наверное, совсем не то, чего ты ждала. Но я не могу тебе врать.
