поймали твоих ненормальных друзей.
Я закипал, но старался держаться. Пусть выскажется — ей станет легче, снова почувствует себя на коне, и потом понемногу все успокоится. Я что-то придумаю.
— Ты приедешь?
— Когда?
— Сейчас.
— Нет, я не могу.
Она замолчала, видимо, пытаясь придумать что-то серьёзное.
— Ты уже вторую ночь отказываешься ехать ко мне. Если не приедешь и на третью, я решу, что ты там себе кого-то завел на стороне. А если это так, — она сделала многозначительную паузу, — предупреди свою новую бабу, что она будет передачки тебе носить, когда я сдам тебя и твоих дружков.
Она сама прервала разговор, чему я был несказанно рад. Ещё бы секунда, я бы не выдержал и спровоцировал бы ее сделать то, что она задумала ещё раньше.
Угораздило же меня! Может, было бы не так обидно, если я реально распространял долгое время запрещенку. Но я ведь даже не дал ещё согласия той компашке, у которых Миша постоянно покупал товар. Они выделили мне для вечеринки, после продажи я должен был поделиться с ними наваренным. А теперь выходит, что меня могут посадить, хотя я даже ни одного пакетика никому не продал. Кринжовая ситуация!
И вот она снова звонит. Зачем? Рисковать нельзя, придется брать трубку.
— Привет, — потянула она. — Я тут в магазине нижнего белья, присмотрела пару комплектов.
— Привет, — максимально дружелюбно ответил я. — Супер.
— Скинь мне пятнадцать тысяч, а то мне не хватает, — наигранно пролепетала она. Видимо, рядом кто-то из подружек. И она снова строит из себя влюбленную дурочку.
— Непременно скину.
— Пока, — также противно протянула она.
Я залез в мобильный банк, быстро перевел ей деньги и даже обрадовался. Как там говорится? Спасибо, что деньгами!
Я вырубил телефон и бросил его на кровать. Хватит на сегодня общения. Миша так и не отвечал, поэтому даже не было смысла дежурить с мобильным. Так было всегда — ему надо дать день, а то и два, чтобы протрезветь. Видимо, из-за случая с пацанами он не выдержал и ушел в загул.
Я подошел к окну и стал вспоминать. Как я вообще начал дружить с Мишей, Аленой, Максимом? В универе у меня были совсем другие друзья, но на третьем курсе стало скучно. Я не выбирал факультет, не выбирал университет — все за меня сделал отец. Он хотел, чтобы я повторил его судьбу. Нет, жаловаться не на что, быть как мой папа — мечта многих подростков. Тот самый успешный успех прямо перед моими глазами. И каждый не ленился мне об этом напомнить, восхищаясь отцом, ставя его мне в пример.
А я не такой. Я не дотягиваю. И никогда не дотягивал. Я закрывал сессию на четверки, отец напоминал, что сам окончил универ с красным дипломом. Я сам придумал и защитил крутой проект по банковскому делу — отец напомнил мне, что это всего лишь проект, нашел кучу недостатков и выкинул в помойку мою идею. Чтобы я не делал, отец это мог сделать лучше, быстрее, эффективнее. И Полина — умница, красавица, гордость отца. Она училась хуже меня в школе, но ей рисовали пятёрки, закрывали глаза на вечные прогулки, опоздания, потому что сестра была местной знаменитостью. Она — модель, снималась для всех телевизионных реклам, ее голос озвучивал рекламу на радио, ее лицо украшало билборды. Она даже в Москву ездила на какие-то показы. И все это за девятнадцать лет. В университете она решила изучать китайский. И раз это сложный язык, все преподы понимающе отнеслись и просто рисовали даже ей «отлично» в зачетке.
Как так выходит, что один выворачивает себя наизнанку, старается, пытается, но ничего не может достичь, а второй просто живет свою жизнь, собирая по дороге, как в Марио, кучу призов и подарков от судьбы?
Я не мог уснуть. Посмотрел на часы и понял — конечно, я не мог уснуть, время всего лишь одиннадцать. Когда я в такое время ложился спать? Нет, не так. Когда я в такое время вообще был дома?
И тут я решил рискнуть. Я натянул обратно футболку и вышел в коридор. Чтобы не передумать, тут же постучал в ее дверь. Тишина. А вдруг она спит? Сейчас выясним.
— Ты спишь? — прошептал я в самую дверную щель. Я услышал шаги.
— Ты не спишь, — победно произнес я, когда Аврора открыла дверь. Я внимательно посмотрел на нее — вроде, не плакала. Значит, я ещё не самый последний говнюк.
— Ну, как видишь, — прошептала она в ответ.
Я решил извиниться. Все же, нужно было дождаться, когда мы останемся одни, и тогда заводить разговор о ее вредных привычках. Вместо того, чтобы наорать на нее внизу перед всеми, я же мог просто также постучаться к ней, зайти, закрыть за собой дверь, спокойно высказать свои подозрения, выслушать ее аргументы, которые, конечно, есть. А потом мы бы так и остались в ее комнате вдвоем.
И тут меня будто током ударило. Нет, в ее комнату заходить опасно.
— Да, это не твое дело, — вывела она меня из размышлений.
— Но тебе не нужно этого делать. У тебя все в порядке, — заверил я и начал ее разглядывать. Она действительно стройная, красивая девушка. Что ей еще надо? Я прошелся глазами сверху вниз, задержался на ногах — длинные, ровные. Я понял, что слишком долго разглядываю ее. Посмотрел снова в глаза — У тебя все отлично. Не надо голодать.
Она немного прищурилась и скрестила руки на груди.
— Я подумаю.
Я прищурился в ответ, вскинув одну бровь. Она хочет поиграть?
— Хочешь, поспорим?
Аврора замешкалась. А потом и вовсе сделала то, чего я не ожидал — она схватила меня за руку и потянула в комнату. Я спорить не стал, хоть и понимал, что не стоит мне заходить. Она села на ковер, скрестив ноги, я последовал за ней.
— Давай поспорим, — снова предложил я, чтобы перестать пялиться на ее ноги.
— На что?
— Ты начинаешь обедать…
— А ты что?
Я задумался. У меня было намного больше вредных привычек, которые, возможно, даже хуже влияют на мой организм. Но это я — двадцати двухлетний придурок, который просто пох*рил свою жизнь и дальше продолжает падать на дно. Я ее знал всего два дня, но был уверен, что она вряд ли совершала какие-то преступления, сидела в обезьяннике и так расстраивала родителей, как я.
Но ей незачем знать о моих грехах, поэтому я не придумал ничего интереснее, как предложить такую сделку:
— Я брошу курить.
— Ого! Какая серьёзная ставка!
