Я ухмыляюсь глупым мыслям, отталкивая их в сторону.
Вот так дааа! Я и не думала, что смогу на такое решиться.
Стоит только вспомнить, что он делал со мной, и на щеках появляется румянец.
Я поспешила оставить место событий, напоследок, выдав ему чарующий прощальный жест.
Дотронувшись до губ своими пальчиками, я улыбнулась ему и заявила ему, что мне понравилось…
А потом не выходила из комнаты, надежно заперевшись до самого утра и проклиная себя за эту глупость.
С этим мужчиной меня почему-то все время тянет на глупости.
Проснулась я уже когда солнце светило так ярко, что не было возможности от него скрыться ни в каком месте на кровати, и подушка не помогала. Шторы светлые, пропускающие все солнечные лучи, купленные только для красоты и гармоничности с интерьером.
Совсем не выспалась. Но я и заснула после полуночи. Все никак не могла отойти от пережитого… Неужели мне теперь все время его так придется ублажать?
В голову приходит мысль убедить его поскорее меня выкупить. Он же обещал. Надо будет сегодня же поднять этот вопрос.
И я снова сгораю от стыда. С ним же придется разговаривать. Смотреть в его глаза. А если он еще что-нибудь скажет затрагивающее вчерашнее, то я точно провалюсь под землю от смущения.
Я поднимаюсь с кровати и запираюсь в ванной на час, неспешно моюсь, использую сподручные средства, лосьоны, скрабы.
Из ванной я выхожу в банном халате, постирав заодно свои вещи и нижнее белье.
К сожалению, другой одежды у меня нет. Ну что же. Этот Ян вроде не зверь, не набросится же на меня.
Я выбираюсь из своей берлоги, спускаюсь вниз прямо в халате, понимая, что хватит прятаться. Да и кушать хочется.
Сначала меня встречает аромат бекона еще на втором этаже, и я принюхиваюсь и лечу за ним в сторону кухни. Владелец дома стоит у плиты и вовсю готовит завтрак для нас двоих.
— Привет, спящая красавица, — улыбается Ян, поворачиваясь ко мне с лопаткой в руке.
От меня не укрывается, что он в фартуке, надетом на белую рубашку и джинсы. Побритый, посвежевший.
И я в халате шлепаю босиком к барной стойке и присаживаюсь на высокий стул.
— Как спала? — спрашивает он с улыбкой.
Мужчина в отличном настроении. В отличие от меня. Конечно, чего бы ему быть в плохом после вчерашнего? Меня это сильно злит, что я перевожу разговор на другую тему.
— Нормально. Ты поговоришь сегодня с Сегмузовым?
Я буравлю его взглядом. Мне страшно в этот момент. А вдруг откажется?
Ян замирает, глядя на скворчащую сковороду с омлетом. Улыбка уходит с его лица, а в глазах появляется серьезность.
— Ты поэтому вчера ворвалась ко мне в душ? — спрашивает он. — Таким образом убедить меня решила?
Ну, дык… Само собой. А тебе чего еще нужно?
«Меня волнует только один вопрос на данном этапе: я не готова к насилию. Я боюсь Сегмузова сильнее чем тебя. Да, так и было! Ты прав».
Я смущенно смотрю в пол.
— Нет, конечно. Я хотела доставить тебе удовольствие и поблагодарить за спасение.
— Аааа. Ну-ну, — усмехается тот.
Не верит? Чувствую себя какой-то собачкой, которую хотят вернуть в приют, потому что она слишком преданной оказалась. Я пыталась продемонстрировать благодарность, а ему не нравится.
— Ян, чего ты хочешь? — не выдерживаю я напряжения.
Сама себя накрутила за минуту и уже взвинчена до предела.
Сковородка уходит в сторону и накрывается крышкой. Он достает тарелки и ставит на стойку рядом со мной.
— Хочу твоей искренности в моем отношении, — выдает он.
Чееегооо? Благодарность, теперь искренность, дальше будет любовь? Может еще детей? Что за глупости?
Я уже жалею, что не побежала дальше в метро и не попыталась пробраться через грозную тетку на входе и не доехала до Лены. Я помню, где она живет, подождала бы у квартиры…
— Дашь мне телефон? — устало спрашиваю я, пока он накладывает омлет на тарелки.
Я получаю смартфон и снова набираю номер подруги, отмечая, что Ян за это время успел переговорить с кучей лиц. По меньшей мере 20 вызовов после Ленкиного номера. Ничего себе прыткий.
Лена не берет. А это уже страшно. И сразу же прилетает ответ на предположение, что было бы выбери я вариант дождаться ее у квартиры.
— Не берет? — спрашивает Ян, пододвигая ко мне тарелку с едой.
— Нет, — качаю головой. — Подруга, которая мне помогла убежать от Сегмузова пропала.
Он кивает, принимая мой ответ и спокойно начинает есть.
Мой лихорадочный взгляд натыкается на его холодную стену непонимания.
— Ты поможешь? — осторожно спрашиваю я спустя минуту.
Ян неспешно жует, а затем протягивает руку за телефоном, который я поспешно возвращаю.
— Ешь. Остынет, — говорит он в итоге.
Какой ешь? Ты слышишь вообще меня?
Я сдерживаюсь. Пододвигаю к себе тарелку ближе и пялюсь в нее. Есть совершенно не хочется.
— Поможешь? — допытываюсь я.
И наконец получаю ответ:
— Сделаю, что смогу.
И мне становится на душе легко и спокойно. Он пообещал, значит поможет.
Я беру вилку и нанизываю кусочек бекона. И начинаю есть.
Глава 22
Стоит только Яну заехать на лужайку, а мне выйти к нему с вопросом о Лене, как он увлекает меня внутрь авто, зажимая в свои объятия. На заднем сидении меня встречает большой букет с лилиями.
Мне приятно, когда мне дарят цветы. Но, как оказывается, мужчина увлек меня совершенно не для того, чтобы наедине подарить букет.
— Мне тебя не хватало, — шепчет он с придыханием, прижимая меня к себе и нагло целует на заднем сидении машины.
Сминает мои губы, словно я ему принадлежу, нагло хозяйничая во рту.
Он гладит меня за ягодицы, не обращая внимания на мое легкое сопротивление, возвращая в ту же самую позу наездницы, что уже была частично мной опробована в арендованном автомобиле. Видимо, это его распалило, не давая ему спокойствия до этого часа.
Я чувствую кол у него в штанах и меня это возбуждает. Не дает мыслить трезво, хотя надо бы.
— Ян, скажи мне о Лене, — останавливаю я его. — Сначала Лена!
— Все в порядке с ней, — отвечает мужчина, вызывая у меня вздох облегчения.
— Она дома? — не верится мне. — Почему трубку не брала? Ты ей помог или она сама убежала?
— Вопросы потом, — отвечает он, косясь на свою ширинку и раздевая меня на ходу. — Иначе я просто сойду с ума. Итак, еле доехал.
Я сижу на его коленях, обнимая его своими ногами и он вдавливает в меня свой пах все сильнее.
Я сопротивляюсь, упираясь пальчиками в его грудь.
Но мужчина стягивает с меня джинсы, отстраняя мои руки, отводит своей рукой мои трусики в сторону…
— Стой! — отстраняюсь резко, вспоминая Сегмузова.
И содрогаюсь от омерзения. Меня накрывает беспомощность. Я снова ощущаю себя связанной, кричащей изо всех сил, а голос тонет в матрасе….И меня никто не слышит и только его сип в моих ушах… А вдруг Сегмузов поблизости?
Мне становится страшно. Я озираюсь.
— Что не так? — удивляется Ян, останавливаясь в своих порывах.
Я не могу ему рассказать об этом. Это кажется чем-то аморальным для меня. Хоть Сегмузов и не изнасиловал меня, но ощущение, словно так и было.
Я сползаю с его колен, учащенно дыша.
— Прости, — извиняюсь я и замечая его сочувственный взгляд сразу же бросаюсь я в атаку, лишь бы уйти от щепетильной темы. — Я не девочка по вызову, чтобы трахать меня, когда захочется.
Я замолкаю, понимая тут же, что зря это сказала.
У меня не было выхода. Получается, что уклонившись от одной темы я перешла на другую более щепетильную.
— А вчера вела себя, как она, — выдает он спокойным голосом, поправляя поло вишневого цвета и передавая мне мои джинсы.
Мой взгляд загорается.
Я понимаю в этот момент, что со своим поспешным решением вчера сглупила. Ой, как сглупила. Зачем я вообще потащилась к нему в комнату? Я хотела уверенности в завтрашнем дне, а что получила?
