Каждые выходные репортеры тратят часы драгоценного времени, пытаясь напасть на след добычи, и особенно раздражает то, что зачастую они возвращаются ни с чем, потому что им отвечает или автоответчик или же иностранная горничная, плохо понимающая по-английски.
Тони позвонил Мак. Выслушав новость, Тони решил, что с репортером должна поговорить Лиз. В эту минуту Лиз вспомнила, как хорошо они сработались вместе на Майорке. Если бы только все время так было.
Мак ликовал.
— Я думаю, это именно та женщина. Положение складывалось безнадежное, поэтому я отклонился от инструкции. Я сказал, что хочу поговорить не о министрах или видных членах парламента и их хобби, а о тех героях, рядовых членах парламента, которые должны бы входить в кабинет. Разумеется, я дал заверения, что их имена в статье упоминаться не будут, и как только она заговорила, о черт, я уже не мог ее остановить. Он прекрасный скромный парень, но она, по всей видимости, злится, что его не замечают. Он пять лет был личным парламентским секретарем, и она полагает, что он заслужил повышение, особенно сейчас, когда эти развратники, как она их назвала, смещены с должностей.
— И ты считаешь, что из-за этого она доносит на членов своей партии? — спросила Лиз. — В этом мало логики.
— Я просто цитирую свои записи. Она все говорила и говорила о молодых сексуальных советницах, которые охотятся за влиятельными политиками. Конечно, ее муж не поддается на их уловки, но другие соблазняются. И она недоумевает, почему люди с низкими моральными принципами занимают высокие посты, когда, по ее мнению, не имеют на это никакого права?
— Все еще мимо цели, — сказала Лиз. — Не могла же она подумать, что если она будет стучать на них, то обеспечит своему мужу пост в правительстве. Премьер-министр может выбирать из четырехсот членов парламента.
— Да, но вы можете не брать в расчет половину из них, тех, которые слишком молодые, слишком пожилые, слишком чокнутые, слишком толстые, или те, которые уже были в правительстве, — возразил Мак. — Во всяком случае, тут речь не идет о чем-то рациональном. Ему пошел шестой десяток, и она думает, что если он не получит повышение сейчас, то навсегда останется за бортом.
— Мак, такое доказательство едва ли убедительно. — Лиз была разочарована. — Но подождем заключения голосового эксперта. Оставайся там, потому что если твое предположение подтвердится, ты возьмешь у нее еще одно интервью.
— Что мы будем делать, если эксперт даст отрицательное заключение? — спросил он.
— Тогда у нас будут чистые страницы там, где должна быть передовица.
Она помолчала, прежде чем положить трубку. Эндрю подтвердил опасения Лиз.
Лиз пыталась сосредоточиться на других делах, она просмотрела корректуру и провела пораньше еще одно совещание, чтобы посвятить больше времени передовице. Цветной разворот с фотографиями Кати был заменен фотографиями беспорядков в Шанхае.
На третьей странице был помещен снимок шестимесячного ребенка из королевского семейства, а на пятой — интервью с министром внутренних дел и его пораженной смертельным недугом женой. У них так же есть эксклюзивное интервью с министром внутренних дел Великобритании, которая несколько раз встречалась с Нэнси Рейган, ухаживающей за Рональдом Рейганом, пораженным болезнью Альцхаймера. И Лиз все еще надеялась, что им удастся установить личность доносчицы, и тогда у них будет настоящая сенсация.
По мнению Лиз, хотя оно и было субъективным, этот номер «Санди кроникл» был умным и интересным.
Раньше по субботам Чарли и его приближенные проводили обеденные часы в ресторанах. Но сегодня Лиз обязала сотрудников проводить обед за рабочим столом. Поэтому сотрудники перекусывали на местах бутербродами с сыром. Только когда номер был уже почти готов, Лиз и ее бригада смогли попить чаю в комнате для совещаний. Это был единственный день недели, когда Лиз не старалась соблюдать диету. Однажды она предприняла попытку ограничить число калорий и заказала в буфете вегетарианский бутерброд, но эта попытка не увенчалась успехом, поскольку овощи повара положили между двух, намазанных сливочным маслом, кусков хлеба.
Лиз обсуждала с Джеффом достоинства и недостатки различных фотографий, когда Тони, повысив голос, вынудил ее обернуться.
— Плохие новости от голосового эксперта. Наша запись и та, что принес Эндрю, имеют много общего, и эксперт дает шестьдесят пять процентов вероятности того, что нам звонила Розмари Берроуз. Но он говорит, что одного его заключения недостаточно.
— В задницу его профессию, — отозвался Джефф.
— Он предложил обратиться к лингвистическому эксперту, — продолжал Тони.
— В чем отличие? — раздраженно спросила Лиз.
— Он говорит, что сравнение используемых слов и речевых оборотов поможет выявить звонившего более точно. Если они совпадают — это практически неопровержимое доказательство.
— Почему он не предупредил нас утром? Нам потребуется больше времени. Ладно, уладьте это дело, — сказала Лиз, мысленно перекрестив пальцы.
Про чизбургеры было забыто.
Хотя никто из репортеров не смог отыскать Катю Крофт, попасть в палату к Хьюго Томасу, и добраться до Дейвины, к четырем часам дня редактор «Гэзетт» принял решение, что у них достаточно материала, чтобы опубликовать статью.
Его помощник предложил не включать статью в этот номер, а провести более детальное расследование, но редактор отказался.
— Мы можем обойтись тем, что мы имеем. Так как это загадка, — прокомментировал Робби, — не забудьте поставить в заголовке знак вопроса. И пусть весь текст посмотрит юрист. — И редактор захохотал.
Художественный редактор выбрал самый большой размер шрифта и поставил гигантский заголовок — «МУЖ ЧЛЕНА ПАРЛАМЕНТА + ТЕЛЕЗВЕЗДА =?» — на первую страницу. Внизу располагался подзаголовок «Загадка полуночных визитов».
В отделе печати заказали дополнительно несколько сотен афиш для уличной торговли. Стиль афиш никогда не отличался изысканностью. Парни из отдела распространения посчитали, что надпись «ЛЮБОВЬ КАТИ КРОФТ БЬЕТ ПО МИНИСТРУ» будет убойной.
Юристу «Гэзетт» все это не понравилось, однако статья пошла в печать.
Анализ, сделанный лингвистическим экспертом, был обещающим. Доносчица использовала слово «развратник» в разговоре по телефону с отделом новостей «Кроникл». Хотя во время второго телефонного разговора это слово не повторялось, оно было в записи интервью, которое взял Мак у Розмари Берроуз. Другие признаки, в частности использование двойного отрицания и некоторые паузы в речевых конструкциях, дали лингвистическому гуру стопроцентную уверенность, что доносчица и Розмари Берроуз это одно и то же лицо.
