«Арчибальд!»
«Так звали ее дядю, – объяснил он, сконфузившись. – Она хотела, чтобы о нем осталась память».
Джейд засмеялась безудержным смехом.
«Прости меня, дорогая», – сказал он, полагая, что прощен.
С трудом справившись с собой, она сказала: «Сбрось полотенце». «Что?»
Прикоснувшись кончиками пальцев к его соскам, она чуть-чуть их пощекотала. «Я сказала, сбрось полотенце. Или ты хочешь, чтобы за тебя это сделала я?»
«Сделай это за меня», – ответил он, чувствуя, как с плеч спадает огромная ноша, а сам он наливается мощной мужской силой.
Она развязала узел на полотенце, и оно упало к его ногам. «Вот это да, – восхитилась она. – Какой подарок ты мне привез».
Расслабившись, он облокотился на убранную кафелем раковину.
Движениями опытной любовницы она погладила его грудь, живот, нащупала его огнедышащую плоть. Опустилась на колени и поддразнила его пламя языком.
Он откинулся еще дальше и отдался чувственным ласкам ее сочного рта, вздымаясь все выше, а она ускоряла ритм.
Когда бушевавшее в нем пламя готово было вырваться наружу, она безжалостно вонзила в него свои острые зубки.
Он взвыл от боли.
Она спокойно отпустила его и поднялась. Видя, что он потерял равновесие, она столкнула его в дымящуюся ванну.
«Чертова психопатка!» – выкрикнул он.
«Брехло паршивое! – парировала она. – Значит, у нее был день рождения? Да эта строчка старее Джорджа Бернса!»
Прошагав к выходу из ванной, она повернулась, чтобы бросить прощальный взгляд. Гигантской рыбой он барахтался в ванне, пытаясь из нее выбраться. С удовлетворением она заметила на его быстро опадавшем пенисе легкие вмятины от зубов. «До свидания, Марк, – сказала она. – Я уезжаю на обед. Чтобы к моему возвращению тебя и всего твоего светского дерьма в моей жизни не было».
Когда через три часа она вернулась, он уже уехал.
Расставшись с ним, она тут же выяснила, что он изменял ей по всему городу. Но почему никто не сказал ей об этом раньше? Ей отвечали приблизительно так: вроде как-то неудобно, раз вы были вместе.
Она чувствовала себя кругом одураченной. Уехать из города – лучшего тоника она придумать не могла.
Потягивая вино, Джейд подошла к шкафу и выбрала подходящий для вечера наряд.
Итак, она идет на прием с Антонио. Может, она как следует развлечется, может, будет умирать со скуки.
Как будет, так и будет. Все лучше, чем сидеть дома.
– Не надо кипятиться. – Уэс Мани поморщился. Он говорил со своей домовладелицей, Ребой Виногратски, та свалилась на него неожиданно, требуя квартирную плату за два месяца – его долг. – В следующем месяце заплачу за все сразу.
– Уэсли, Уэсли, – горестно вздохнула она. – Дождешься, что я вышвырну тебя на улицу.
Умоляюще взглянув на нее, он проворковал:
– Вы же со мной этого не сделаете, да, Реба? Ее язык медленно проехался по верхним зубам.
– Кто знает.
А что если попробовать затащить ее в койку? Пожалуй, не исключено, если, конечно, она заявится одна. Сегодня с ней был мальчишка, скорее всего, сын. Десятилетний капризный толстячок. Они приехали на новом «Мерседесе» – это ее знакомого, поспешила объяснить она. Врет. Тачка ее, просто она не хочет, чтобы это знали жильцы, тогда у них совсем пропадет желание платить ей немыслимые деньга за квартиру. На ней был лиф в обтяжку с завязками на шее и спине, шорты и туфли на шпильках. Стеариновые ноги и подбеленные усы. Красоткой не назовешь. С левого плеча свисала огромная кожаная сумка. Ясно, что она выбралась подоить своих квартиросъемщиков.
– Может быть, выпьете кофе? – вежливо предложил он. Не будь с ней мальчишки, он бы предложил ей кое-что еще. В прошлый раз она пришла с мексиканской уборщицей, та драила пол на кухне, пока они препирались из-за увеличения квартплаты.
– Если в ближайшее время не заплатишь, тебе придется съехать, – объявила Реба.
– Заплачу.
– Уж постарайся, Уэсли. Ты мне должен за два месяца, в следующую субботу я пришлю к тебе сборщика.
– Какого еще сборщика? – встревожился Уэсли.
– Лучше тебе этого не знать, – ответила она, рассеянно почесав низ живота.
Я эту твою чесотку мигом вылечу, хотел сказать он, но обуздал свой импульс.
Она провела пальцем по крышке стола, оставив в пыли свежий и яркий след. Потом заглянула в тесную кухоньку – кругом грязные тарелки и объедки. – Нельзя же так, крысы заведутся, – заметила она, впрочем, без особой озабоченности.
– Может, пойдем? – заныл толстяк.
– Наведи порядок, Уэсли, и готовь денежки.
Он проводил ее до двери.
– Будет сделано, мадам.
Она окинула его оценивающим взглядом.
– Вообще ты парень ничего, только уж больно разболтанный. Есть в тебе что-то от Ника Нолте.
От какого еще Ника?
– Спасибо, – сказал он. – Стараюсь исправиться.
– На работу бы устроился, – продолжала поучать его она.
Сейчас мы ей пустим пыль в глаза.
– Сегодня я буду в доме Силвер Андерсон, помогать с обслуживанием. У нее прием.
– У той самой?
– Нет, у той, что в супермаркете кассиршей работает, – сказал он с издевкой.
– Что?
– Конечно у той самой.
– Неужели правда? – Она до конца ему не поверила, но… Попытка – не пытка. – Принеси Тимми, – она похлопала толстячка по голове, – ее фото с автографом, и с твоего долга я скину десятку.
– Если удастся.
– Ладно.
Она взяла мальчика за руку и процокала по деревянному крылечку и дальше по дощатому настилу.
Какое-то время Уэс смотрел ей вслед, сквозь солнечную дымку. Мимо на роликовой доске проехала симпатичная китаянка. Неплохо бы на солнышке поваляться, цвет лица поправить. Бабы, пьянки, вечеринки – для солнца у него просто не хватало времени.
В эту минуту его соседка тоже вышла из дома. Она переехала месяца полтора назад, когда бывший жилец переугощался героином, и его увезли в пластиковом мешке. Уэс ни разу ее не видел, но иногда среди ночи (когда бывал дома) барабанил ей в стену, чтобы она сделала потише эту кошмарную классическую музыку – нашла хобби, называется. Теперь все стало ясно. С виду – типичная школьная учительница. Темные волосы схвачены в пучок. Одежда висит, как на пугале, очки Джона Леннона. Зато совсем молодая, чуть больше двадцати.
– Привет соседям. – Он дружелюбно махнул рукой. Она сделала вид, что не слышала, и преспокойно попилила к набережной.
Выпендривается. Ясно, он ее достал своим стуком в стену. От нечего делать, он пошел за ней следом.
