Хорошо, что я сегодня в черной кофте, на такой ткани не заметны пятна от пота. Спина абсолютно мокрая. Насквозь.
Меня бросает то в жар, то в холод. То в кипящий котел, то в студеную воду. Содрогаюсь изнутри, комкаю куртку, прикрывая дрожащие колени.
Череда гудков кажется бесконечной.
Нет ответа.
Вдруг он уже успел уехать? Подстраховался? Как раз проходит регистрацию на самолет, поставил телефон на тихий режим?
— Набирай еще, — мрачно произносит Градский.
Не решаюсь протестовать.
Опять занудные гудки. От каждого из них мой желудок скручивается в новый, очень замысловатый узел.
Наверное, сегодня мне не слишком везет на звонки…
— Да, — грубо бросает Артур.
— Привет, — заявляю игриво.
Откуда только беру силы?
Перед глазами стоит наша прошлая встреча. Его ленивая манера здороваться. Дымящаяся сигарета, небрежно стряхнутый пепел.
Воспоминания всплывают покадрово. Слайд за слайдом. Гребаная презентация. А в конце все полыхает красным.
— Чего надо? — резко спрашивает Хара.
— Неужели не узнаешь? — интересуюсь сладко.
— Либо говори, кто ты, либо иди на х*й, — выдвигает не слишком вежливый ультиматум.
— Разве что на твой, — парирую со смешком.
— Стань в очередь, — самодовольно хмыкает.
— Зря, — цокаю языком, ничего не соображаю, импровизирую на ходу. — Многое теряешь. Ты сам сказал, что настолько глубоко еще никто не заглатывал.
— Заливаешь, — голос слегка смягчается. — Тогда бы я забил твой номер в список контактов.
— Новая симка, старую посеяла.
— Ну ладно, — выдерживает паузу. — Позже наберу. Я не в настроении.
Почему? Потому что после кровавого убийства совсем не тянет на секс?
Больной урод.
— Значит, прощаешь долг? — действую наугад. — Я могу не возвращать деньги?
— Чего? — фыркает. — Какие деньги?
— Ой, у меня батарея садится, а зарядить негде, — картинно вздыхаю. — Часик потусуюсь в кафешке напротив твоего ресторана, потом на…
Сбрасываю вызов и отключаю мобильный.
Перевожу дыхание.
— Деньги? — спрашивает Градский.
— Не вышло придумать другой повод, — бормочу виноватым тоном. — Послушайте, я понятия не имею, как общаться с…
С мужчинами.
С парнями.
Странно, что я вообще заводила отношения с лицами противоположного пола, а не осталась хронической девственницей.
— У меня мало практики общения с подозреваемыми, — формулирую более обтекаемо.
— Ты отлично справилась, — бросает взгляд на часы. — Уверен, примчится.
Ох, сомневаюсь.
Стоило затронуть что-нибудь более личное. Может, упомянуть особенные темы. Ника дала кучу информации, ей нравилось пересказывать все до мелочей.
Ника.
Господи.
Нельзя думать о ней. Нельзя. Не сейчас.
Но слезы градом льются по моим щекам, и я не могу ничего с этим поделать. Не могу ничего исправить.
А если бы я набрала Нику вчера? Если бы пригласила прогуляться или поболтать? Если бы просто решила опять разныться?
Мой звонок мог спасти ее жизнь.
Мог.
Но не спас.
Теперь все в прошедшем времени.
— Ты не виновата, — Градский читает мысли. — Успокойся.
Шмыгаю носом.
Черт, мне действительно лучше подвязать со стенаниями. Ведь сижу рядом с человеком, который потерял родную племянницу. Ему явно больнее, хуже и гаже.
— С-сорвалась, — зуб на зуб не попадает.
Дальше мы молчим. Минута за минутой проходят в абсолютной тишине. Пробую направить внимание на Артура.
Попался на крючок или нет?
Разбираю разные варианты, раскладываю подробно, на атомы.
Час на исходе, и рядом вдруг останавливается знакомый автомобиль. Сверкающий черный «Кайен».
— Мне выйти? — мигом хватаюсь за дверцу.
— Не высовывайся. — Градский блокирует замок и покидает салон.
Хара тоже выходит из своей машины, лениво потягивается, оглядывается по сторонам и собирается перейти дорогу.
— Закурить не найдется?
Босс преграждает ему путь, достает пачку сигарет.
— Отвянь.
Артур снимает солнцезащитные очки, прячет в карман.
— Не так быстро, — отрицательно качает головой Градский.
Спасибо тонированным стеклам, дарят возможность наблюдать за происходящим, не выходя из тени.
Сжимаюсь в комочек, впиваюсь тревожным взором в сцену, разворачивающуюся напротив. Страшно до чертиков.
Может, вызвать подкрепление? Идиотка, только подставишь начальника. Может, изначально не стоило идти у него на поводу, звонить этому подонку? Плевать, он бы справился без посторонней помощи, нашел бы иной подход, вот и все.
— Ты не местный? — издевательски хохочет, демонстративно закатывает рукава светлой рубашки. — Не видишь, на кого тявкаешь?
Градский молча бьет его кулаком прямо в лицо. Резко и жестко, не оставляя шанса увернуться.
От силы удара Артура заносит в сторону. Он взвывает, закрывая лицо ладонями. Опирается на нашу машину, на стекло у места водителя. Окровавленные пальцы соскальзывают ниже по гладкой поверхности.
Зажимаю рот рукой.
Перед глазами вспыхивают кадры с места преступления. Изуродованное тело Вероники. Залитый багрянцем ковер.
Меня начинает мутить.
— Ты труп, — Артур сплевывает кровь на землю.
Я вижу, как Хара тянется к поясу, хочу закричать и предупредить об опасности. Однако Градский замечает угрозу без дополнительных предупреждений. Он хватает бандита за запястье, выкручивает, вынуждая того заорать.
Пистолет падает вниз.
— Что это у нас? — без эмоций спрашивает босс. — Вооруженное нападение на сотрудника прокуратуры?
— Да ты оху*л, мудак, — хрипит Артур.
— Сам признаешься или нужно отправить в камеру, где таких голосистых особенно ценят?
— Чего? Бл*. Что за х*рня? Ты хоть осознаешь, кого тронул?
— А ты? — бросает холодно. — Помнишь Веронику Градскую?
— Нет! — заявляет со смешком. — Я не обязан помнить всех баб, которых тр*хал.
— Сейчас освежим твою память.
Босс вынимает свой мобильный.
— Гляди какие снимки.
— Отвали, у*бок.
Хара пытается вырваться, отвернуться. Однако тщетно. Его буквально утыкают лицом в экран.
— Бл*дь, — выдыхает он, скривившись. — Что это?
— Ты скажи, — отступает. — Гребаный урод.
Артур закашливается, сгибается от рвотных позывов.
— Н-не выйдет, — произносит наконец. — Не выйдет повесить на меня мокруху.
— Значит, не твоих рук дело?
Поднимает пистолет, приставляет к подбородку противника.
