— Нет. Мне даже от запаха ресторана дурно.
— Ну так это ж продажная кухня! А ты давай, дочка, моего домашнего супчику отведай! — Он пошаркал к подоконнику и протянул мне стоявший на нем широкогорлый низенький термос. — Я как чувствовал, сегодня утром сварил! Не обижай старика. На-ка тебе ложку! — Из кармана была извлечена на свет завернутая в целлофан алюминиевая ложка. — Чистая, не бойся! Я сам беспорядка не люблю, ты же знаешь!
Он отвернул крышку, и из термоса потек на удивление аппетитный аромат.
— Спасибо, мсье Сашель. Мне, правда, так неловко...
— Ешь, ешь! — Он смешно подмигнул обоими глазами.
— Это куриная лапша? Вкусно! — Я вовсе не лгала из вежливости. Такого чудесного супа я не ела с самого приезда в Гвиану, в моей казенной квартире не было плиты. — Потрясающе!
— То-то! — Старик вновь заговорщицки подмигнул. А мсье Колумбия даже встать не смог? Это его дружок моих голубков так накачал?
Голубки голубками, но мне совсем не нравилось, что старик амикошонски намекает на нашу близость, которой на самом деле вовсе даже не существовало!
— Мсье Сашель, мы с доктором Эньярошем просто коллеги. — Я проглотила еще ложку. — Ужасно вкусно! А это... — я растерялась, я не знала, как поприличнее назвать свое неожиданное пьянство, — это случилось только со мной! А они оба рано утром уехали в Кайенну.
— Мог бы и попрощаться, — обиделся старик. — Я с ним по-хорошему, по-доброму, а он...
— Они на один день. — Я доедала суп, чувствуя, что с каждой ложкой ко мне возвращаются уверенность и силы. — Мсье Марега уговорил Игнасио показать плечо врачам.
По поводу сборов в экспедицию я решила ничего не рассказывать мсье Сашелю. Зачем? И так маловероятно, что мы что-нибудь найдем за два выходных, просто проведем их втроем на природе. Втроем? Ого, как бы мне опять не наделать глупостей! Очень уж пикантная складывается ситуация... Вот что значит вкусно поесть — сразу проясняется в голове!
Я углубилась в работу, запрещая себе сосредотачиваться на чем-либо другом, кроме архивных описей и списков в духе голливудской мудрости: «Сегодня я не буду думать об этом, я подумаю об этом завтра». В данном случае, конечно, не завтра, а всего лишь вечером, когда вернутся мои Игнасио и Марега... И нечего вздыхать, Мари Люно, ты приехала сюда по делу!
Часам к шести мсье Сашель прикончил свой допинг и спросил, не пора ли по домам.
— Я бы еще поработала, — сказала я. — Можно?
— Ну тогда, если кто-нибудь придет, я в хранилище. Ты не отвлекайся, сразу зови меня.
— Хотите, я сбегаю за кофе?
— Годится! — обрадовался старик.
***
Педро и компания сидели все за тем же столиком. Билл читал мужской журнал, а Хулио и здоровяк играли в карты. У стойки я насладилась кофе и купила для мсье Сашеля маленькую фляжечку коньяка и горячую пиццу.
— Это слишком дорого, мадемуазель, — засмущался архивариус. Он уже прикорнул в хранилище на связках старых газет.
— Французу не патриотично пить виски. И потом, я же оставила вас без обеда.
— А ты не хочешь? — Старик осторожно вытащил из коробки обжигающий треугольничек пиццы. Она была предусмотрительно разрезана на шесть частей. — Вроде хорошая. Бери, мне одному много.
Он так аппетитно начал есть, что я не удержалась. И правда это была настоящая пицца!
— Запьешь? — Старик отвинтил крышечку бутылки.
— Ни в коем случае!
Я замахала руками и оставила его одного, предусмотрительно закрыв дверь в хранилище. Пусть поспит, а я поработаю до возвращения «кавалеров», не сидеть же одной в номере. Хотя, признаться, работать мне уже совсем не хотелось. Скорее бы они приехали!
Я невольно остановилась возле «окна» выдачи. На конторке лежала стопка документов, с которыми обычно работал Игнасио, а поверх всего — бесценный дневник. Надо бы присвоить ему номер и внести в опись, не оставлять же такую ценность безымянной в папке какой-то мобилизационной комиссии. Я взяла кожаную книжечку в руки.
Потертый, ссохшийся от времени кожаный переплет. Сухие, ломкие страницы. Неразборчивый, неровный карандашный почерк. Следы копоти и жира на листах. Неужели это может быть ключом к сокровищам?
Скрипнула дверь. Они вернулись! Я подняла голову.
— Добрый день, мисс, — по-английски поздоровался атлетического сложения рослый молодой мужчина и подошел ко мне.
— Здравствуйте. — Я закрыла дневник и положила его на стол. — Подождите, я позову архивариуса.
Он кивнул, а я направилась к двери в хранилище и уже взялась за ее ручку, как посетитель вдруг спросил:
— Это дневник Бонвояжа?
Я оглянулась. Он листал дневник и смотрел на меня.
— Да... Как вы догадались?
С дневником в руках он метнулся к выходу. От неожиданности я замерла на месте, а потом бросилась вдогонку.
— Стойте! Куда вы!
Похититель был уже в конце коридора. Мгновение, и за его спиной хлопнула входная дверь.
Не раздумывая, я выскочила за ним на улицу. Напротив архива стоял облезлый открытый автомобиль с потрясающе красивой девушкой за рулем. Мужчина был уже на полпути к машине.
— Да стойте же! — Я кинулась на него.
— Это еще кто такая?! — жутким контральто воскликнула красавица. Я даже вздрогнула от ее голоса.
— Заводи мотор, киска! Живее! — скомандовал похититель.
— Верните дневник! Стойте! — Я вцепилась в его руку, но он не останавливался и невольно тащил меня к машине.
— Проваливай!
— Я вызову полицию!
— Я тебе дам «полицию»! Навязалась на мою. голову!
Мужчина сгреб меня в охапку и грубо швырнул на заднее сиденье. Я тут же скатилась с него на пол, а он кинул в машину дневник и заорал:
— Поехали, поехали! Чего ты ждешь, дура?! — И занес ногу, чтобы забраться в салон.
Мне показалось, что сейчас он наступит прямо на меня, но в ту же секунду над похитителем нависла гигантская фигура. Милый Педро, успела подумать я, а похититель уже вырывался из его лап и вопил:
— Идиот! Отпусти! Это же я, Гарри!
Я попыталась подняться, но машина тронулась и прямо с места стремительно набирала скорость.
Глава 17, в которой малыш Педро давно мечтает
— Наш малыш Педро давно мечтает ее... — Билл выразительно подвигал сжатыми кулаками и покачал корпусом, звучно причмокивая губами.
— Чики-чики? — Гарри ухмыльнулся.
Он уже встал с земли и демонстративно отряхивался. Хулио загоготал.
— Не ваше дело, — обиделся Педро. — Хозяин велел охранять сеньориту, я и охраняю.
Гарри прищурился.
— Но меня-то ты узнал?
— А хоть бы и узнал. Мне хозяин про тебя не давал приказов. А про сеньориту давал! — Педро развернулся и пошел, со слоновьей грацией переставляя ноги.
