– Я случайно услышала твой разговор с мамой…
– Уходите, мне нельзя с вами разговаривать, – перебивает меня ребёнок.
– Нельзя? Кто сказал? – удивляюсь в который раз за последние дни.
Ещё одна странность этого дома в копилку.
– Мама сказала, что вам бойкот, – ворчит едва слышно.
– Почему? – вырывается непроизвольно.
Интересно, чем я Галине не угодила настолько, что она ребёнка против меня настроила? Странная женщина.
– Потому что ты хочешь выгнать мою маму из нашего дома и стать мне мачехой. А мачехи все злые!
Как всё вывернула! И ведь не сказать, что она полностью неправа. Но как же мерзко выглядит такое искажение реальных фактов!
Мы с Олегом ещё не успели обсудить ни Александра, ни моё участие в его жизни и воспитании, и я бы не хотела оказаться между молотом и наковальней. Пусть они с бывшей женой сами решают, как правильно поступить с сыном. Но куда годится, что ребёнок сидит и так горько плачет после разговора с матерью?
– Я вовсе не набиваюсь к тебе в мачехи. Но поскольку я теперь жена твоего папы, то я буду жить в вашем доме. Это и мой дом. Не понимаю, почему мы с тобой должны ссориться или бойкотировать друг друга. Разве я сделала тебе что-то плохое?
Мальчик не отвечает. Видимо всё-таки решил поверить матери и прислушаться к её совету.
– Я могу помочь тебе с английским, если хочешь. У меня есть секретный способ запоминания слов.
Я, конечно, блефую. Нет никакого секретного способа. Но есть разные методики, которые при желании можно легко найти в интернете.
Ребёнок продолжает смотреть исподлобья и молчать.
– В общем, если ты вдруг решишь, что тебе нужна помощь, то знаешь, где меня найти, – подвожу итог разговора и ухожу.
Мне нужно обязательно поговорить с Олегом о его сыне. Как-то осторожно, чтобы у него не возникло желания отмахнуться или обвинить меня, что влезаю не в свои дела…
Но разговора не получается.
– Послушай, Зоя, – муж отвечает жёстко, не дослушав меня до конца. – Давай сразу договоримся. Это – мой дом. Тут действуют правила, которые устанавливаю я. Остальные их просто исполняют. Я не собираюсь перед тобой отчитываться, почему решил так, а не иначе.
– Но я и не…
– Галина будет жить здесь, – снова грубо перебивает меня, не даёт высказаться. – Она тут хозяйка и мать моего сына. В твоих интересах найти с ней общий язык. Тебе самой так будет проще.
Я понимаю, о чём он говорит. Но не могу принять. Она – хозяйка? А я? Где в его правилах я?
– Послушай, Олег, – пытаюсь звучать как можно аккуратнее и деликатнее. – Но я – тоже твоя жена…
– Вот родишь мне ребёнка – тогда поговорим, – отрезает, не дослушав. – И чем скорее это случится, тем тебе самой будет лучше. Может, для глупостей в голове места не останется. Услышь меня наконец-то. И давай больше к этому разговору не возвращаться! У меня и без этого крыша едет от забот.
Муж уезжает на работу раздражённым, а я реву в своей комнате. Это наша первая ссора. Моя первая попытка отстоять хоть какие-то права. Я категорически не согласна, что он рассматривает меня только в качестве игрушки для постельных утех и как будущий инкубатор по вынашиванию его ребёнка. Где тут любовь, где взаимное уважение? Это не семья, а какая-то потребительская диктатура!
Звоню маме и шёпотом делюсь своими горестями и сомнениями. Но она становится в странную позу:
– Зоя, ты сама стремилась к этому браку, сама торопилась. Ты выскочила замуж, едва познакомившись с Орловым. Почему не захотела подождать, узнать его получше, всё взвесить лишний раз? Сразу думать надо было! А теперь что? Ты свой выбор сделала, обратной дороги нет. После драки кулаками не машут. Он – взрослый мужчина, с прошлым, естественно, со своими устоявшимися правилами. Так что смирись, терпи или ищи компромисс. Ты для него – молоденькая кукла, которая свежа в постели и повышает его статус как самца. Чем тише и незаметнее ты будешь, чем меньше хлопот будешь доставлять мужу и чем больше удовольствия, тем легче тебе будет жить. Золотое правило успешной семьи: не делай мужу нервы – и сама будешь счастлива.
Меня поражает мамина реакция. Ведь это она рекламировала мне Орлова как хорошую партию и советовала к нему присмотреться! А теперь даже на сочувствие и мудрые советы от неё я не могу рассчитывать? Но ведь я – её дочь!
Мама, конечно, вовсе не образец для подражания. Она – типичная жертва. Папа никогда не отличался мягкостью и покладистостью. Когда-то в далёком детстве я стала свидетелем жуткой сцены: мама сделала что-то не так, и папа, взбесившись, её побил. Он говорил ей страшные вещи, она плакала, просила прекратить и прикрывала голову руками, пытаясь увернуться от ударов. Я никогда не видела её более униженной и несчастной, чем в тот момент.
Я боялась, что он её убьёт, хотела броситься на защиту, но споткнулась и упала, больно ударившись о порожек. Мне тогда тоже досталась часть папиной ярости. Он заметил меня и ужасно ругал, что я полезла вмешиваться в дела старших. Очень болели ушибленные места. За маму было обидно до слёз и безумно страшно. Я ревела, а он всё кричал и кричал…
Был ли тот эпизод единичным? Не исключено, что папа периодически позволяет себе распускать руки… А мама упорно следует данному мне совету: всю жизнь мирится, терпит и ищет компромиссы. Но стала ли она от этого счастливее?
Я никогда раньше не задумывалась, любят ли родители друг друга. В моём восприятии они всегда были вместе, как единое целое, даже несмотря на периодические скандалы, инициатором которых всегда был папа. Представить их порознь невозможно до сих пор.
В поисках внутренней гармонии и компромисса с самой собой, решаю закрыть глаза на случай с Александром. Пусть воспитывают его как хотят. Не буду я портить отношения с мужем из-за этого.
Но мальчик неожиданно сам идёт на контакт. Однажды он караулит меня в саду и первым заводит разговор.
– Ты ещё не передумала помогать мне с английским? – спрашивает не слишком вежливо.
Сегодня он уже не кажется обиженным малышом. Обычный ребёнок своего возраста.
– Моё предложение в силе, – отзываюсь сразу.
Я рада, что он ко мне обратился, и не скрываю этого.
– А… мы можем заниматься так, чтобы мама не узнала? – продолжает запинаясь.
– Поиграем шпионов? – перевожу его вопрос в шутку.
Мне не хотелось бы делать что-то за спиной у Олега и его жены. Не знаю, почему Александру важно, чтобы Галина не узнала. То ли боится санкций за общение со мной, то ли не хочет, чтобы кто-то догадался, что он не сам добился результата.
– Типа того, – отвечает тихо.
Саша придумывает целую схему конспирации. Не уверена, что она сработает. Но он так увлечён её разработкой, что я решаю ему не мешать и во всём подыгрывать.
Естественно, всё тайное со временем становится явным. Галина узнаёт о наших занятиях и устраивает скандал, вовлекая в него и Олега, и ребёнка. Мальчик растерянно смотрит в пол, пока мать его отчитывает, а Олег реагирует агрессивнее, чем я думала. Он больно хватает меня за локоть и тянет в комнату. И уже там, закрывшись от посторонних глаз и ушей, начинает ругать:
– Я же просил тебя не лезть к моему сыну!
– Знаешь что?! Ты “спасибо” должен сказать, что помогаю ему! Он делает успехи, ты должен радоваться! А вместо этого ты отчитываешь меня как школьницу, унижая перед Галиной и Александром! – осмеливаюсь выдвинуть встречную претензию.
– А ты не школьница? Взбалмошная малолетка, которая решила, что мир вертится вокруг неё, и возомнила себя полубогом! Это для твоего папочки ты княжна и можешь делать что угодно! А в моём доме ты обязана соблюдать правила, и я тебе уже об этом говорил!
– Что?.. – я потрясена происходящим абсурдом, у меня не хватает слов для защиты.
– Этот месяц опять мимо? – Олег резко переводит разговор на тему беременности. – Может, тебе показаться врачу?
Он как будто одержим как можно скорее оплодотворить меня. Но как можно даже думать о ребёнке, когда у нас такие странные отношения?
