— Там глубоко, — посетовала Федра, не решаясь лезть в воду. — Мое пальто…
— Для меня совсем не глубоко, — сказал Айан, и в его голосе зазвучали металлические нотки. — Вот я уже стою, а ты подожди секундочку.
Тут он снял ее со скалы, довольно небрежно перебросил через плечо и перенес на берег. Но и там не сразу поставил на ноги, а некоторое время нес через полосу сыпучего песка. Когда они добрались до дороги, Айан резко опустил Федру на землю. Он смотрел на нее сердитым взглядом и вдруг поднял руку.
Она в ужасе отпрянула.
— Не надо! Айан, не надо бить меня! — вскрикнула девочка.
Она не испугалась того, что ей будет больно — через толстое пальто чувствительного шлепка не получится, — просто вдруг стало обидно: она уже большая и чтобы Айан… Федра заплакала.
— Господи, Федра! — испуганно проговорил он. — Я и не собирался шлепать тебя, только хотел отряхнуть пальто. Но, между прочим, — добавил Айан нахмурившись, — ты заслуживаешь хорошей трепки. Представляешь, что могло бы с тобой случиться, не окажись меня рядом? Ладно, не реви.
Он протянул ей носовой платок. Федра вытерла слезы, высморкалась и только тогда заметила, что у Айана джинсы совсем мокрые, чуть ли не по пояс.
Ничего себе! — подумала она. А сам сказал, что там неглубоко! А я плавать толком не умею… Если бы он не появился здесь, я бы утонула!
— О, Айан! — воскликнула она, бросилась к нему и, обняв за талию, спрятала лицо в его куртку. — Айан, прости! Я же не думала, что застряну там! Я хотела быть Амфитритой и…
— Какой еще Амфитритой?
— Это жена Посейдона. Он был богом моря, а она богиней. Разве ты не знаешь?
— Теперь сообразил. Это все твоя мать, она увлекается греческой мифологией. Вот вбила тебе в голову все эти глупости, и ты теперь лазаешь по скалам и воображаешь себя богиней. Да ты могла запросто утонуть, глупая мечтательница! — Он сказал это беззлобно, наклонился и смахнул слезинки с ее щек. — Ладно, не плачь, я не сержусь на тебя. Просто ты меня очень напугала своей выходкой.
— Значит, ты испугался, что я могу утонуть? — переспросила она.
— Конечно. На кого бы ты оставила наш замечательный Кайн-Клет?
— На мистера Требэниана. А потом на тебя.
Айан рассмеялся.
— Я рад, что ты способна трезво рассуждать. У мечтателей жизнь очень сложна: как правило, им приходится воплощать чужие мечты, вместо того чтобы осуществлять собственные.
Федра плохо поняла, что он имеет в виду, но воспрянула духом, поняв, что Айан не сердится на нее.
— Я так люблю тебя, Айан! — сказала она.
— И я люблю тебя, — ответил он и взял ее за руку.
Вдвоем они пошли по тропинке вверх к дому, к Кайн-Клету.
— Что? — вскрикнул Айан и так стукнул кулаком по столу, что телефон подпрыгнул. — Что он сделал?
— Повторяю: женился. Сегодня днем твой отец женился, — прозвучало с того конца провода, причем эти слова были произнесены так спокойно, словно в сообщении не было ничего особенного, обычное дело.
Но для Айана неожиданная новость вызвала эффект разорвавшейся бомбы. Он едва мог перевести дух от злости.
— Да, я понял, — процедил он сквозь зубы. — А кто… его невеста, то есть жена? Я ее знаю?
— Конечно, знаешь. Он ведь женился на Федре Пенденинг.
— Как ты сказал? На Федре? Федре Пенденинг? — снова переспросил Айан, не веря собственным ушам.
Он так громко заорал, что его секретарша испуганно заглянула в дверь — не случилось ли чего? — и тут же исчезла, увидев перекошенное от ярости лицо босса.
— Ангус? Ты слышишь меня? — Айан судорожно сжимал трубку.
— Еще бы… Ты же все понял, Айан. Я и позвонил, чтобы сообщить тебе об этом. Вы с Джоан должны знать все-таки.
— Да, конечно. Спасибо.
Что еще можно сказать? Звонит старый друг отца… Очень любезно с его стороны поставить сына в известность, так что нельзя срывать гнев на Ангусе…
— Джоан в Штатах. У Антона там гастроли, а она его сопровождает.
— А, понятно. Кстати, это тоже сыграло немаловажную роль в решении твоего отца жениться. Ты же знаешь, как он сердится, когда читает в газетах о балетной карьере своего зятя.
— Ангус, неужели ты хочешь сказать, что этот невозможный человек, считающийся моим отцом, женился на Федре Пенденинг назло своей дочери? — Голос Айана снова сорвался, он нервничал.
— Нет-нет. Что ты! Дело совсем в другом, я думаю.
Айан выпрямился в кресле, у него вдруг заныла спина, заболела голова, и он даже потер висок свободной рукой.
— Так я и думал, — сказал он. — Скорее всего, дело в нашей маленькой Федре. Ангус, ты же наш семейный адвокат. Почему же не постарался отговорить его еще до того, как все зашло так далеко?
— Послушай, тебе же не хуже меня известно, что отговорить Чарльза Требэниана от чего бы то ни было просто невозможно.
— Точно, — согласился Айан и стал листать настольный календарь. — Ладно. Я приеду, как только освобожусь. Пора разобраться во всем, что там происходит. — Тут он вычеркнул красным карандашом какую-то назначенную на следующий день встречу. — Надеюсь, ты не сообщишь мне, что молодожены уже уехали из Корнуолла?
— Уехали? Куда они могут?..
— Ну, отправиться в свадебное путешествие! Медовый месяц все-таки, — с горькой усмешкой сказал Айан.
— А, вот ты о чем?.. Нет, боюсь, никакого медового месяца не будет. Здоровье отца — я имею в виду его больное сердце — резко ухудшилось с тех пор, как ты последний раз его видел. Это же было два года назад, не так ли?
Айан уловил в его голосе упрек и нахмурился.
— В моих частых визитах не было никакой необходимости, Ангус. Как только я появляюсь дома, отец уже буквально через полчаса пытается выставить меня вон.
— Но безуспешно. Ты с удовольствием начинаешь с ним спорить и ругаться. А он не любит, когда ему возражают.
— Я тоже этого не люблю, — довольно резко парировал Айан. — Ладно, спасибо, что позвонил. Завтра я буду в Порткелли.
— Вот это правильное решение, — согласился Ангус. — Мне очень хочется повидаться с тобой.
Айан поспешил положить трубку, чтобы не сказать ничего такого, что вряд ли понравилось бы пожилому адвокату. Он такой правильный, добропорядочный, совестливый, но иногда именно этим раздражает до умопомрачения.
Но не об Ангусе были все мысли Айана, а об отце. Постукивая карандашом по столу, он тупо уставился перед собой. Какая муха укусила старика на этот раз? Неужели он женился только затем, чтобы досадить сыну и дочери? Уже прошло целых три года с тех пор, как Джоан вышла замуж за Антона Ванилоса, звездного танцора балетной труппы Иды Бирд, так неужели папаша до сих пор злится из-за этого? Хорошо, если даже это так, зачем жениться на Федре? Если только…
