кружку, опустив голову и оперевшись ладонями о старый буфет, терпеливо ждала, когда кнопка чайника щелкнет. Горячий напиток, молоко и сахар. Два глотка, и можно продолжать жизнь тихим изгоем в деревне, в которой нет даже крыс. Даже электричество подведено только к двум домам: моему и к дому на другом конце деревни, в котором я еще ни разу никого не видела.
Прихватив с собой кружку, подошла к окну и поднесла кофе к губам.
— Что за…?! — внутри всё похолодело.
Рука с кофе дрогнула и расплескала напиток.
Трое упырей, одетых так, словно сбежали с тренировочной базы спецназа, плохо делали вид, что прятались за кустами сирени напротив моего дома. Автоматы в их руках свидетельствовали о том, что визит их не носил дружественный оттенок. Один из троицы, словно увидев меня, дернул затвор.
Как сигнальная ракета в нервные окончания была пущена одна единственная задача — бежать. Метнувшись от окна к буфету, машинально оставила на нем кружку. Взяла лежащий рядом с чайником пистолет за секунду до того, как старые стеклянные окна разлетелись от пущенной в них автоматной очереди.
Пластом упала на пол. Прикрывая голову руками от летящих осколков и щепок, доползла до крышки подвала и, приоткрыв его, ввалилась в сырую тьму. Спиной ударилась о ступеньки, пистолет выпал из руки.
Выстрелы стихли так же резко, как начались. Мир вновь погрузился в тишину июньского полудня.
Опираясь руками о старые деревяные полки, приподнялась с земляного пола. С шипением схватилась за левый бок, понимая, что что-то в нем застряло: либо это пуля, либо осколок чего-то, возможно, щепка. На время отключила внимание от боли — её можно перетерпеть, а вот перетерпеть смерть уже не получится.
Нащупала на полке еще один пистолет и заправила его за пояс джинсов, подняла второй. Надела ботинки с ножнами, просто заправив шнурки. Натянула старую кожаную куртку, в карманах которой меня ждали патроны, небольшой рюкзак с деньгами и вещами первой необходимости. Я не ждала, что ко мне придут трое с автоматами, но жизнь научила быть готовой и к этому тоже.
Тяжело втягивая носом затхлый воздух подвала, затаилась и стала прислушиваться к звукам сверху.
Подозрительно тихо. Мертвецки тихо. Похоже, они уверены, что похоронили меня.
Но сверху послышались шаги. Неспешные, настороженные. Несколько человек. Возможно, вся троица.
— Шеф, — один неуверенный голос.
— Заткнулись! — оборвал его холодный мужской голос, которому повиновались.
Ясно. Главный здесь.
Снова шаги. В этот раз в полной тишине. Лишь хруст осколков под подошвами ботинок.
Прикрыла глаза. Вслушалась. Нет, их четверо. Точно четверо.
— Двое — на периметр, — снова этот голос бездушного робота. И снова его приказ выполняется молча и быстро.
Шаги двоих резко оборвались. Остались еще двое. Тем проще для меня. Теперь нужно надеяться на то, что они не вспомнят о наличии подвалов в таких домах. А если нет, то нужно каким-то образом перехватить их главного и сделать своим щитом.
— Где ты, сука, есть? — бормотание низкого голоса совсем рядом.
Дернулась к лестнице, ведущей наверх из подвала, вскинула руки с заряженным пистолетом и стиснула зубы, не сдержав внезапно сорвавшегося с губ стона, когда под ребрами слева вспыхнула боль. Глаза защипало. Дышать казалось невозможным.
— Тихо!
Чёрт! Их главный меня услышал.
Твою мать!
Теперь точно деваться некуда. Я не дам им убить себя раньше, чем в башку одного из них влетит моя пуля.
Занесла ногу на ступеньку, и внутренности вновь обожгло острой болью. В этот раз пришлось прикусить рукав кожаной куртки.
Осторожный шаги приблизились к крышке. Неужели он настолько наивен, что думает, что я его не услышу и не увижу через щели в полу?
Шаги оборвались. Шуршание ткани. Тихое, ровное дыхание, с которым меня разделял только старый деревяный пол.
Крышка подвала приоткрылась. Стали видны черные берцы, как у военных.
Крышка подвала открылась чуть шире. Стало видно, что мужик стоял на одном колене. Предложение, блядь, решил сделать?... Черные штаны со множеством карманов обтянули его ноги.
Крышка снова настороженно поползла выше. И в этот раз я решила не мешкать и забить на боль, рвущую внутренности. Резко рванула по ступенькам вверх. Уперлась дулом пистолета в лоб мудилы, в серо-голубых глазах которого не читалось ровным счетом ничего. Он даже не испугался. Возможно, удивился, но это было такой короткой вспышкой, что могло показаться.
— Не рыпайся, — выдавила я сухо, удерживая его взгляд.
Периферийное зрение уловило второго дебила, который запутался в двух автоматах, висящих на нем.
Глава 3. Михаил
— Скажи своему дружку, чтобы положил автоматы на пол, — тихо произнесла девчонка.
Светлые глаза смотрели на меня в упор. В её практически белых волосах виднелась грязь, щепки и паутина. От тяжелого и частого дыхания двигались крылья узкого носа.
— Живее! — её рука с пистолетом дернулась, металлом резануло лоб.
Жестом, не глядя на своего бойца, дал ему команду подчиниться.
В упор смотрел на худую блондинку, которая делала то же самое в ответ, обещая мне одним взглядом, что сожрёт мой кадык на ужин, если я дернусь.
Всё так же глядя мне в глаза, она откинула накрывающую ее крышку подвала, отчего та глухо ударилась о старую кирпичную печь, занимающую половину кухни.
— Шаг назад, — чуть сдавлено сказала девчонка. Поднялась на ступеньку выше, чтобы пистолет не отрывался от моего лба, и поджала губы, задержав при этом дыхание, словно поймав внутренний вопль.
Вышла из подвала и встала ровно напротив меня. Сжала губы до белой нитки. Похоже, она ранена. Вдавливая дуло пистолета мне в башку, натянула свободной
