Мать и старшая сестра рассчитывали на меня. Они очень много значили для меня, они были не из тех женщин, которые гоняются за мужиками. Это было ежу понятно. Мои ночи внутри шелковистой теплоты самого нежного места женщины закончились. Во всяком случае, до тех пор, пока я не получу диплом.
Мама и Элли пожертвовали слишком многим. Я трудился с большим упорством, выигрывая школьные стипендии, и хорошо учился. Теперь я не мог все потерять… но у меня было тревожное предчувствие, что именно так и может произойти. Я был слишком занят, обнюхивая кошечек, и мне явно не хватало времени, чтобы грызть гранит науки. Конечно, думать членом было весело, пока все это продолжалось, но оно не стоило того, чтобы все потерять. Теперь мне нужно было засучить рукава, извлечь пользу из престижного образования, полученного в Лиге плюща, и надеяться на то, что еще не слишком поздно.
Да… новый Кэннон Рот собирался стать рассудительным, все держать под контролем и, самое главное, воздерживаться. Я как раз настроился брать мазки гигантской ватной палочкой у шестидесятилетних женщин вроде миссис Тьюрстон. Не самое приятное занятие, но теперь оно должно было стать моим образом жизни.
Сев на стул напротив моей пациентки, я вбил данные в ноутбук.
– Если бы только все пациентки были бы такими же покладистыми, как вы, миссис Тьюрстон.
– Вы только что назвали меня покладистой? – Она подмигнула.
– Я засунул вам руку под юбку, едва поздоровавшись. – Я ухмыльнулся.
Присутствовавший врач вытаращил глаза, но миссис Тьюрстон только рассмеялась глубоким гортанным смехом, вызвавшим у меня усмешку.
– Спасибо вам. – Она протянула мне морщинистую, покрытую старческими пятнами руку, а когда я коснулся ее ладони, она сжала мою. – Давненько у меня не было доктора, который тратил бы время на то, чтобы обращаться со мной как с нормальным человеком. Когда-нибудь вы станете великим врачом.
Я с улыбкой принял ее комплимент. Не в первый раз мне говорили, что моя манера общения с больными успокаивала их. И если бы я не мог шутить со своими пациентами, я ни за что не пережил бы двенадцатичасовой смены и бессонных ночей. Возможно, иногда это было жестко.
Когда я вышел в холл вслед за доктором Хаслеттом, он сказал что-то насчет того, что нужно провести превентивный скрининг посевов, и я кивнул. Потом мне подмигнула соблазнительная медсестра, окинув взглядом мой хирургический костюм, и в этот момент я не сомневался в том, что от очертаний моего члена у нее потекли слюнки. Две секунды, и я бы увел ее в кладовку и быстренько перепихнулся, но в этот момент включился мой мозг.
Черт. Не прошло и пяти минут, как я дал обет воздержания, и уже испытывал искушение нарушить его. О чем я думал? Ясно, что эта идея была обречена на провал… что означало, что ее нужно изменить. На ту, которой я оставался бы верен, Я улыбнулся и пошел дальше мимо медсестры, а в моей голове начал вырисовываться новый план.
Три простых правила, которые я должен соблюдать, если мне понадобится трахнуться: связь только на одну ночь, никаких имен, а также телефонных номеров. Соблюдение этих правил было бы гарантией того, что это будет одноразовый секс и женщина не сможет потом влюбиться в меня. Это означало, что я не могу трахать симпатичных медсестер в больнице, где работал.
Почувствовав, что контролирую себя чуть-чуть лучше, я расправил плечи и посмотрел на часы. Еще целых два часа до конца моей двенадцатичасовой смены.
Как раз в этот момент завибрировал мой телефон. Я полез в карман и мельком взглянул на экран, продолжая идти вслед за доктором Хаслеттом на следующий прием. Это была эсэмэска от Элли, в которой она писала, что нашла для меня жилье.
Я с облегчением улыбнулся. Слава богу, одна из моих проблем решена…
Потом я дочитал сообщение до конца.
Улыбка спала с моего лица. Элли хотела, чтобы я поселился в доме Пейдж, ее старшей и самой близкой подруги. Ее чертовски горячей, совершенно безбашенной лучшей подруги, которую я вожделел с момента полового созревания.
Господь просто посмеялся над моим планом и крученым мячом подбросил свой. Что-то подсказывало мне, что я близок к тому, чтобы найти очень хорошее применение своей руке.
В двадцать восемь лет женщина начинает задаваться вопросами. О таких серьезных и сложных вещах, как судьба, рок, и о том, что делать со своей жизнью. Я была вполне уверена, что моей главной целью не было работать по пятьдесят часов в неделю и никогда не пережить ничего более волнующего, чем пряные тайские обеды навынос, на которые я раскошеливалась каждый пятничный вечер. Разумеется, жизнь не должна ограничиваться этим.
Но в последнее время моя жизнь стала похожа на дешевый комплект нижнего белья, который врезается в тело и приносит одни неудобства.
Я и не подозревала, что жизнь собиралась иронично хлестнуть меня по лицу.
Зазвонил телефон, и я схватила его со столешницы.
– Алло?
– Мне нужна твоя помощь, Пейдж, – заявила моя лучшая подруга, как только я ответила.
Оставив в покое спам, который я бегло просматривала, я склонилась над обеденным столом. Под ним храпел мой пес Энчилада, видя сны о том, о чем видят сны собаки.
– Конечно, Элли. Что происходит?
Она колебалась, заставляя меня гадать, какую услугу она имеет в виду. Элли была мне как сестра, она знала, что не было ничего, чего бы я не сделала для нее.
– Кэннону нужно место для жилья, – наконец сказала она.
Только не это.
Справившись с неожиданно задрожавшей челюстью, я, скинув туфли на каблуках, отпила глоток воды из бутылки. Кэннон? Делить свою крохотную квартирку с ее придурковатым младшим братцем, которого я не видела и с которым не разговаривала много лет? Еще не хватало!
Я была закрытым человеком и ценила свое одиночество. Вот почему я предпочла не иметь никаких соседей и избавить себя от склок. Не те новости мне хотелось услышать в четверг вечером после беспокойного рабочего дня. В детстве мы с Элли и Кэнноном были почти неразлучны, но после того как мы переехали и поступили в колледж, я вообще не поддерживала с ним никакой связи.
– Не знаю, Элли. У меня довольно тесно. – Я жила в двухуровневой квартире площадью шестьсот квадратных футов [3], и, хотя теоретически у меня была комната для гостей, из мебели в ней стоял только продавленный диван-кровать и
