У входа нас встречает великолепно сложенный красавец, только одна проблема — лысый. Ну, что сказать, сейчас много брутальных мужчин с таким форматом внешности, правда, не все такие притягательные, как этот скульптурно вылепленный экземпляр.
— Лева, — Яська тянет к мужчине руки и целует его в щеку, тот же, расшаркиваясь, склоняется и целует тыльную сторону ладони подруги.
— А это? — бросает Аполлон взгляд в мою сторону.
— Подружка, — кокетничает Яська, толкая меня локтем в бок. — Нюта.
Наконец вспоминаю, что я человек разумный, прямоходящий, а главное — умеющий говорить:
— Здравствуйте, — пищу не своим голосом и жму мужчине руку, а самой хочется провалиться сквозь землю от нарастающей паники и тревоги.
— Девчат, — хлопает в ладони Лева, — выбирайте: золотой или черный? — мужчина протягивает нам упаковку с браслетами.
* * *
Я хватаюсь за черные.
— А подружка огонь! — кивает в мою сторону Аполлон и подмигивает Яське.
Затем мужчина расстегивает браслет и замыкает на моем изящном запястье.
— Это что-то типа пропуска? — решаю уточнить на всякий случай, игнорируя высказывания Левы.
Яся выбирает, наоборот, золотой браслет, но, зная какая подруга оторва, я выдыхаю. Значит, я все сделала верно, и меня минует любая проблема стороной.
— Майра скоро вас соберет, а пока двигайте в сторону бара, — шепчет таинственным голосом мужчина.
О, здорово, воды себе закажу. В горле пересохло, и язык к небу прилип от перенапряжения. На пути к бару есть небольшая преграда в виде трех ступенек. Я каким-то образом именно на них подворачиваю ногу и уже практически лечу носом в пол.
Но упасть мне не суждено.
Чьи-то сильные и большие руки ловят меня буквально на лету.
В нос ударяет аромат дорогого парфюма, а в полумраке блестят два сверкающих глаза в прорезях черно-белой карнавальной маски.
— Что же вы падаете на ровном месте? — громыхает над головой ласковый мужской баритон. — Так и убиться можно.
— Можно, — неохотно киваю в ответ своему спасителю и только сейчас чувствую, что мужская ладонь легла на тот самый браслет, что вручил нам Лева.
Спаситель подсвечивает смартфоном мою руку и, рассмотрев цвет моего браслета, присвистывает, и между нами возникла немая сцена.
— Мы пойдем. Спасибо, — коротко бросает фразу Яська и тащит меня к барной стойке.
— Ясь, зачем так делать? — возмущаюсь я на ее поведение. — Ты видела, как он на меня смотрел? — воодушевленно говорю и оборачиваюсь в сторону злополучных ступенек, где еще минуту назад стоял незнакомец в маске.
Мурашки толпой бегут по всей коже, терзая мое сознание.
— Нам нужно к Майре, некогда красавчиков клеить, — равнодушно бросает Яська.
И вот тут я действительно паникую. Чтобы моя подруга и упустила возможность кого-нибудь очаровать — это не про нее!
— Признавайся, в чем дело?
— Не понимаю, о чем ты!
____Нюта, просто еще не представляет во что ее втянула Яська. Этот Новый год героиня запомнит надолго. Интересно, как оценит спектакль требовательная публика Глава 2
Яська, честное слово, нарывается. Мало того, что затащила меня не пойми куда, заманив обещаниями отличного вечера и несбывшейся мечтой о красивом наряде, так теперь вот: юлит и уходит от прямого ответа на такой нормальный вопрос.
— Значит, так! — командным голосом проговариваю, упирая руки в свои красивые бока. — Я стою тут и никуда не иду, а если твоей Майре так уж надо, то пусть она сама приходит и надевает на меня этот костюм.
Киваю и цокаю для устрашения. А еще жду правду.
— Какую тебе понадобилось знать правду?
— Ту самую! Зачем мы здесь?
— Нют, ты сведешь с ума любого. Не надо вот только играть в детектива. Всем мы люди взрослые, поэтому… — она немного запинается, а я чувствую очередной прилив гнева.
— Дурацкая затея, — разворачиваюсь и собираюсь уходить.
Наплевать. Закажу пиццу, посмотрю кино и чмокну Бусеныша. А подруга пусть развлекает кого захочет.
— Нют, Нют, ну ты что, серьезно? — Яська вцепляется в мою руку так, что даже становится немного больно.
— Как никогда, — смотрю в упор на подругу.
— Ладно, — обескураженно проговаривает Яська и тихо роняет: — Только не ругайся.
Вот же! Я так и знала.
Стою. Негодою. Давлю в себе желание придушить Яську на этом самом месте, чтобы неповадно было в другой раз.
— В общем… — тянет загадочным голосом Яська. — Тут такое дело… Мне кажется, я немножко влюбилась.
— И?
— Ладно, — выдыхает подруга. — Не немножко, а очень множко. Короче, втрескалась так, что самой страшно.
— Кто он? — спрашиваю и не верю в происходящее.
— Директор одной фирмы крутой.
Ну, в то, что Яська могла нарваться на бизнесмена и влюбиться, я могу поверить, но какого лешего ей понадобилось в этом театре?
— Давай ближе к делу, пока я готова слушать.
— Он меня подрезал, ну а я… Короче, на принцип пошла, не испугалась и машину поцарапала, подставив левое крыло.
— А что, вам обязательно нужно взаимодействовать вот таким странным образом? Ты у него телефон спросила?
— Нет, но запомнила номер его тачки, — снова вздыхает Яська. — А еще пробила всю биографию заодно. А он, гад, после аварии даже слышать обо мне не хочет.
— Я бы тоже не хотела, — честно говорю о том, что давно назревало в душе.
— Чего не хотела?
— Видеть тебя, Ясь. Так с людьми не поступают, особенно с подругами.
И вот же есть повод развернуться и уйти! И гори вся эта затея синим пламенем. А я стою и жду объяснений. Может, даже слез. Ну хотя бы малюсенького раскаяния.
— Нют, ну ты чего. Все же нормально.
— Пока нормально, пока. А что потом? Ради твоих игрищ с противоположным полом отвезешь меня к границе и передашь в надежные руки приятелей твоего предмета обожания? Ты вот подумала обо мне?
* * *
Яська демонстративно надувается.
— Я, значит, стараюсь тут, а ты.
— Заметь, для себя ты тут из шкурки выпрыгиваешь. Все как обычно. Не обижайся, я пойду. К коту. Он единственный не предатель и любит меня.
И только я собираюсь покинуть это весьма странное место, как нас быстро, не спрашивая, заталкивают в гримерку.
— Птички мои, — заливается соловьем Лев. — Сейчас каждая из вас подходит к шкафу и берет свой чехол с костюмом, строго тот, что указан у вас на браслете.
— Я, — тяну руку, как школьница, — хочу уйти.
— Это невозможно. Зрители уже заняли свои места, и ты, дорогуша, будешь стоять здесь. Так дела не делаются. Ты же всех нас подведешь. Представление не состоится, и все очень и преочень будут расстроены и подавлены. Не говоря уже о зрителях в зале.
И вот самая моя поганая черта: когда начинают давить на больное и говорить мне о том, что я подведу всех.
На этом большинство постоянно выезжает за мой счет.
И я в эти моменты настолько теряюсь, что перестаю сопротивляться и делать то, чего желают другие, забывая о себе и своих намерениях.
— Хорошо. Я остаюсь.
— Умница, лапуль, — хвалит меня Ефимов, а у меня внутри все млеет от ожидания какой-то подставы.
И если подставу от подруги я уже поняла, то ощущение новой никак меня не покидает.
Но стоит мне расстегнуть молнию чехла, как все перестает существовать. Моя мечта сверкающим блеском и переливом призывно ждет своего часа. Я, словно завороженная, провожу рукой по великолепной ткани и дорогим стразам.
Когда я ухожу за ширму и переодеваюсь, то и вовсе понимаю, что всю жизнь бы сожалела о том, что отказалась от своей мечты, струсив.
Теперь меня и всех остальных девушек рассаживают перед зеркалами для того, чтобы уложить волосы и закрепить на прическах карнавальные маски.
Яську продолжаю игнорировать принципиально.
— Готово, — говорит стилист, и я смотрю на свое отражение.
Идеальная укладка, локон к локону, и стильный вечерний яркий макияж приводят меня в замешательство.
