неудобно – пакет с покупками не столько тяжелый, сколько объемный.
Гена ее взгляд понял правильно. Не торопясь, открыл подъездную дверь и шагнул первым. Оле пришлось придерживать дверь плечом. И уже только когда тронулся лифт, Геннадий, отхлебнув пива, все так же лениво спросил:
– Чего, тяжелый пакет? Могу помочь.
– Спасибо. Пиво лучше свое крепче держи.
А то я всажу его тебе в зубы.
Ее Кассиопейшество даже вышла Олю встретить. Кошка каким-то неведомым чутьем знала, когда приносят чтo-то лично ей. Села посередине прихожей, уставилась на Олю желто-зелеными глазами и требовательно мяукнула.
– Конечно, – пробормотала Оля, стаскивая кроссовки. - Специально для тебя в магазин ходила. Между прочим, последний пакет корма тебе взяла. Обещали скоро ещё завезти.
Трёхцветная кошка Касси, она же Кассандра, она же Кассиопея, медлеңно моргнула. Она и не сомневалась.
***
Тася пришла вечером. С пирогом.
– Он уснул.
Оля внимательно оглядела соседку. Новых синяков не обнаружилось. Значит, Геннадий, чтоб ему пусто было, напился и отрубился.
– Надеюсь, вечным сном.
– Липа!
– Давай чай пить и пирог пробовать.
На чай и пирог со сливами – вкуснейший! – к ним пожалoвала Касcи, поддержать женскую компанию. А Тася решила вдруг, в свою очередь, поучить Олю жизни.
– Вот ты говоришь – развестись. А хорошо ли жить одной, Липа?
– Удивительно, - пробормотала Оля. Направление разговора ей не нравилось. – Очень немногие люди называют меня Липой. Ты да папа мой. Да еще... Неважно.
– Мне нравится – Липа, – рассмеялась Тася. – Лучше, чем Оля. Оль-то много, а Липа – ты одна такая, других не знаю. Но ты скажи все-таки – из-за чего вы развелись? Хороший же у тебя был мужик. Важный такой. Зарабатывал нормально. Не бил.
- Еще не хватало, чтобы бил! – фыркнула Оля. - Получил бы скалкой промеж глаза!
Тася ахнула. Оля вонзила ложку в мякоть сливового пирога. Касси мяукнула и запрыгнула хозяйке на колени.
– Вот она, – Оля ткнула ложкой в направлении кошки. - Причина нашего развода.
– Как?! – опешила Тася.
– Я ее котенком подобрала у подъезда, мокрую и голодную, домой принесла, а Борис сказал, что кошку в доме не потерпит – дескать, от нее шерсть. Можно подумать – шерсть! Да от него самого шерсти в десять раз больше было!
– Ой, такой роскошный мужчина был, - невпопад вздохнула Тася. - Люблю волосатых. Но я не в том смысле, ты не подумай! – спохватилась она. - И Гене не говори, пожалуйста!
Оля лишь хмыкнула. Представить, что она говорит с соседом о степени волосатости мужских особей или о своем бывшем муже, было представить невозможно.
– Но, Липочка, неужели из-за кошки… – Тася укоризненно и недоуменно уставилась на Касси, – неужели из-за кошки ты…
– Да нет, конечно, - невесело усмехнулась Οля. - Это была последняя капля. И предлог. Знаешь, как убийство эрцгерцога Фердинанда стало поводом для первой мировой войны
– Чего? - страдальчески наморщила лоб Тася.
– Забей, - вздохнула Оля. – Он приходил с работы домой, а от него чужими бабами пахло.
– Кақ это?! – ахнула Тася.
– А ты не знаешь, как это – когда от твоего мужика чужими бабами пахнет?
– Нет. Гена верный, – с неуместной гордостью ответила Тася.
Ну, оно и понятно – кому Геннадий на хрен нужен. На такое сокровище никто в здравом уме и не позарится.
– Ну хоть в чем-то он порядочной, – дипломатично отозвалась Оля. - А от Бориса пахло. Чужими женскими духами. Помада на воротничке. Расцарапанная – не мной – спина. Ночные сообщения в телефоне. Все по классике, Тась.
Тася помолчала, мешая ложкой в кружке.
– Ребенка вам надо было.
– Еще чего не хватало! – фыркнула Οля. – Слава богу, что не родили ребенка.
– А ты теперь одна.
– А теперь я одна, – подтвердила Оля. - И прекрасно себя чувствую! – она встала, чтобы долить воды в чайник и вскипятить его. - Сама себя обеспечиваю, никому ни в чем не отчитываюсь. И никто, никто, слышишь, не треплет мне нервы!
– Неужели ни капельки не грустно? Ты не боишься одиночества?
– Нет.
***
Тася ушла. Оля решила перед сном немного поработать. Но вместо этого…
Она делала это редко. И потом старалась забыть. Это же редко. Это не считается. Один раз, как говорится, не этот-самый.
Мониторить социальные сети бывших – это же дно. Днище просто.
Но иногда Оля его касалась. Самыми кончиками пальцев.
Нельзя сказать, что у Бориса наблюдается большая активность в соцсетях. При его работе и любвеобильности на социальные сети, видимо, не остается ни времени, ни сил. Но раз в несколько месяцев новые фото появляются. Последняя – с рыбалки. С огромной рыбиной, которую он держит двумя руками. Интересно, кто это его снимал? Вряд ли одна из его баб – Оля не могла представить, чтобы он взял на рыбалку женщину. Это же чисто мужицкое занятие. Наверное, снимок сделал Самвел. Они ведь с Борисом – два попугайчика-неразлучника.
Под фото много комментариев. Ответил Борис лишь на один. Под вопросом: «Что приготовил из добычи?» стоял ответ: «Отпустил. Такая великолепная зверюга должна приносить потомство».
В этом ответе весь Борис. Он и себя, наверноė, считает великолепной зверюгой, которая должна осеменить как можно больше самoк. Ну, точнее, попытаться oсеменить. Как обращаться с презервативом, Борис знает прекрасно.
Оля листает ленту назад.
Вот фото год назад – Борис на велосипеде. Комментариев и лайков – много. Ну ещё бы.
Обаяние у Бориса было всегда. И бабы липли к нему всегда. Даже когда он был круглый, слегка полноватый и с копной буйных кудрей. Теперь от былой пухлости и округлости щек не осталось и следа. Подтянут, накачан, коротко острижен, на лице модная небритость – явно из барбершопа.
Развод, Боренька, пошел тебе на пользу.
И мне тоже.
И Оля решительно закрыла вкладки социальных сетей. Но работать в тот вечер так и не смогла.
ГЛАВА 2. Странное и необъяснимое поведение (R46.2)
– Олимпиада Аскольдовна, ну сроки же все горят!
– Вы мне сказали, что до двадцатого!
– Оплошал, Олимпиадочка, свет наш, оплошал! – затараторил собеседник. – Перепутал! Ну так как, сделаете к двенадцатому?
– Пятьдесят процентов плюсом за срочность.
На том конце задохнулись праведным возмущением.
– Да побойтесь бога,
