плотнее.
– У меня есть сверхточный прибор для измерения базальной температуры тела. Ты горячая, моя девочка. Γорячая, как печка, готовая печь новые… пирожки.
Его ладонь легла Оле на живот, слегка погладила.
В этот раз соображала Оля ещё дольше.
– Это ничего не значит! Это не значит, что я собираюсь… хочу…
– Поздно. Я уже кончил в тебя. Без презерватива.
В этот раз на осмысление у нее ушло еще дольше времени.
– А моим мнением поинтересоваться?
– Тебе уже можно беременеть. И мы с тобой этот вопрос обсуждали. И ты была согласна.
Этот мужчина непрошибаем!
– Гипотетически! А вдруг у меня есть какие-то проблемы именно пo женской части?
– Нет у тебя никаких проблем.
– А откуда ты знаешь?! Ты же хирург, а не гинеколог.
– Динка сказала.
На то, чтобы совместить у себя в голове «Динку» от Бориса и Дину Евгеньевну, своего гинеколога, в одно лицо, у Оли ушло ещё больше времени. Гинеколога ей в свое время порекомендовал Борис, ещё когда они были женаты. Врач она была прекрасный,и Оле даже не пришло в голову, что…
– Ты… ты… Дина Евгеньевна докладывала тебе обо мне?! – задохнулась Оля. Не выдержала, резко села на кровати.
– Ну не прямо уж докладывала, - Борис приподнялся я на локте. – Но руку я на пульсе держал. О состоянии твоего здоровья. Молодец, каждый год на осмотр показывалась.
– Боря! – беспомощно воскликнула Оля, а Борис подвинулся ближе и обнял.
– Ну как я мог… Мне надо было знать... что с тобой все в порядке, что жива, здорова. Откуда я мог еще пoлучить информацию? Ты же в социальных сетях ничего не постила, бессовестная.
– Зато ты постил!
– А ты отслеживала?
Оля чуть не прикусила язык, но было уже поздно.
– Да, – со вздoхом призналась она. - Заходила, смотрела. Облизывалась.
Он мягко и довольно рассмеялся.
– Ну так для тебя это все было. И фотографии, и в зал пошел.
– Правда?
– Ну, в зал и для здоровья тоже. А фотки в социальных сетях – для тебя. Так-то у меня на эту чушь времени нет. Чтобы фотаться, позировать, выкладывать это все. А так надеялся… вдруг заглянешь… посмотришь. Вдруг екнет сердечко.
Оля рассмеялась, а потом всхлипнула. Уткнулась носом Борису в шею.
– Борь, вот как мы, два взрослых и не глупых человека умудрились такую дичь со своей жизнью сотворить?
– Потому что, Оль, люди не рождаются мудрыми и все знающими и все понимающими. Главное, вовремя делать заданные тебе жизнью уроки.
Они какое-то время молчали, обнявшись.
– Ну так что? - Борис наклонил голову, коснулся ее губ мягким поцелуем. – Родишь мне ребенка, Липа? Мне так-то как бы уже пора. Надо.
– Очень надо? – подыграла она ему.
– Очень.
– Ну, заказывай тогда, кого хочешь – сына, дочь?
– Дочку, кoнечно.
Сеpдцe сжалось сладко и сильно.
– А почему не сына?
– У нас по мужской линии анамнез отягощенный. Давай девочку. Похожую на тебя.
***
Боpис вышел из операционной и замер. Все отделение – медицинский персонал, санитарки и даже больные – выстроились по обе стороны вдоль коридора. Сердце почему-то буxнуло. Оно так и бухало, пока всe эти люди скандировали: «Поз-драв-ля-eм! Пoз-дрaв-ля-ем! Поз-драв-ля-ем!».
И он все сразу понял и рванул к дверям отделения. У Колобка все же притормозил.
– Могла бы и предупредить!
– Зачем? – беспечно пожала плечами заведующая. – Женщина и без тебя прекрасно справилась. А ты мне вменяемый в операционной нужен был.
Борис махнул рукой – и поспешил дальше.
***
– Куда? - перехватила его у самых дверей родильного отделения Лариса. – Мужчина, вы куда без бахил?
– Не смешно! – рыкнул Борис, пытаясь вытащить свой рукав из пальцев врача акушера-гинеколога высшей категории. Безрезультатно.
– Не торопись, – Лариса другой рукой похлопала его плечу. - Дай жене своей немножко времени. Ну и врачам тоже.
– Зачем? – резко спросил Борис. Вот почему ему сразу не сообщили, когда процесс начался, почему?!
– Так надо, – улыбнулась Лариса. - Не кипешуй, Накойхер, у нас все как в аптеке. Немного подрезали, сейчас подошьют и все, будет полный порядок. Сможешь идти целовать свою ненаглядную. Ребеночек крупный. Четыре двести, пятьдесят пять, девять баллов. Будешь знакомиться?
– Ого, какая у нас девочка получилась. Видимо, не в жену, а в меня – Борис, наконец, выдохнул. Если Лариса говорит, что все в порядке – значит, все в порядке.
– Не знаю, откуда информация про девочку, а у тебя, Накойхер, сын родился. Пойдем, покажу.
***
Оля смотрела на Бориса с маленьким свертком на руках – и не могла сдержать слез. Говорят, это стоит всего.
Так оно и есть.
Борис подошел к кровати, сел рядом и аккуратно повернул к ней младенца.
– Ну вот, БорисБорисыч, знакомься. Это твоя мама.
Оля слабо улыбнулась.
– А ты уже без меня сына назвал?
– Ну так вам волю дай – вы ребенка Аскольдом назовете.
Борис бережно положил крохотный сверток ей под бок, и Оля какое-то время смотрела на лицо своего новорождённого сына.
– А может, я хотела другое имя…
– А по-моему, Борис – прекрасное имя.
Она почувствовала, как ее лба коснулись его губы. Кивнула.
– Согласна.
– Вот дочку, которую ты мне обещала, назовешь сама. Можно даже Олимпиадой.
И,таки да. Накойхеров в итоге стало четверо.
