глохнет.
— Приехали, — оповещает мужчина рядом. Огромная лапа тянется к моей руке. Отдёргиваю её, но несколько пальцев всё равно обхватывают запястье. Меня дёргают в сторону, открывая дверь машины, и вытаскивают наружу.
Перед глазами асфальт. Внутри клокочущая паника.
Боюсь поднять взгляд вверх, увидеть обшарпанные здания, пустынные улицы с тонной грязи и алкашами. Не хочется мне умирать в таких местах… Выкинут потом на мусорку, и всё…
Но я всё же решаюсь, оглядываюсь по сторонам. Не знаю, центр это или пригород, но спальный район выглядит внеземным. У нас даже так о центре города не заботятся, как здесь! Чистенько, свежо, светло и уютно. Люди ходят неподалёку. Мамочки с колясками, дети играют… Да и многоэтажное квартирное здание не похоже на логово чудовища…
Истерика немного отступает.
Мужчина идёт вперёд, настойчиво тянет меня за собой.
А может… о помощи попросить?
Словно читая мои мысли, впереди идущий предупредительным тоном кидает мне через плечо:
— Тебе лучше не кричать.
— Пристрелите? — от волнения губы дрожать начинают.
Я слышу от него смешок.
— Хуже.
— А что бывает хуже смерти? — самое время пофилософствовать!
— Как раз узнаешь.
Сглатываю, сверля затылок испуганным взглядом.
— Рыпаться и сопротивляться не советую. Больно будет, — зачем-то снова говорит, заходя в холл здания. Ведёт меня к лифту, а я уже готова вырваться. А что будет?! — Шеф баб щадит. Но ты его не зли.
Впадаю в какой-то ступор. Разные сценарии будущего лезут в голову и не хотят уходить, как я их ни прошу. Ильяс даже вытаскивает меня из лифта и через несколько секунд закидывает в квартиру. Сам не заходит, оставаясь на лестничной площадке.
— Я буду здесь. Давай без фокусов. Попытаешься сбежать — поймаю. Начнёшь крушить квартиру — твой долг возрастёт в сотни раз.
— Вы понимаете, что я того водителя даже не… — оборачиваюсь, и тут же перед моим носом хлопает дверь.
Ушёл! Не дослушал! Просто захлопнул дверь!
Но, может, оно и к лучшему. Хоть не будет пугать меня, сидя рядом и испытывая мои и так подорванные нервы.
Нужно собраться, подыскать нужные слова до того, как придёт хозяин дома. Я не желаю отрабатывать чужие косяки. Будь это моя вина — хорошо! Я уберу и постираю, и вещи поглажу, а здесь… Боюсь представить, что он попросит взамен.
Скидываю с себя потёртые уже старенькие кроссовки. Аккуратно отставляю в сторону, боясь испачкать чистый глянцевый пол. Блин, крутой…
Ульяна, в руки себя возьми! Хватит восхищаться чужой квартирой! Но не могу. Осматриваюсь по сторонам. Это самый настоящий роскошный пентхаус!
На эмоциях в восхищении подлетаю к прозрачному окну. Вид отсюда завораживающий! Но стоит мне посмотреть вниз, как начинает кружиться голова, и я тут же отпрыгиваю от стеклянной ограды. В глаза бросается массивная лестница. Бегу к ней, поднимаюсь, оказываясь на обустроенной крыше, похожей на отдельный мир!
Тут же ёжусь от прохладного ветра. И расстраиваюсь.
Сбежать не получится. Только если прыгать с чёрт знает какого этажа… Но я ещё жить хочу.
Возвращаюсь обратно и опять пытаюсь не заплакать. Теперь квартира не похожа на что-то красивое. Наоборот, напоминает клетку. Золотую. Вокруг всё красиво, блестит, должно соблазнять и радовать, но… Морально тяжело. Сидеть здесь невозможно. С каждой минутой накручиваю себя всё больше и больше.
А если он заставит меня отрабатывать долг… постелью?
Сердце подскакивает к горлу. Не хочу. Не могу. Это выше моих сил.
Всё же срываюсь. Лёгкие выворачивает, глаза щиплет.
Не хочу я ни с кем спать!
Ещё и живот урчит. Ничего не ела с сегодняшнего утра. А уже вечер поздний.
Наесться, что ли, перед смертью?
Шмыгнув носом, подскакиваю со стула. Вот возьму и поем, если у него что-то есть! Хоть потом не так обидно будет отрабатывать.
Открываю холодильник, капая слюнями. Глаза разбегаются от обилия еды.
Но всё же что-то нахожу. Перекусываю и заваливаюсь на диван. Как сказала бы сейчас моя бабушка: я — лентяйка. Поела — и в кровать. А что ещё тут делать? Плакать? Так я уже поплакала, и голова теперь болит.
От этого быстро отрубаюсь, проваливаясь в сон.
А через неизвестное мне время вновь выныриваю из дрёмы, слыша звук открывающейся двери и приближающиеся громкие и тяжёлые шаги…
Глава 3
Басманов
Девчонка вся подбирается, будто ей холодно. Зарывается носом в складку дивана. Делает вид, что спит. Но давно выдала своё состояние. Пока я шёл к ней — плечи дрогнули. Дыхание стало другим. А теперь старается не поджимать губы в испуге.
Падаю в кресло, доставая пачку сигарету. Вставляю одну в зубы, чиркаю зажигалкой.
Судя по тому, как с клиентурой работает — бабок у неё нет.
Такие бабы встречают по-другому. С тапками в зубах. И в трусиках, в которые я сначала засуну пару купюр, а потом разорву их в клочья.
Эта, видимо, упахалась после того водителя. Или это был её парень?
Я вообще про неё забыл, пока разговаривал с Громовым. Вспомнил, как зашёл в квартиру, увидев белые пяточки.
Баба как баба. На мордашку симпатичная, волосы золотые, красивые. Я фетишист, встаёт на блондинок. На эту тоже что-то шевельнулось. Решил воспользоваться. Да и за разбитую тачку ответить должна. Проституток на дух не переношу, но члену не прикажешь. Причём она отвечает всем моим критериям.
Дёргает пальцами ног в капроновых колготках. Ещё одна возбуждающая деталь. Капрон на девушках я люблю. Особенно когда кроме него ничего нет.
Втягиваю в лёгкие никотин, рассматривая приобретение. Хорошенькое. Хватит оттянуться.
— Долго ещё притворяться будешь? — безразлично кидаю и тянусь к пепельнице. Смахиваю пепел под дёрганье её плеча. — Или мне тебя разбудить?
Медленно открывает глаза, сопит себе под нос. Подрывается с дивана, тут же подбираясь к изголовью и прикрываясь небольшой подушкой, как щитом.
Быстро она сдалась.
— Серьёзно? — вылетает само.
Хмурится, обнимает подушку и прячет в ней половину лица.
— Отпустите меня, пожалуйста.
— Как только долг своего мужика отработаешь — запросто, — затягиваюсь ещё раз. И осматриваю качество товара. Искупать надо бы.
— Я не виновата, — опять сопит. — Я его даже не знала. Через приложение нашла. Он меня изнасиловать пытался. Я его сумкой ударила. Мы поэтому на встречку выехали.
— То есть авария из-за тебя? — усмехнувшись, уточняю. Выдыхаю по привычке дым, что тянется прямо к ней.
— Нет. Он виноват, — ещё сильнее зарывается носом, прячась.
— А твои слова говорят об обратном, — наклоняю голову набок, с интересом ожидая, что она скажет.
В порыве злости девчонка подрывается с места. Кидает подушку на диван, подскакивая и выпрямляясь.
