- Нелли, надеюсь, ты там сознание не потеряла? — спросил, явно издеваясь.
Почувствовав новую волну смятения, укусила себя за руку. Вместо того чтобы нивелировать неловкость, он нарочно усугублял!
— Собираешься весь день теперь от меня прятаться? — очередной стук. — Не получится. У нас самолет через три часа.
Какой еще самолет?! Собравшись с духом, вышла и направилась в ванную. В конце концов, я у себя в квартире!
— Кирилл Геннадиевич, подойдите, пожалуйста. — Остановилась на входе. — Видите это нехитрое приспособление? Оно называется щеколдой. Или шпингалетом. Как вам удобнее. Было бы очень здорово, если бы вы научились ним пользоваться, когда… принимаете водные процедуры. — Смотреть ему в лицо не хватало сил. Стеснялась ужасно.
— Чай сделаешь?
Вопрос сбил с толку, заставив непроизвольно поднять на него глаза. Озноб мигом охватил всю спину вплоть до поясницы. Кошмар какой.
— Чайник на кухне. Там тоже ничего сложного. — Рыкнула, теряя самообладание, и закрыла дверь перед его носом.
С того момента Дубов нашел для себя новую забаву — устраивать ситуации, из-за которых хотелось выпрыгнуть из собственной шкуры. Его поведение и настроение могло меняться молниеносно. Спокойное, отрешенное безразличие, привычные язвительные или жесткие замечания, а через минуту — насмешка и любопытство — как отреагирую на какую-то просьбу или выходку. Скажу честно — стало гораздо хуже, чем было до.
— Дай мне свой загранпаспорт. — Прилетело, едва зашла в кухню.
— Зачем?
— Хочешь прокатиться в багажном отделении? Могу устроить. — Пообещал раздраженно.
Перетрудился, делая себе чай? Спрашивать это не стала. Молча принесла паспорт и положила перед ним.
— Я не могу никуда лететь. Мы даем "Коллизию" завтра вечером. — Набравшись неизвестно откуда мужества, проговорила, наливая кипяток в чашку.
— Нелли… раньше надо было думать. И не льсти себе. Твое отсутствие на вашем капустнике никто не заметит. — Очередное принижение, ударило невидимой пощечиной. Какой же отвратительный он был в такие моменты! Злость схватила мертвой петлей за горло. В глазах на секунду потемнело.
Мне понадобилось несколько минут, чтобы прийти в чувство. После чего опять сходила к себе в комнату и вернулась с рецептом и блистером с таблетками. Протянула ему.
— Мне необходимо чтобы они всегда были со мной. Узнайте на всякий случай — разрешено ли их провозить туда, куда вы собираетесь…
— Что это? — спросил недовольно и удивленно одновременно.
— Обезболивающее. — Сделав несколько глотков из чашки, поинтересовалась: — Что с собой брать?
— Ничего. Вещи тебе соберут. — Удав покрутил в руках мое лекарство, и, сфотографировав, отправил кому-то. Потом то же самое проделал с паспортом и рецептом.
Не знаю почему, но я только тогда обратила внимание на то, что он был одет иначе. Не так, как накануне вечером. Джинсы и реглан. До этого всегда красовался в дорогущих костюмах. Видимо ему привезли утром одежду. Что ж, мое жилье потихоньку стало превращаться в проходной двор Дубова и его свиты. Прелестно.
И все же купальник я с собой взяла. Места он занимал немного, а чутью надо доверять.
Машина. Аэропорт. Частный самолет. Три с половиной часа истязаний для аэрофоба. Единственный вопрос в мою сторону:
— Как давно у тебя мигрень?
— Четыре года.
Поговорили. Тепло, задушевно. М-да.
Испания. Барселона. Еще пять часов на автомобиле до Аликанте. Вечером заехали во двор какой-то виллы. С нами все это время путешествовал, как я понимаю, помощник-телохранитель-водитель Дубова — мужчина по имени Сеня. Арсений он или Семен — спрашивать постеснялась.
— Располагайся. — Кирилл Геннадиевич кивком показал в сторону.
Открыв первую дверь по коридору, вошла. Просторная комната с претензией на дизайнерскую мысль. О том, что этот дом принадлежал Удаву, стала догадываться по его поведению. Во-первых, слишком непринужденно себя вел и хорошо в нем ориентировался. Во-вторых, нас ждали, так как буквально минут через двадцать по приезду девушка в униформе позвала на ужин. В-третьих, стоило мне присесть за стол, Кирюшенька протянул руку:
— Дай свой телефон.
— Зачем? — Наблюдать, как его простреливает от этого вопроса, было на уровне блаженства. Уже не первый раз замирал, услышав его.
— Введу тебе пароль от wi-fi. — Объяснил, поджав нижнюю губу, непроизвольно выдавая раздражение.
Ну, я и протянула. Задержав дыхание на всякий случай. Вы бы это видели! Есть старое слово «оторопь». Его уже не используют. Зря. Очень четкое и яркое в определенные моменты. Лучше не скажешь.
— А где тот телефон, что я тебе дал? — поинтересовался, переведя свой темный взгляд от экрана на меня.
— Я его… вернула. — Смутилась, так как не предполагала, что придется отчитываться по такому вопросу. Уставилась в тарелку. — В смысле положила назад в коробку. — Молчание продолжало давить. Сглотнула. — Он в вашем доме остался. — Поежилась, так как Дубов молча смотрел и ничего не говорил. — Мне удобнее с такой моделью.
Глава 14
Кирилл Геннадиевич ввел пароль и вернул смартфон. Взял приборы в руки, но в какой-то момент остановился.
— Нелли, а Александра Вульф в курсе, что мы… встречаемся?
— Нет. — Кушать окончательно перехотелось.
— Почему? — задал новый вопрос Удав, аккуратно отрезая кусочек от стейка.
Конечно же, в его словах был смысл. Я и сама это прекрасно понимала. Марк Вульф довольно тесно общался с Бортничем, и было бы логично, в первую очередь посвятить Саню в то, что у меня теперь есть… мужчина. И не забыть уточнить кто именно. Но у всего есть вторая сторона медали. Не могла я врать Сашке. Не могла! Мы с ней как сестры, а может и ближе.
— Не представилось удобного… момента. — Ответила, нахмурившись.
Дубов отправил порцию в рот и отложил все же нож с вилкой. Отвернулся в сторону, медленно жуя. Атмосфера в столовой изменилась моментально. Воспоминания из юности надавили на виски. Такие ощущения мне регулярно выписывал отчим. Мной недовольны. Пора просить прощение.
Вот ни за что не угадаете, что было дальше. Можно делать ставки.
Он вытер губы салфеткой и отодвинулся вместе со стулом назад.
— Иди сюда. — Сказал негромко, потянувшись и взяв меня за руку. Заставил встать. — Присядь. — Показал на свое бедро. Вырваться не дал. Усадил чуть ли не насильно. Разблокировал мой телефон и включил камеру. — Улыбайся.
Мое сердце застучало сразу везде. Мурашки побежали аллюром по коже. Кирилл перекинул руку себе за шею. Запустил пальцы в волосы и притянул ближе. Приблизил губы к уху и повторил:
— Улыбайся.
После чего сделал несколько фотографий-селфи. И надо сказать очень удачных. Не знающий человек решил бы, что на снимках влюбленная пара: я вся такая очумевше-загадочная, он — без малого не зарылся носом мне в шею.
— Размести в соцсетях у себя на странице. — Распорядился, глядя прямо в глаза.
— Отпустите меня. — Попросила хрипло, пытаясь выкрутиться.
Уж лучше бы продолжал говорить гадости, потому, что то, что начинало твориться внутри — никакие слова описать не смогут. И это не просто пугало. Оно вступало в борьбу с броней, выстроенную после смерти Леши.
Да. Все именно так. Пять лет добровольной изоляции по части отношений с противоположным полом. Умом понимала, что поступаю неправильно, но перебороть себя не могла. Да и не попадалось на моем пути таких, чтобы захотелось перемен. Взять того же Халка. Буэ. Сплошное отторжение.
Кирилл Геннадиевич чуть усмехнулся и разжал руки.
— Я не делюсь личной жизнью в соцсетях. Это… это будет выглядеть глупо. И неестественно. Саню, конечно, удивлю. Но не так, как вы думаете. — Вернувшись на место, проговорила, глядя вниз. — Первый вопрос, который она задаст — не сошла ли я с ума.
