Я вдруг посмотрела на Сергея по-другому. На мгновение показалось, что он самый близкий для меня человек, и я даже прерывисто вздохнула. Картинки с похорон немного стерлись в моей памяти, и я поняла для себя, что, возможно, я и он. Он и я. Нет, не уживемся. У меня плохой характер, как и у него.
Сергей пересел ко мне на кровать и слегка склонился к моим губам.
- Амалия, я пообещал сам себе и тебе сейчас скажу. Я женюсь на тебе, девочка гот. Слышишь? Ты станешь моей женой рано или поздно, и мне не важно, сколько еще испытаний нам предстоит пережить. Это любовь, Лия. Ты крепко мне в сердце засела. Дышать спокойно не могу, когда тебя нет рядом. Так что не отпущу тебя никуда, и на тот свет, тем более.
- Женишься на мне? Любишь? - меня никто никогда не любил. Я всегда была одна. Поверить в такое не могла. Сознание не принимало, и я начала как бы искать причины тому, почему его слова могут быть неправдой. - Да это ты перенервничал просто. Нет, я замуж вообще выходить не собираюсь. С ума сошел?
- Возможно, и ты в этом виновата, Мальвина, - Сергей оказался в опасной близости от моего лица, а через мгновение дверь раскрылась и на пороге показалась медсестра и мой лечащий врач. Нас прервали и теперь меня осматривали, задавали вопросы и все в этом духе. Сергей был рядом и внимательно слушал врача. Ему, и правда, было до всего этого дело.
Переломов у меня не было. Только растяжения и вывихи. Осмотрев вторую руку, поняла, что это в момент моего спасения Сергей что-то сделал с ней. Скорее всего, не специально. Меня собирались выписать после полного обследования. В обед принесли суп, и я попросила вторую ложку. Знала, что Сергей наверняка тоже ел в последний раз, очень давно.
- Нет, Амалия, кушай сама. Я потом куплю себе чего-нибудь, - смущенно отозвался профессор.
- Если ты есть сейчас не будешь, то я тоже не стану.
- Снова все наперекор, упрямица? - я пожала плечами и с вызовом посмотрела на него. - Вот как? Ну, хорошо, пусть будет по-твоему. - Сергей не особо-то сопротивлялся. Голоден был. Видно было по нему. Так мы ели с одно тарелки, и я посмотрела на Сергея по-другому. Что-то было в нем такое. Не могу сказать что. Смотрела я сейчас на его губы и глаза. С обедом мы быстро справились. А потом я села на постели и поняла, что чувствую я себя вполне живой и почти здоровой. Была слабость, но это я сама виновата, а профессор не знал, как поддержать меня. Ждал, что я сделаю в следующий момент.
- Ты наклонись ко мне ближе, скажу что-то, - вдруг попросила Сергея, и он придвинулся, а я сама его поцеловала, но не так, как он, а так, как давно хотела.
Ох же…, поцелуй мой французский. Адреналин зашкаливал. Да, я сделала это. Он позволил мне, или просто растерялся. Сначала не ожидал, потом тут же ответил. Его теплые губы, запах парфюма, еле уловимый, ведь он всю ночь со мной был. Не имел он возможности быть сейчас свежим и ароматным. А вообще-то, он всегда следил за собой. Никогда не видела его в каких-нибудь поношенных брюках и мятой рубашке.
Сейчас я таяла от его легкого прикосновения к моим волосам и ощущения его горячих губ на своих. Секунда, две, и Сергей взял реванш. Его французский поцелуй я оценила. Так жарко мне не было никогда. Нарвалась на безудержную страсть профессора целенаправленно и довольно бесцеремонно. Для себя поняла, что мне нравится то, как он это делает, и будущее хоть и было туманным, и возможно Сергей потом изменится, а судьба нас разлучит, но сейчас я хотела этого. Он, наконец, отстранился, и я спрятала лицо на его груди, смущаясь.
- Лия… неплохо для первого раза… очень круто… Я тебе нравлюсь? - прерывистыми фразами прокомментировал он происходящее, а последний вопрос так и остался без ответа, ведь я не знала, как ответить, и я была очень рада, что появился доктор с выпиской в руках.
- Так, все, голубки, пора на выход. Серёжа, купи все согласно рецепту и проследи, чтобы Амалия все это принимала. Такой телохранитель у тебя, девочка, даже завидую немного. А много ли для счастья-то надо? Отношение человеческое и понимание чужих переживаний. Все, ступайте скорее. А у меня еще закрытие больничных листов и прочая бумажная работа. Пятница, как никак, - доктором была женщина средних лет. Она излучала доброжелательность. Средний рост, средний вес, серые глаза и волосы, уложенные в аккуратную прическу. Было видно, что этот человек находится на правильном месте и любит свою работу.
Сергей помог мне собраться, и я постоянно ловила на себе его взгляд, пристальный и завораживающий. Профессор вызвал такси, и сейчас мы стояли на улице. Голова слегка кружилась.
- Лия, ты не ответила на мой вопрос?
- Давай потом. Смотри, такси уже приехало, - ушла от ответа я снова, и мы поехали вместе в наш детский дом.
- У меня огромное желание переселить тебя в мою комнату, потому что ты постоянно убегаешь из своей.
- Не положено. Мы дети, и нас будут ругать, - как-то по-детски отозвалась я.
- Но я официально заявляю, что с этого момента ты моя девушка, и больше никаких готов. Я тебе запрещаю. Завтра поедем и купим тебе нормальную одежду.
- Вот уж нет. Запрещает он. Хожу в чем хочу, - Холодов оказался еще и диктатором, но я решила сразу свою позицию обозначить. Я не позволю ему командовать собой. Еще чего?
- Ладно, черт с ней с одеждой, но твои друзья. Если хочешь, чтобы они не пострадали, то я не хочу видеть тебя рядом с ними.
- Профессор, а тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь?
- Амалия, они тебя чуть на тот свет не отправили. Тебе такие друзья точно не нужны, - его уверенный взгляд и голос они странно на меня действовали. Я хотела согласиться с ним. Почему-то аргументы, которые я вроде как находила, не могла сформулировать. Все они рушились, когда я на него смотрела.
Вскоре мы добрались до детского дома, и Сергей сказал, что в своей комнате я буду только спать. Так теперь профессор в прямом смысле вел себя, как мой парень. Пикассо и Дакота заработали нервный срыв, и их отправили в реабилитационный центр на время, как и Варю.
Валентин после случившегося в школе больше не появлялся. Говорят, что он вместе с родителями переехал в другой город. Правильно сделал, что переехал, а то ему не дали бы спокойно доучиться.
Постепенно жизнь вошла в привычное русло, но я, вспоминаю это время, как самое яркое в моей жизни. Как говорится, конфетно-букетный период, кто ж его не любит. А еще я полюбила учиться. Скоро ЕГЭ, и мы готовились. Лежим на кровати профессора с тетрадкой в руках и едим сочное яблоко одно на двоих.
Нет, Сергей не делал попыток переспать со мной. Поцелуи, нежные объятия и ласки. Это было, но все в пределах разумного.
- Амалия у нас завтра экзамен, а ты спишь на моем плече. Включайся в изучение материала.
- Да, я читаю, просто солнышко такое сонное, и ты тоже. Тебе на полставки можно песочным человечком подрабатывать.
- Лийка, ну хорошо, на сон час, а потом снова учить. Договорились?
Я отложила тетрадь в сторону и обняла своего Сергея, устроившись у него на груди. Быть девушкой профессора мне понравилось. Заботливый добрый внимательный, даже чересчур. В школе нас все воспринимали, как парочку. А меня поддразнивали. Была одинокая и черная, а стала девушкой Серого. Одежда стала темной, но не черной. Сергей постепенно отвоевывал для себя мой гардероб. Я смирилась, а мои друзья готы исключили меня из своей тусовки. За что? Да за то, что не скинулась. С таким ангелом хранителем, как профессор этого не случилось, и меня дисквалифицировали. Разочаровала я своих друзей. Только это потеряло для меня всякий смысл.
Сергей работал все в том же магазине, а я работала ди-джеем, но только до полуночи, и потом меня сменял Яша. Ему тоже нужны были деньга.
Серый всегда встречал меня с работы. Ну как встречал. Забирал прямо с рабочего места, и расставались мы только возле дверей моей комнаты. К слову, я теперь тоже жила одна. Пикассо и Дакота вернулись в детский дом только для того, чтобы сдать экзамены, и они собирались поступать куда-то вместе, а вот я пока не знала куда. Казалось, я нашла свое счастье, но неожиданные новости от Сергея повергли меня в шок…
