— Его зовут Джерри, и он хороший. Теть Рай, не ругайтесь на него, — взглянул на бабушку. — А хотите я вам свои сухарики принесу? — оживился мальчонка. — У меня их много! Да, еще и со вкусами! Вам какие? Сыром? Беконом?
Не умилиться этому ребенку было бы преступлением. Его самоотверженность была достойна похвалы. Все, мы знаем как дети любят набивать свои желудки чипсами, сухариками и другой подобной химией.
Мы с бабулей переглянулись. На наших лицах нарисовались улыбки. Когда-то и я так самозабвенно защищала своего Рыжика, готовая терпеть любое наказание. Справедливое и не особо, лишь бы рыжему котяре не досталось по шапке.
— Это твой, Игорек? — спрыгнув со стула, поинтересовалась.
Исторические нотки исчезли из моего голоса, а вот настороженность к животному, именуемую как Джерри, отнюдь.
— Да, — прижал к себе грызуна мальчик, будто опасаясь что животное отберут. — Мне его родители на День Рождения подарили. Теть Рая, вы расскажите все родителям?
— Вот, если кашу поешь, — нашлась бабушка, — тогда рот на замке держать буду.
— Я все съем! Все-все!
Животное под моим чутким руководством отправилось в места не столь отдаленные. За решетку. В прямом смысле. Джерри мы закрыли в клетке.
От пережитого потрясения мой котелок заварил. Да и сама я проснулась, хоть и спать жуть как хотелось. Прилечь на кроватку, одеяльцем с головой накрыться и дрыхнуть до самого вечера, а лучше — до завтрашнего дня. И начхать на эти дела! Поделом им, без Дуньки справятся! Однако, все это было не более, чем мои грезы. На деле же, шустро перекусив кашей и запив ту остывшим чаем, почапала собираться на работу.
Натянула простейшие джинсы дудочки, огромный бежевый свитер крупной вязки, завязала дулю на голове. На губах обычная гигиеническая помада с ментолом, исключительно в лечебных целях, дабы губы не обветривались, и я готова к труде и обороне. Будь тут Фролова она бы сию минуту же высказала свое «фе» и вдобавок рожу сквасила. Ну, а мне в самый раз. Время даром не уходит, да и куда мне прихорашиваться? Чай, не на гулянку чапала, а на работу родимую. Перед кем там красоваться-то? Разве, что перед почившим Львом Толстым в трех томах «Войны и мира», или же его соратником, глубокопочтенным А. А. Пушкиным.
Нет, вопреки всеобщему мифу, что библиотека прошлый век и уже изжила себя, в нашу частенько заглядывали любители почитать, да и студенты бывало. Однако, это были не те красавчики, непризнанные братья Брэд Питта, а ботаны класса обыкновенных. Дохленькие, невзрачненькие, преимущественно молчаливые книжные черви. Фролова, конечно, бурно протестовала, мол, свою судьбу можно встретить даже возле мусорного бака. А мне-то что? Я свою уже давно встретила…
Выходя, ко мне подошел Игорек. Как обмолвилась бабуля он у нас до вечера, ибо эти «проклятые» ворюги опять свет экономят! Пол дома отключили, пол дома работает! К счастью, мы относились ко второй половине. Впрочем, ненадолго… Ежели сегодня свет отключили у первой половины дома, то жди беды у нашей послезавтра. Когда доблестный отряд пенсионеров пошел жаловаться на такое сумасбродство и самоуправу, то ему вежливо ответили: «Нечего тут кудахтать мне! Сказали же русским языком: ремонтные работы! От ушлый народ!»
— Теть Дуня, — потянул меня мальчишка за рукав куртки. Ну вот, уже тетя… — а вы можете, пожалуйста, взять для меня сказки?
— Если перестанешь называть меня тетей, — взлохматила ему волосы, — то даже две.
— Хорошо, те… — оступился Игорек, — Дуня, — закончил мальчик, радостно улыбаясь.
Что нужно еще ребенку? Пару сказок и счастья полные штаны! Эх, вот бы мне так…
— Какие принести? — поинтересовалась, наматывая шарф. С шапкой беда. Она до сих пор у Белова…
— Про богатырей и змей Горыныча!
Выбор ребенка меня удивил. Нынче все как один помешались на монстрах всяких.
— Договорились, богатырь, — дав пять Игорьку, произнесла. — Бабуль, я ушла!
— Аккуратней смотри, и не задерживайся! По телевизору передавали, что маньяк завелся.
Ох, уж эти телевизоры…
— Простите, но мы не можем вам дать эту книгу. У вас просрочка по прошлой, — ответила я мужчине, настоятельно требующего книгу по «Рекордам Гиннеса».
— Прелесть, послушай, — развязно начал говорить этот представитель мужского пола, — мне нужна эта хреновина. Позарез! — рукой провел у горла, показывая как сильно нуждался в несчастной.
Щас прям! Так я ему и дала книжку! Хапуга! Он мне еще прошлую не вернул! А деньги за нее, простите, кому платить? Мне? Вот, твердила мне Алевтина Георгиевна, чтобы сомнительным личностям не выдавала, а я добрая душа… Держите, пожалуйста!
— При всем уважении, — довольно вежливо отозвалась, — но таковы правила. Или верните книгу, или заплатите за нее.
— Тьфу ты! Сколько?
Озвученная сумма повергла мужика в шок. Кашлянув, он почесал затылок.
— А когда принести нужно?
— Принести нужно было еще три дня назад. Теперь вам нужно заплатить за просроченные дни.
— Сколько?
На сей раз он спокойно выдохнул и даже улыбнулся, демонстрируя зубы явно нуждающиеся в стоматологе.
— Ну это, девонька, еще по-божески! До свидания!
— Всего доброго.
— И что за цены у вас такие? Небось себе откат делают! — бормотал он, уходя.
И ничего мы себе не брали. Мы, библиотекари, — народ честный! А цены у нас, между прочим, на порядок меньше, нежели в магазине.
Остаток рабочего дня прошел менее сумбурно. Посетители были добропорядочные и вежливые, а также тихие. Отчего-то многие, как только заходили в библиотеку, тут же начинали говорить на тон тише. Работа, не сказать что не пыльная, но была мне по вкусу. В окружении книг, уюта и тепла, я чувствовала себя в своей стихии. Особенно, когда поступал вечер. За окном темнело, а режущий свет в глаза можно было выключить, оставив включенными несколько настольных ламп.
— Молодой человек, мы через десять минут закрывается, — предупредила юношу, увлеченно скатывающего задачи из учебника с громким названием «решебник».
— Мне тут чуть-чуть осталось, — пробубнил, так и не оторвавшись.
Хмыкнув, потопала дальше. Все тихо-мирно, как и пристало царству книг. Выключив свет в конце зала, вышла. Учебник уже лежал у меня на вахте, а парня не было. Время на часах показывало шесть часов вечера. Библиотека официально закрыта! Выключив ненужный свет, плюхнулась в удобное кресло, что сюда любезно притащила Алевтина Георгиевна, и взяла в руки книгу, дабы скоротать время в компании Шарлотты Бронте и ее героев, но звук мобильника нарушающего замогильную тишину, разрушил мои планы.
Фролова.
Что стряслось у нее? Опять небось куда-то влезла…
— Алло, — ответила на звонок.
— Дунька, ты не поверишь! — без приветствия начала трещать она.
— Это просто новость всех новостей!
— И что же такого стряслось? — равнодушно спросила, между тем поглаживая корешок книги. От жаждущей сплетен Ульки не спастись даже бегством на другую планету. Уж больно любила девица косточки перемывать.
— Синица! Синица! — заверещала она в трубку. — В гонках в столице выиграл! Прикинь! Очуметь!
Бедный Синица и не ведал, что подписал себе приговор. Фролова, кажется, была готова взять реванш.
— И что?
— Как что?! Это же мой шанс! Понимаешь?!
— Какой шанс? — устало вырвалось из меня. Ну, что она опять удумала?
— Мой! В общем, тема такая: Синица сейчас знаменитость. Охмурять его надо по-полной. Меня как с ним увидят, сразу слухи поползут, а главное — контракты! А потом, конечно, подиум, Париж, Италия, Прада, Гуччи, Дольче Габбана…
— Закатогубочкая машинка, — подсказала.
— Даа… Что? От темнота! Он мой шанс, Дунька.
— Улька, ну что ты городишь? — не была я так оптимистично настроена, как подруга. — И, вообще, с каких это пор ты клянчишь?
— Ничего я не клянчу, — обидчиво брякнула, — это другое.
— Но раньше и этого не было.
— Да, — легко согласилась Фролова. — Потому что раньше рядом тусовались одни нищеброды! Что с них взять-то?
