понимает, что это вовсе не его дом, только вряд ли это так сильно его волнует, как должно.
Ему быстро надоедает получать по морде, и в один миг я оказываюсь под ним, как было ночью, но на этот раз лежать и ничего не делать я не намерена. Дёргаюсь, как рыба, попавшая в сети, а Царёв держит крепко, пережидая мой приступ, и сама вроде понимаю, как глупо себя веду, только остановиться не получается.
─ Да успокойся ты…
Дышу тяжело, но сдаваться не собираюсь.
С усилием поднимаю здоровое колено, спихивая с себя эту тушу, но он уцепился клещом, поэтому на пол мы валимся вместе, и теперь я сижу на его бёдрах, а он удерживает мои.
Опять теряемся в глазах друг друга.
Это не объяснить словами, но когда наши взгляды встречаются, остальной мир как будто теряет фокус. Размывается. Перестаёт быть важным, и есть только мы двое…
Так же не бывает, правда?
Эта фигня работает только в глупых книжках, которыми я зачитывалась не так давно.
И едва эта мысль зарождается в голове, Царёв с тупой ухмылкой начинает двигаться подо мной, давая прочувствовать всё своё приподнятое утреннее настроение, и это остужает за секунду.
Остужает и одновременно меня будто в кипяток окунают с головой.
Щёки горят, тело перестаёт слушаться, и слова, которые срываются в мою сторону, окончательно вводят меня в транс.
─ Смотри, как ты мне нравишься… Я даже не ожидал, ─ снова двигает бёдрами вверх, и в этот момент я слышу мамин голос за дверью.
─ Миш, ты проснулась? Я ушла.
─ Да, мам. Удачного дня, ─ зажимаю рот Царёву, чтобы не спалил, а тот возьми и прикуси мою ладонь, да ещё и языком по ней проводит, доводя меня до белого каления вместе со своими движениями.
Прислушиваюсь к шагам в коридоре, а после с силой щипаю гоблина за соски, выкручивая их, и только тогда Ян убирает свои руки, уставившись на меня так, словно я родину предела за шоколадку.
─ Всё?
─ А ты агрессивная, коротышка, ─ усмехается, направляясь к двери, и мне приходится его опередить, чтобы удостовериться в отсутствие свидетелей моего позора.
Но в доме уже тихо.
Мамина машина только что отъехала – сегодня она, как и в последние дни уходит гораздо раньше, так что я спокойно позволяю блондину с приветом выйти.
Тот устремляется не к двери, а на кухню, поражая своей наглостью. Нормальный человек хотя бы извинился за такое, но я вспоминаю, что передо мной чудовище, и именно поэтому не жду от Царёва ничего хорошего, кроме его скорейшего ухода.
─ А завтрак будет? ─ наглеет окончательно, подходя к холодильнику. ─ Судя по твоему злому взгляду, нет.
─ Пошёл. Вон.
─ Хозяюшка из тебя так себе, ─ добивает.
Открывает дверцу, выуживая оттуда бутылку минералки, выцеживает её полностью, не переставая пялиться, и только допив до конца и отправив смятый пластик в корзину одним точным попаданием, медленно отправляется на выход.
─ Увидимся, Мими. У тебя очень удобная кровать.
Жаль, что моего среднего пальца, обращённого в спину, он не видит, но явно должен чувствовать.
* * *
─ Нет, серьёзно?
Ника угорает от рассказа, а я всё ещё прихожу в себя, даже спустя половину учебного дня.
С ней у меня почему-то не получается молчать, да и она всё-таки вроде как знает Царёва, вот и выходит, что только с Самойловой я могу обсудить белобрысую проблему.
─ Скажи честно, он вообще с башкой дружит?
─ Временами, ─ улыбается, а я готова взвыть, и даже вкуснейший рафф, на который я подсела в нашем кафетерии не может скрасить мне утро.
─ Привет, девчонки. ─ К нам подсаживается Слава, а во мне опять начинают зреть подозрения.
Почему он с нами вообще разговаривает, если он вроде как с Царёвым дружит? Зачем всё время пытается быть таким дружелюбным?
Эти вопросы не дают покоя, и я наверняка выгляжу очень глупо, только задать ни один из них не успеваю. Замечаю какое-то оживление, будто все к чему-то готовятся – кто-то даже телефоны достаёт, – а потом вижу, как появляется Тая.
Она спокойно идёт к раздаче, не обращая ни на кого внимания, когда в неё врезается Лика, опрокидывая на девчонку поднос с кучей еды, которую точно не собиралась есть, и вся эта масса оказывается на ней, стекая по волосам и одежде под гогот наблюдающих.
─ Боже, прости, ─ гадина ухмыляется. ─ Я просто решила, что тебе стоит больше есть. Что же ты так неаккуратно?
─ Сука, ─ шипит Тая, вытирая лицо, пока её снимают со всех сторон, а у меня перед глазами опять всё темнеет, словно это всё со мной случилось.
─ Миш, ─ предостерегает Слава, но во мне уже кипит жажда отмщения.
─ Ник, я тебе потом обед куплю, ─ беру тарелку со спагетти, не дожидаясь ответа и, не отдавая себе отчёта, поднимаюсь, шагая прямиком к скалящейся мегере.
Подружка предупреждающе окликает её с опозданием, когда я уже заношу руки, высыпая еду на блондинистую голову. Бабушка бы убила меня за такое расточительство, но она бы меня точно поняла, если бы узнала.
─ Приятного, ─ улыбаюсь, как она улыбалась только что, и на душе что-то расцветает.
─ Ах ты стерва!
Лика не верит, что кто-то с ней так поступил, только во мне ноль раскаяния.
─ Извини, я просто подумала, что спортсменам нужно хорошо питаться, а ты такая худая, что новую программу не потянешь.
Она бросается на меня с диким воплем, явно желая расцарапать лицо, а мне ясно одно – я просто искала повод для драки. Дело даже не в несправедливости. Мне нужно было это сделать, и это было лишь вопросом времени, когда самая дурная часть меня наконец-то проявится.
─ Я превращу твою жизнь здесь в кошмар, поняла? ─ визжит, а я уклоняюсь, хотя уже через секунду чувствую на щеке порез – задела всё-таки своим наращённым когтём.
Подношу руку к лицу и вижу кровь.
Смотрю на неё пару секунд, и внутри поднимаются штормовые волны.
─ Ты можешь попытаться, ─ киваю с улыбкой, сама кидаясь к Лике с одним намерением.
Оно горит в крови, и я реально готова броситься в драку, когда вдруг в сторону блондинки летит что-то из еды. Я, как в замедленной съёмке перевожу взгляд на виновника, и это оказывается Тая, готовя новый снаряд, а именно, подбрасывая яблоко, явно свежестыренное
