Женщина напротив спала, укрывшись одеялом так, что виднелась только светловолосая макушка. Она, кстати, так же лежала и когда меня только привезли в палату. Две остальные девушки, довольно молоденькие и хорошенькие, как картинки, сидели вместе, на одной кровати, и тихо переговаривались, но не настолько, чтобы я их не слышала. Обсуждали диету для беременных.
Заметив мой интерес, одна из девушек сказала:
- Мы на сохранении, а ты?
- Тоже, - осторожно ответила.
- Ну, по тебе сразу видно, зачем сохранение понадобилось, а меня мой засунул сюда просто так, на всякий случай, - фыркнула одна из девушек.
Меня немного покоробило её бесцеремонное понимание моей ситуации, но, с другой стороны, как говорится, всё на лице написано.
- Меня Альбина зовут, - тем временем, продолжила понимающая. - А тебя?
- Галя, - представилась я и перевела вопросительный взгляд на вторую девушку.
- Катя, - в свою очередь, назвалась и она.
- А спит у нас Ярослава. Она после операции. Внематочная беременность, - проинформировала меня Альбина.
- Так, может, мы ей разговорами мешаем? - я, объевшись, тоже захотела спать.
- Да она не услышит, даже, если мы тут в барабаны бить будем. Под успокоительным девочка. С ней истерики постоянно. Боится, что муж бросит и рыдает, - тон Альбины уже начинает меня потихоньку раздражать.
Вот есть такие самоуверенные бабы, которые считают, что этот мир устроен для них и под них, и только они, умницы и красавицы, знают, как правильно в нём жить всем остальным. Альбина явно была из их числа.
- Устала. Спать буду. Спокойной ночи, девочки. - остановила я поток вопросов, готовых сорваться у новой соседки, по ней это было видно, и стала, как могла, шустро устраиваться на ночь.
Глава 22
Я проторчала в больнице целых три недели. Хотела выписаться раньше, через неделю: в боку боли уже так не беспокоили, почти сошедшие синяки хорошо поддавались косметическим замазкам, а, главное, я боялась растерять своих клиенток. Не получилось.
Давно уже всё в своей жизни решаю сама. Но, как оказалось, теперь меня лишили права голоса. И не кто-нибудь, а все! И этих всех у меня одной неожиданно оказалось слишком много.
Первое утро в новой палате для меня началось с посетителей.
Пришла мама Захара. Я только глаза открыла, а она с двумя сумками заходит. Не знала, как мне ей в глаза смотреть. И не виновата перед ней, вроде бы: меня похитили без моего согласия и жестоко избили, тоже, кстати без него. Даже рёбра переломали! Как ни смотри, я получаюсь в этой ситуации - жертва, а почему-то стыдно... и, именно, мне. Хочется, чтобы ушла, но прогнать женщину, как вчера Захара, не могу.
А она мне еду выкладывает на тумбочку, уже всю поверхность судочками и баночками заставила. Корзина с фруктами, смотрю, на полу стоит. Я, к слову, даже целлофан, которым она была сверху обмотана, не разворачивала. Рядом вчерашний огромный кулёк Захара прислонился, я туда тоже ещё не успела заглянуть. Кроме того, тут же на полу, возле самой кровати, стоит неразобранный большой пакет с моим вчерашним заказом Сергею. Его вчера принесли, когда я уже уснула.
Женщина переставила банку с розами с тумбочки на общий стол, а на её место примостила ещё пару больших судков.
Весь процесс выгрузки безразмерной передачки сопровождался подробными инструкциями по комплектации и поеданию содержимого и закончился словами «а завтра я ещё принесу».
- Как ты, дочка? – несостоявшаяся свекровь заглядывает мне в глаза немного тревожно.
- Со мной и ребёнком всё хорошо. Рёбра срастутся через три недели. Спасибо, - отвечаю слишком быстро.
Я вижу, чувствую, она не знает о чём и как со мной разговаривать, чтобы не сделать хуже, чем есть. Становится безумно жаль её.
Наконец, выматывающее душу своей неловкостью, посещение прерывает врач, появившийся в сопровождении двух молоденьких, как я позже узнаю, интернов.
Мама Захара суетливо прощаясь, уходит. Начинается обстоятельный обход.
С кровати напротив раздаётся тихий плач. Врач уверенно успокаивает Ярославу, говорит, что у неё осталась возможность иметь детей, нужно только как следует подлечить воспаление и беречь себя.
Потом Альбина уговаривает доктора выписать её и сказать мужу, что ей вредно находиться в больнице. Нахалка врала, что сильно волнуется, так как не переносит страданий других девочек, и косилась, то на заплаканную моську Ярославы, то на моё подбитое лицо.
Катя, когда пришла её очередь, обстоятельно жаловалась на свои проблемы.
Со мной, по результатам анализов и УЗИ, было всё хорошо, беременность протекала отлично, даже без токсикоза, но в связи с известными событиями в моей жизни, доктор сказал, что лучше подстраховаться. И, между прочим, говорил так потом три недели!
Едва ушёл врач со своей свитой, мы с девочками стали делить очередь в туалет, куда уже скользнула первой Ярослава и застряла, как нам показалось, на века.
В разгар нашего жаркого спора, кто будет следующим, явился Сашка. В белых джинсах, чёрной футболке, на блондинистые вихры подняты крутые солнцезащитные очки. На этот раз он приволок тюльпаны. Вежливо поздоровался с моими соседками, мимоходом отвесив им пару комплиментов.
Ярослава как раз вернулась на свою кровать и даже не удержалась от слабой улыбки в ответ на Сашкино замечание.
Катя с Альбиной забыли, куда только что страшно стремились, и смирно улеглись по своим местам, с любопытством поглядывая на моего гостя.
- Малышка, я помню ты раньше любила эти цветы, - вручил он мне разноцветную охапку.
Я тяжело вздохнула, раздумывая, больно ли мне будет, если стукнуть Сашку этими тюльпанами? Явно, да. Он тем временем, присел на стул возле кровати.
Саша был очередным, в тот день, уже вторым моим посетителем, но далеко не последним!
Я растерянно посмотрела на него и сказала:
- Саша, может ты чего-то не понял? Я беременна, срок пять недель. Это не твой ребёнок.
- Да понял я, - скривился Сашка. – ничего. Не век же ты будешь беременная.
- А ты, значит, решил подождать пока разрожусь? Так рановато пришёл, - прошипела я.
- Спокойно, малышка. Я тебя проведать пришёл. Сергей мне сказал, что твой бывший жених ногами тебя пинал. Видишь, как хорошо, что я тебя от этого идиота украл, спас, можно сказать, - на полном серьёзе произнёс Сашка.
Девочки, включая повернувшуюся к нам Ярославу, даже дышать стали тише. Будто нет их в палате.
- Саша, ты меня проведал? - на выдохе спросила, чтобы не закричать. Не хочу тут бесплатный цирк устраивать.
Он кивнул, улыбаясь, а я показала ему широким жестом руки на дверь в палату: «выметайся, мол».
- Ладно. Отдыхай. Я ещё приду. - решил он отступить.
- Иди-иди, - сквозь зубы проговорила, заметно сдерживаясь.
Едва Саша ушёл, я решительно потопала первая в маленькую комнату, пользуясь тем, что девочки ещё зачаровано смотрели вслед блондину. А потом приступила к завтраку, предлагая девочкам присоединятся.
Но им, любопытным бедняжкам было не до еды. Обе в проёме туалета стояли и друг другу не уступали. Потом дошли до того, что стали пристраивать свои задницы на унитаз и стаскивать с него друг друга.
Мы с Ярославой смеяться начали, у меня даже больная щека заболела.
Когда бой закончился победой более массивной Альбины, Катя стояла, переминаясь, под закрытой дверью в туалет и рассказывала более удачливой соседке, кто она и какая она, пока та не вышла и не ответила:
- Сама такая.
Потом они некоторое время не разговаривали между собой.
- А вчера вечером кто был? – спросила меня Альбина. – Брат?
- Нет. Это друг мужа моей подруги, - нехотя ответила я.
- Красавчик, однако! – хихикнула Альбина.
- Будь осторожна, Галочка, некоторые беременные на чужих мужиков бросаются, - мстительно съязвила Катя.
