я закатила глаза.
— У меня хороший учитель, вернее, учительница, — подмигнул мне парень.
На катке было достаточно многолюдно, особенно если учесть, что мы пришли утром в будний день. И понятно, живя на юге, никогда не знаешь, сколько продлится красивая, снежная и морозная погода. Нужно ловить момент.
— Ну что? Поехали? — веселым тоном спросил парень.
— Ну-у, — я опустила взгляд и пробормотала, — я боюсь.
— Чего боишься?
— Кататься.
— Ты так говорила про то, что хочешь покататься на коньках, а теперь хочешь дать заднюю?
— Ну понимаешь, иногда мечты остаются просто мечтами. Мечтать о катке мне нравилось.
— Ага, а реализовывать мечту нет, — хмыкнул парень.
— Пойдем отсюда? — с надеждой спросила я.
— Нет уж, — хитро улыбнулся Тимофей, — Таисия, напоминаю тебе о том, что каток — это твое задание. У тебя нет выбора.
Ну конечно! Я его заставила курсач писать, так что он на мне теперь явно отыгрываться будет. Ладно, я приму его задание. Как будто у меня был бы выбор…
Через некоторое время я уже получила свои коньки в прокате, и со вздохом принялась их надевать. Тим со своей задачей справился быстрее, и теперь внимательно следил за моими действиями. Я смутилась. Почему он на меня снова так смотрит? Невольно вспомнился наш разговор про свидания. Так, стоп. Сейчас не время думать о чем-то таком. Впереди целое испытание в виде часового катания на коньках. Катания. Ха-ха, я даже стоять на них толком не умею.
Я закончила со шнуровкой и постаралась встать. Страшно. На роликах тоже было страшно. И больно. Не стоять, конечно, а падать. Но там асфальт был, а тут лед. Интересно, где больнее? Позитивные мысли, ничего не скажешь.
— Ты когда-нибудь каталась на коньках? — спросил меня Тим.
— Один раз. В детстве.
— И как?
Я закусила губу, боясь, что Котовский начнет смеяться, если я расскажу ему ту историю.
— Да ладно тебе, — махнул рукой парень, — ты так реагируешь, как будто это позорно не уметь кататься. Я тебе больше скажу, вообще не позорно что-то не уметь. Так что забей, Мальвина, расслабься и получай удовольствие. Разве тебе не нравится учиться чему-то новому?
— Ну, я учусь всему, что безопасно. Именно поэтому меня и не водили на каток.
— Один раз-то привели.
— Угу, — я хмыкнула, — и увели минут через десять.
— Почему?
— Я еще на лед стать не успела, уже упала. Мама так испугалась, что сразу передумала меня туда вести. И больше не разрешала на каток ходить. А мне хотелось. Я когда мимо проходила, такая атмосфера классная со стороны, праздничная. А я какая-то левая. Но вот сейчас смотрю на это все, и понимаю, что мой максимум, как и в семь лет, это обуться, постараться дойти до льда, и вернуться обратно. Не могу я. Все. Хочу домой.
— Еще не попробовала, а уже говоришь, что не можешь.
— И что? Я и так знаю, что не смогу.
— Ты Мальвина, а не Всезнайка! — слишком громко произнес Котовский, и сам засмеялся сказанному.
А я опустила глаза в пол. Хотелось плюнуть на все и уйти. Но вдруг стало противно от самой себя. Что же я всегда сдаюсь? Девочки были правы? Мой удел- корпеть над учебниками. На большее я не гожусь? Ну уж нет. Надоело.
— Ладно, попробуем, — я вздохнула.
— Вот и отлично, — обрадовался парень, и протянул свою руку, — держись за меня.
Я вновь смутилась. Но согласилась. Тимофей повел меня в сторону катка. Я добиралась до выхода на лед очень осторожно, не замечая ничего вокруг. Наверное, я выглядела смешно.
На льду было многолюдно. И я испугалась, что врежусь в кого-то или наоборот кто-нибудь наедет на меня. Но Тим постарался меня успокоить, заявив, что он контролирует ситуацию. Я постаралась ему довериться.
И если в самом начале я смущалась от того, что Котовский держал меня за руку, то вскоре мне пришлось в прямом смысле повиснуть на нем. Ведь чувство равновесия не хотело ко мне приходить. Парень держал меня за талию, и я была ему благодарна. Ведь лучше так, чем шмякнуться своей пятой точкой на лед. А если головой удариться? Это же еще хуже. От этих мыслей я все сильнее прижималась к Котовскому. Благо парень это никак не комментировал.
Через некоторое время я вдруг ощутила, что находиться на льду стало легче. Тимофей тоже это отметил и постепенно стал отлипать от меня. Вскоре он стал держать меня только за руку, и я почувствовала, что качусь сама, и даже ноги перестали дрожать.
— Ну что, Скворцова? У тебя начало получаться, молодец, — произнес парень, — могу отпустить тебя, покатайся сама.
— Да, необычное ощущение на льду, — я улыбнулась.
— Сделаешь круг сама?
— Я попробую.
— Вперед, — кивнул Тим, и отпустил руку.
Я выдохнула и направилась вперед. Скольжение, ровная спина, главное, следить за ногами. А еще как-то бы расслабиться. Легко сказать. Я улыбнулась и посмотрела на небо. Интересно, если бы в это время шел снег, здесь было бы еще красивее. Но тогда нельзя было бы кататься. Вот так вот.
И вдруг я почувствовала толчок, а затем удар. Я даже не смогла сразу понять, где болит. Кажется, я ударилась коленкой, как в детстве. Но хоть не головой. Наверное, легко отделалась.
Отойдя от шока, я наконец смогла хоть как-то оценить обстановку. Ко мне подъехал Котовский, он выглядел рассерженно. А я-то в чем виновата? Но парень, приблизившись ко мне, с явным переживанием и заботой спросил о моем самочувствии. Значит, сердился он не на меня?
— А что произошло? — я не могла понять.
— Да один из катающихся, — сквозь зубы процедил Котовский, — тебя толкнул. Ну, вроде как не специально.
— А где он?
— Да там, — махнул парень.
Я встретилась взглядом с каким-то парнем. Он выглядел несколько растерянно.
— Да ладно, не думаю, что он мог сделать это специально. Зачем ему это?
— Ну да, ты права. Зря я тебя отпустил. Тебе надо встать, ты можешь встать?
— Думаю, что могу.
Парень помог мне подняться. Колено почти не болело, о чем я сразу сообщила Котовскому. Тот с облегчением выдохнул и даже улыбнулся. Я удивленно смотрела на его реакцию. Все это время Тим не выпускал меня из объятий, но я списала его действия на то, что он не хочет, чтобы я снова упала. Ну, а правда? Зачем еще ему меня обнимать?
Стоять с ним так рядом было приятно. Я вдруг ощутила некий трепет в своей душе. Нет, только не это!
— Я рад, что
