Подхожу к нему ближе, сохраняя расстояние в пару метров между нами:
— Руслан, давай начистоту? — выдыхаю и набираюсь сил. — Я никогда тебя не любила. Ты знал с самого начала, что я вышла за тебя замуж не по любви. Думала, стерпится-слюбится. Нет, Рус. Не стерпелось. Не вышло у меня любви к тебе.
— А к нему, значит, вышло? — говорит со злостью.
— А к нему у меня любовь никогда не проходила, Белов, — отвечаю и понимаю, как легко мне становится после этих слов, произнесенных вслух.
Руслан скалится, сжимает кулаки, но продолжает сидеть на месте — знает, что тут камеры, и не хочет лишнего компромата на себя.
— Ты такая дура, Сонь. Всегда была дурой. Хотя Димон тоже не сильно далеко ушел от тебя, — скалится мерзкой улыбкой.
— О чем ты говоришь? — шокированно распахиваю рот.
Глава 26. Правда
Соня
— О чем ты говоришь? — хмурясь, спрашиваю я.
Руслан заметно меняется. Нагло усмехнувшись, он поднимается на ноги и начинает медленно идти на меня. В этих движениях нет резкости, но меня опутывают щупальца страха, ведь еще свежи воспоминания о том, как он ударил меня.
— Развел вас с Димоном как лохов. Как детей малых, — шипит словно змея, настигая меня шаг за шагом, пока я, наконец, не упираюсь спиной в панорамное окно.
Дальше идти некуда, и Белов подходит ко мне вплотную, но не касается. Лишь опускает голову и продолжает злым шепотом:
— Скажи мне, дорогая женушка, что ты будешь чувствовать, если я скажу правду о вас с твоим дорогим Димочкой?
— Я не понимаю тебя, — трясу головой, пытаясь понять хоть что-то.
Руслан снова наклоняется и обдает мою кожу влажным неприятным дыханием:
— О-о, сейчас поймешь, — зловеще произносит он. — Тогда, пять лет назад, эта измена Волкова была подстроена.
— Что? — ахаю и пытаюсь отойти в сторону, но Руслан ставит руки по обеим сторонам от моего лица, не давая мне пройти.
— Да, детка. Ты была настолько печальна в своем горе, — издевательски говорит он. — Но так было даже веселее. С помощью нашей одногруппницы я заманил Димона на ту вечеринку, затем мы подсыпали ему снотворного. Ну а дальше все еще проще, и вот картина маслом: уничтоженная предательством ты и ничего не понимающий, полностью растерянный Волков. Вас было так легко развести, что в какой-то момент даже стало скучно.
— Ты… сволочь, — шепчу я и чувствую, как по щекам текут горячие слезы.
Все эти годы… я не могла принять давнего предательства. Меня наживую жгло изнутри от боли, от тоски по своему любимому.
— Есть такое, — мерзко усмехается Руслан. — Но знаешь, наблюдать за вашими страданиями было невероятно занятно. Как ты переживала, бедняжка, — снова издевательский голос. — Все понять не могла почему. Что же ты сделала не так, что твой возлюбленный лег на другую. Рыдала, ночами звала его во снах. И он — абсолютно растерянный и непонимающий. Даже морду мне бить пришел, когда заподозрил неладное.
Не в силах смотреть на Руса, роняю лицо в ладони.
— Знаешь ли ты, что перед всем этим представлением он купил кольцо и собирался сделать тебе предложение?
— Что? — ахаю я и хватаюсь за горло, потому что у меня резко спирает дыхание.
— Да, женушка, да. Он с таким упоением рассказывал мне об этом. Все дождаться не мог, когда сделает тебе предложение. И вот дождался.
— Боже! — неожиданно меня берет злость. — Ты! Мерзкий, подлый! Как ты смел после всего этого касаться меня?!
— Что значит, как я смел?! — удивляется он неискренне. — Ты и была изначально моей конечной целью.
Я распахиваю глаза и недоумевая смотрю на Белова.
— Ой, брось, не строй из себя овечку! — кривится он. — Ты всегда знала, что я неровно дышу к тебе!
— Какая разница, знала ли я это или нет. То, что ты… то, что вы сделали, — подло и низко! Вы разрушили наше с Димой счастье просто по своей прихоти! Неужели тебе было наплевать на собственного лучшего друга?
— Друзья, они, знаешь ли, такое дело — приходят, уходят. Не проблема найти новых. Но вот ты, — он поднимает руку и проводит пальцем по моей скуле, там, куда пришелся удар, и я отшатываюсь. — Такую зверушку, как ты, я хотел в свою коллекцию. С тобой, конечно, пришлось повозиться, чтобы приручить.
— Господи, что ты говоришь?!
— Ну что ты ведешь себя как дура, Сонь?! Не расстраивай меня.
— Ты просто ничтожество! За то, что ты сделал, тебя за решетку упечь надо!
— А ты пойди, найди доказательства спустя пять лет, — хмыкает он. — Да и за что сажать, детка, м-м-м? За то, что кто-то на вечеринке захотел пошутить над твои парнем и закинул ему в воду безопасное снотворное?
— Ты будешь гореть в аду, Белов, — шиплю я сквозь слезы.
— А это мы еще посмотрим, — произносит расслабленно и отходит от меня спиной вперед. — В моих рукавах тоже есть козыри…
Я прожигаю его взглядом, не в силах произнести что-либо.
Не знаю, чего ожидать от Руслана, ведь, как выяснилось, я совершенно не знала своего мужа.
Неожиданно он наклоняется над документами и ставит свою подпись на всех листах. А потом с неприязнью отшвыривает бумаги и выпрямляется.
В его глазах тонна ненависти и злобы, и он решает добить меня:
— Я подписал документы на развод. А теперь, детка, переваривай факты: вся твоя жизнь пошла коту под хвост. Ты уже пять лет могла бы быть счастливой женушкой Волкова и мамашкой его детей. И вроде кажется, что вот она, свобода и билет в счастливый конец, да? Но не тут-то было, ведь у Волкова есть шикарнейшая и богатая невеста, дочь партнеров его родителей. А ты обычная разведенка — без денег, без друзей, без жилья, без работы, без банковской карты на твое имя. Ты даже не в состоянии выносить ребенка. Кому ты нужна?!
Он по-садистки подмигивает мне, решительно разворачивается и уходит.
Смутно помню, как Громов вернулся в кабинет. Позвонил кому-то. Потом подсунул мне какие-то вонючие капли.
Очнулась я когда передо мной присел на корточки Димка и с тревогой заглянул в глаза:
— Он тронул тебя? Ударил? — Я вижу неподдельную злость и одновременно тревогу на его лице.
— Нет, — отвечаю тихо. Тону в черноте глаз и прошу еле слышно: — Дим… увези меня к себе.
Из офиса адвоката мы выходим, взявшись за руки. Дорогу к дому Димки я не помню. В себя прихожу в лифте, который поднимает нас на этаж, на котором расположена знакомая квартира.
Димина рука крепко держит мою, и я решительно делаю шаг вперед, встаю на цыпочки и первая целую его.
Глава 27. Целиком и полностью
Соня
В квартиру Димки мы вваливаемся. Целуемся, словно обезумевшие. Будто все это время мы умирали друг без друга. Не знаю, как Димка, но я чувствую себя именно так.
Все, что происходило в последние пять лет, теперь хочется забыть. Все эти попытки найти счастье с другим и заставить себя поверить в то, что я могу вырастить в себе любовь к нему, сейчас выглядят дико нелепыми.
Я была глупа, когда убеждала себя в том, что смогу быть счастлива с другим. В моем сердце всегда была любовь к одному-единственному человеку.
Димка всегда был где-то глубоко внутри меня. Он моя душа, мой смысл. Только сейчас, с ним, я чувствую себя настоящей, живой. Чувствую этот мир, который раньше находился будто бы за пеленой тумана.
Моя жалкая попытка создать замок из песка с треском провалилась. Сейчас я оказалась там, где когда-то только начинала.
Димка на ходу стягивает с меня рубашку, расстегивает брюки. Я делаю то же самое с его одеждой.
На полу остается кучка вещей, пока в итоге мы не добираемся в комнату, где я спала. Я падаю на кровать, но тяну Диму за собой, не в силах разорвать контакт ни на секунду.
— Как же я скучал по тебе, — шепчет мне в губы и снова накрывает их в поцелуе.
Его руки везде. Ласкают мое лицо, опускаются ниже, оглаживают грудь, ложатся на живот. Он чертит на коже круги большими пальцами и снова ведет их ниже.
