В это время гости попеременно стали подниматься с рюмками в руках, говорить пожелания и дарить подарки. Ксения тоже подарила – горшок с гортензией и коробку с сервизом.
Ее подарок свекровь приняла с особенным восторгом:
– Ксюшенька! Деточка! Я как раз хотела гортензию! Сейчас это такой модный цветок! Спасибо, солнышко, я тебе потом ее тоже начеренкую… Ой! А сервиз-то какой! И никаких журналов не надо! Вот ведь знает, чем свекрови угодить!
Она настойчиво подчеркивала, что Ксения осталась для нее родным человеком, чем окончательно вывела из себя Леонида.
Он презрительно скривился и в наступившей тишине строго спросил:
– Ксения, и это все, что ты купила на те деньги, которые я тебе привез? Я же тебе дал три тысячи, чтобы ты выбрала маме достойный подарок, а не эту китайскую поделку по двести рублей килограмм?
– Точно-точно, – поддержала его Анжела. – Я тоже такие чашки видела на китайском рынке, но не захотела брать такую дешевку, все же юбилей, можно один раз и раскошелиться.
Ксения стояла бордовая, точно свекла. Она отлично знала, что ни на каком китайском рынке такого сервиза нет, и стоит он даже не три тысячи, а пять, Димка специально бабушке отложил из своей зарплаты, но… Если она сейчас откроет рот, то глупо, предательски разревется!
– Так это вы Леня?! – вдруг радостно вскочил со своего места Семенов. – А я все вас никак не вижу, невзрачный вы какой-то…
Он уже пробирался со своего места к Леониду.
– Вот вам ваши деньги… Мы с Ксюшей сразу хотели вам вернуть… – Он комком затолкал деньги растерянному Леониду в карман и повернулся к имениннице: – Вера Николаевна, а вам от нас еще небольшой презент…
И сунул в руку расстроенной женщине злополучный конверт с путевкой:
– Поедете в Швейцарию, на горных лыжах кататься, а потом Ксению научите, она у нас такая трусиха.
И пока ошарашенная Вера Николаевна, хватаясь за сердце, хвасталась подарком, перегнулся через стол к Анжеле:
– Я понимаю, ваш супруг человек далекий от искусства, но вы-то, мадам! Неужели не можете отличить китайскую подделку от качественного продукта?
Анжела крякнула, покраснела и криво хихикнула. Леня при этом старательно жевал винегрет и опускал голову все ниже. Уши его пылали факелом, а новая жена не могла сдержаться и больно тыкала в бок.
Ксения уселась на свое место и шепотом обрушилась на Семенова:
– Все-таки сунул эту путевку! И как, спрашивается, Вера Николаевна, почтенная дама, будет рассекать на этих лыжах?!
– Обалденно! – скалился во весь рот Семенов и по-мальчишески радовался. – А лихо мы их отбрили, а? Знай наших! Я еще и… как ее… тетке этой, жене твоего бывшего, нос утер! Она теперь его съест. Я видел – уже начала!
Ксения, глядя на него, только с жалостью качала головой:
– И ведь еще называется директором предприятия…
Через часок-другой гости разгулялись. Кто-то пошел курить, кто-то уже лихо отплясывал под баян, а кто-то громогласно ругал политиков. В этом гаме никто, кроме Ксении, и не заметил, как в дверях появился улыбающийся Димка с тоненькой белокурой девчонкой. Пока парень шарил по комнате глазами в поисках матери, та судорожно толкала локтем своего кавалера:
– Прячься! Они пришли! Прячься, пусть усядутся, а то она тебя увидит и сбежит! Да ложись ты куда-нибудь!
Семенов, недолго раздумывая, рухнул прямо на колени Ксении. Той некогда было даже возмутиться – она судорожно прикрыла голову Семенова скатертью и нервно заулыбалась сыну, махая руками:
– Дима!!! Возле бабушки! Садитесь возле бабушки, она вам там место держит!
Дальше ни Димке, ни его подружке поговорить с матерью не дали – сначала на них со всей заботой обрушилась Вера Николаевна, а потом присоединились и остальные гости. Больше всех старался, конечно, Леонид:
– Дмитрий, убери локти со стола! Я говорю, со стола локти скинь!
– Да это не мои локти, – бычился Димка. – Это дяди Бори.
– Не перечь отцу, – влезала Анжела. – Отец сказал – убери, значит, дяди-Борины убери!
– Димочка, детка моя, не обращай на нее внимания, я же не обращаю, – суетилась возле внука Вера Николаевна, никак не желая принимать новую жену сына. – А ты, Леня, лучше за собой гляди! Чего это ты галстук в селедку повесил?! Рыбак нашелся!.. Димочка, давай я тебе котлеток подложу, только что подогрела. Девочка… Дима, как девочку зовут?
– Рано ему еще с девочками, – не унимался Леонид.
Но мать быстро затыкала ему рот:
– А тебе уже поздно! Вон плешь во всю лысину, а туда же – за молоденькой! Анжела, кушай, кушай…
Ксения не слишком прислушивалась к их перебранке, она толкала Семенова, который с ее колен подниматься, похоже, не собирался.
– Семе… Александр Ильич! Ну что ты там, помер, что ли?! – за рубашку вытягивала она его из-под скатерти. – Ты мне всю юбку помял!
– Ты ж в джинсах! Хотя в юбке б оно удобнее было… – ерничал тот, усаживаясь нормально. – А то прямо как будто на чехлах в машине, всю щеку отлежал…
Ксения и в самом деле к свекрови пришла в вельветовых джинсах и в светлой кофточке. Обалдев от семеновских ароматов, она впервые похвалила себя за то, что в ее сумочке всегда лежит флакончик с любимыми духами – осталась привычка еще со времени ее работы в ателье.
– Давай иди к нам в домик, пока дети заняты. Они тебя не увидят, а потом я с Леночкой поговорю, пусть только поедят сначала.
Семенов молча кивнул, поднялся и, смешавшись с пляшущими гостями, поспешно вышел.
Поговорить получилось минут через двадцать – ребята наелись и подошли к Ксении.
– Мам, мы немного посидим и уедем, ага? – спросил Димка. – Ну чего мы тут долго сидеть будем?
– Подождите… пойдемте-ка на веранду, поговорить надо, – позвала их Ксения и вышла из-за стола.
В это время гостей снова пригласили за стол, поэтому на веранде никого не было.
– А куда вы папу моего дели? – спросила Лена, едва они вышли.
– Какого папу? – наивно заморгала Ксения.
– Обыкновенного, – пожала плечами девчонка. – Возле ваших ворот наша машина стоит.
– Точно, надо сказать, чтоб загнал, – спохватилась Ксения и взяла девчонку за руку. – Леночка, давай-ка в понедельник на операцию, а? А мы с Димкой за тебя переживать станем. Прямо там, в больнице, сидеть будем, пока операция идти будет.
Димка дернулся, Лена вспыхнула до корней волос и прошептала:
– Это папа вас попросил, да? Я ж ему говорила! Я ж просила!
– Тихо-тихо, девочка… – притянула ее к себе Ксения. – Ну что ты придумала-то, дурочка? Ты думаешь, Димка у нас с тобой совсем идиот? Думаешь, в нем ничего человеческого нет, что ли, да? Да если бы ты знала, сколько раз он сам в этих больницах лежал!
