ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Когда Адам появился на веранде, где они неизменно завтракали с Кейт, та уже почти закончила. Одна из служанок сообщила ему, что мисс Джеймс еще не покидала гостевых апартаментов. Он предлагал Розали закончить ночь вместе в его постели, но та отказалась, предпочтя вернуться в свои апартаменты. Это снова заставило его задуматься о том, не решила ли она отнести эту ночь к разряду фантазий.
Адам даже головой тряхнул, отгоняя эту неприятную мысль. Ему не хотелось думать, что Розали использовала его в самом примитивном смысле этого слова. Он надеялся, что эта ночь показала ей, что может быть между ними, согласись она на длительные отношения. И все-таки она предпочла свою одинокую постель. Все эти мысли ужасно нервировали его.
Неужели Розали окажется такой непоколебимой — короткая связь, а затем разрыв? А может быть, она просто не привыкла ни с кем делить постель? В буквальном смысле — спать рядом и просыпаться лицом к лицу?
Адам чувствовал, что будет на взводе до тех пор, пока не увидит Розали и не поймет, что значила для нее прошлая ночь.
— Доброе утро, пап!
Он заставил себя улыбнуться дочери, которая смотрела на него с откровенным любопытством.
— Итак, утро действительно доброе? Или не очень?
— По мне, вроде неплохое, — ответил Адам, глядя на сверкающую гладь воды в бухте.
— Пап, я же не о погоде! — раздраженно воскликнула Кейт. — Я рассчитывала увидеть, как вы с Розали вместе выходите к завтраку.
— Ты же слышала, что сказала служанка. Розали еще спит.
— А ты не знал этого?
— Не думаю, что ей бы понравилось, если бы я пришел в ее спальню с проверкой, — сухо парировал Адам.
— Папа, я не ребенок. Ты прекрасно понял, о чем я!
Адам нахмурился. Он даже не представлял себе, как по-взрослому цинично смотрит дочь на его отношения с женщинами. Но Кейт права — ни с одной из них вопрос о раздельных спальнях даже не вставал.
— Кейт, я же говорил, что Розали — это совсем другое дело, — как можно спокойнее ответил он, наливая себе стакан ананасового сока.
Теперь у девочки был встревоженный вид.
— Она отвергла тебя, па? Но ты же не сдашься, нет?
— Прежде всего, Розали Джеймс — наша гостья, и мы должны уважать ее желания. — Адам сам почувствовал, что излишне резок, да и не очень честен с дочерью, но хотел прекратить этот разговор.
Сев на свое обычное место, он сделал глоток сока. Кейт снова взялась за мюсли, но на ее лице читалось явное разочарование из-за того, что отцу не удалось завоевать женщину, которую она сама выбрала и с которой заранее была готова смириться. Сам Адам тоже был разочарован, но не собирался признавать поражение. Розали понравилось заниматься с ним сексом, что хорошо, но она категорически не хотела более глубоких и длительных отношений, что плохо.
— Кейт, не всегда можно получить то, что хочется, — иронично заметил Адам.
— Чем ты можешь ей не нравиться? Ты богат и можешь дать ей все, что она захочет. Для мужчины твоего возраста ты очень даже ничего, и фигура у тебя в порядке, — с наивной безжалостностью юности сказала Кейт, не сомневаясь, что делает комплимент. — Все девчонки в школе находят тебя ну-у очень сексуальным.
— Кейт, секс — это еще не все. Так же, как и богатство, — назидательно заметил Адам. Ему снова не понравился образ мышления дочери — ведь ей едва исполнилось тринадцать. В чем дело — в его неправильном поведении или у всех тринадцатилетних девочек в голове такая каша? — Твоя мать беседовала с тобой по поводу мальчиков?
Кейт презрительно фыркнула:
— Папа, повторяю еще раз — я уже не ре-бе-нок!
— Если не ребенок, то должна понимать, что человека нужно ценить по тому, что он собой представляет как личность, а не по внешнему виду или кошельку.
Поразмышляв минуту, Кейт спросила:
— Именно в этом отличие Розали от других? Для тебя важно, какой она человек?
— Да, — уверенно ответил Адам.
— Пап, но ведь то, что она приехала, что-то значит, да? — с надеждой спросила девочка. — Я знаю, она решила испытать тебя!
— Может быть, — уклончиво ответил Адам, в душе удивившись прозорливости дочери. Хорошо бы, если бы Розали решила испытать его не только в сексуальном плане. Но если ее действительно интересовал только сексуальный опыт, то испытание закончилось, едва начавшись.
— Чем мы займемся сегодня? Я могла бы оставить вас наедине, а сама бы поехала кататься на велосипеде…
— Нет, Кейт. Давай вести привычный образ жизни.
— Но тогда у тебя не будет возможности… обольстить ее…
— Кейт! Мы с тобой — команда, и я не хочу, чтобы ты, пусть даже добровольно, становилась аутсайдером.
От этих слов глаза девочки вспыхнули от удовольствия, и Адам в который раз устыдился, что так мало уделял ей времени все эти годы. Кроме того, если он забудет о Кейт ради Розали, то в глазах той же Розали это станет худшим из проступков. Именно забота о благополучии Кейт заставила ее поговорить с ним в Дэвенпорт-Холле, да и на Тортолу приехать тоже.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, папа, — сказала Кейт и вернулась к еде.
В том-то и проблема, что он не знал, что ему делать, и надеялся на интуицию. Розали не подпадала ни под одну из известных ему категорий женщин и по-прежнему оставалась загадкой. Все, что он узнал, — это то, что она родилась на Филиппинах, что ее отец был американским военным и родители не были женаты, что в семь лет она осиротела и семья Джеймс нашла и удочерила ее. Повзрослев, она сделала карьеру в модельном бизнесе, став одной из самых известных и высокооплачиваемых топ-моделей в мире, и все свои заработки и свободное время отдает детям-сиротам. И до прошлой ночи она не была близка ни с одним мужчиной.
Потому что не чувствовала себя с ними в безопасности?
Сексуальной безопасности?
Тогда можно предположить, что в детстве что-то напугало ее, травмировало психику, случилось нечто… Я не хотела бы говорить об этом периоде моей жизни… Но изнасилована она не была — об этом свидетельствует девственность, которую этой ночью она подарила Адаму.
Может быть, говоря о безопасности, она подразумевает доверие? Она поверила, что он не причинит ей боли, не потребует того, что она не может или не захочет дать?
Да, у него репутация плейбоя, но с ней он не играет. Он очень серьезно относится ко всему, что касается Розали Джеймс. Она не любовница-однодневка, коих прошло немало через его постель, но не жизнь. Но решение за ней. Рискнет ли она принять то, что он ей предлагает, или предпочтет остаться свободной, ничем не обремененной и недосягаемой?
Размышления Адама были прерваны звуком шагов. Его взгляд метнулся к дорожке, ведущей от гостевых апартаментов. На появление Розали его тело отреагировало мощным выбросом адреналина, а сердце гулко забилось.
